Прощай, Золотой лев!

Хинтон Сьюзан Элоиза

Дальше вокруг моей машины столпились все эти черные ребята. Какой-то огромный парень открыл дверь и вытащил ее и сказал: «Что такое, Конни? Что случилось?»

По ней было видно, что она плакала.

А дальше они открыли мою дверь и вытащили меня. Как будто сотня черных лиц разом уставилась на меня. Наверное, их на самом деле было человек двенадцать, но казалось, что сотня. Я просто стоял, прижавшись спиной к машине. Да, чувак, перетрусил я знатно. Да еще девчонка эта снова

расплакалась и не могла ничего сказать.

Майк замолчал. Он уставился куда-то в пустоту и когда снова заговорил, стал рассказывать медленно, как будто заново переживал тот вечер.

Огромный чувак подошел ко мне.

«Ты обидел ее, белый парень?»

«Нет», – сказал я, и вышло не очень-то громко, так что я откашлялся и повторил: «Нет», – и вышло так громко, как будто я кричал.

Было очень тихо, слышно было чей-то телек с другого конца улицы, и как лает собака в квартале от нас, и как всхлипывает Конни. Я слышал даже, как колотится мое сердце. И тут огромный чувак говорит тихо-тихо: «А что если мы тебе не поверим?»

Я так испугался, что чуть не заревел, и сказал: «Спросите ее, просто ее спросите».

Он посмотрел на нее через машину и спросил: «Конни, что мне сделать с этим белым пижоном?»

И нежно-нежно – голос у нее был очень нежный, прямо как ее глаза, – она сказала:

«Убей белого ублюдка».

Ну и им это почти удалось.

Наступило долгое молчание. Майк, похоже, забыл, что я его слушаю. Потом он глубоко вздохнул.

– И вот так я сюда и попал. Наверное, я и правда туповат, как говорит мой старик, потому что я всё равно так и не стал ненавидеть черных, особенно Конни. Я даже почти понимаю, почему она так поступила. Почти.

Я покачал головой.

– Это полный отстой, жаль, что с тобой такое произошло.

– Это точно, – донесся у меня из-за спины голос Марка. Он стоял в дверях, уж не знаю, как долго.

– Пошли, Брайон, – сказал он. – Вот твои комиксы, – и он кинул пару комиксов про монстров на кровать Майка.

Пока мы шли к лифту, Марк сказал: «Я склонен согласиться с его стариком, он и правда дурак».

– Ты считаешь? – спросил я. Я всё думал об этой истории и вполне мог понять эту тему насчет того, что он не ненавидит тех, кто его избил.

– Ага. Чувак, да если б кто меня так отделал, я бы его возненавидел на всю оставшуюся жизнь.

Тогда я не стал особо размышлять над его словами, но потом я еще не раз думал о них и, бывает, думаю до сих пор. Всё думаю и думаю, пока не почувствую, что начинаю сходить с ума.

3

Я весь город обошел в поисках

работы. Она была мне очень нужна, но не так-то легко найти работу, если тебе шестнадцать и у тебя нет ни опыта, ни знакомств. И тут мне пришла в голову блестящая идея – я попрошу Чарли меня нанять. Мы же друзья, в конце концов. Он считал меня смышленым парнем, а так как сам он был такой же, он это ценил. И потом, я подумал, что мне отлично зайдет работа в баре.

Чарли ответил коротко и по делу: нет.

Я сидел в баре, курил сигарету и пытался побороть гнев и разочарование. Я всю неделю автостопил по городу в поисках работы.

– Но почему нет? – спросил я, как только смог говорить, не опасаясь потерять лицо.

– Для начала, ты сам знаешь, как часто сюда наведываются копы в штатском. Думаешь, они не будут возражать против детского труда? Тебе еще повезло, что я разрешаю тебе тут сидеть. И потом, Брайон, ближе к ночи тут становится довольно жестко. Да-да, я знаю, ты суровый парень, все вы так думаете, но ты просто поверь мне: лучше тебе поискать работу в другом месте.

– Где, например? В этом городе нет работы! Я уже был везде, эта дыра – последнее место в моем списке.

Я был вне себя.

Но Чарли не обиделся, а только усмехнулся.

– Брайон, ты вообще-то, по большому счету, честный парень, но врешь, бывает, как сивый мерин. Возьми вот Марка – я б ему не доверил ничего, что не приколочено, но вот словам его я верю. А тебе я бы доверил свою жену, если б она у меня была, я доверяю твоим действиям, а вот заявлениям твоим – ни черта. Подумай об этом, и ты поймешь, почему тебя всё еще не взяли на работу. Просто подумай об этом.

В тот момент я был слишком зол, но пообещал себе подумать об этом позже. Я прислушивался ко всему, что говорил Чарли, потому что он был реально умный. Его выгнали из школы, но он умел складывать и вычитать в уме быстрее калькулятора, а еще он читал всё, что читал я, а это немало. И потом, в детстве он был еще покруче меня, а теперь у него было свое дело, и его уважали наравне и копы, и крутые парни.

– О’кей, – сказал я. – Раз ты так мне доверяешь, может, одолжишь мне свою машину в субботу вечером?

Это я просто брякнул наобум. Я вообще не рассчитывал, что Чарли даст мне свою машину, но в последнее время я немало думал о Кэти. Я ей даже позвонил пару раз – из телефона-автомата, потому что мы больше не могли платить за телефон, а в субботу я хотел пойти с ней на танцы, но у меня не было машины.

– О’кей, Брайон, можешь взять мою машину. Но смотри, чтобы когда вернешь, бензина было столько же, сколько когда ты в нее сядешь.

Конец ознакомительного фрагмента.