Просчитать невозможно
Шрифт:
– Начинаю я! – Спартак – снайпер высшей категории. Кому начинать, как не ему? – Когда положу пару последних, присоединяйтесь!
Разин в напряжении ждет. Проходит около десяти минут, когда в наушнике раздаются два негромких, с интервалом в пару секунд, хлопка – старший лейтенант приступил к выполнению приказа. Он умеет стрелять по двум целям. Выбирает момент, и второй выстрел следует сразу за первым.
– Я – Спартак. Два – ноль в нашу пользу.
И тут же наушник доносит короткие прицельные автоматные очереди. Прицельно
– Я – Кречет, – наконец-то прорезается в эфире голос майора Паутова. – Как слышишь, Волга?… Как слышишь?…
– Слышу почти нормально. Не удаляйся.
– Я – Кречет! Как слышишь, Волга?
Если Разин Паутова слышит, то до самого Паутова голос командира не доносится. Горы.
– Я – Спартак! Волга, он вас не слышит… Общий счет: пять – ноль… Пятеро ушли за камни… Вот… Кречет докладывает, возвращаются новым путем. Минуя его прицельную дистанцию. Грамотные…
Разин опять Паутова не слышит. Что с этими горами сделаешь?
– Я – Волга! Попробуйте отследить дальнейшее движение.
– Я – Спартак. Понял… Передислоцируюсь выше… Здесь есть скала хорошая… Может, смогу еще кого-то достать.
Несколько минут в наушнике раздается тяжелое дыхание старшего лейтенанта Парамонова. И ни слова комментария.
– Парамоша! – рявкает Разин. – Где ты?
– Еще пару шагов… Сейчас… Вижу… Далековато, но – вижу… Попробую…
– Куда направляются?
– Во второе ущелье.
– Там нет сквозного прохода. Они это знают.
– Туда идут. Смотрят на склон… Остановились… Смотрят в бинокль… Не на меня, на склон… Все… Я стреляю…
Разин молчит, не желая мешать снайперу. Два новых хлопка доносятся через десять секунд.
– Шесть с половиной! – еще пара секунд, и новый хлопок. – Семь – ноль… Добил, чтоб не мучился… Уходят… За камни прячутся…
– Они пещеру искали… Там был проход… Его «краповые» завалили»… Выходите в преследование. Южная сторона!
– Я – Ростов. Слышу, – докладывает капитан Ростовцев.
– Я – Сокол. Слышу, – присоединяется к нему второй снайпер группы лейтенант Сокольников. – Снимаемся?
– Да, присоединяйтесь к общей группе. Больше никого не отстреливать. Пусть втроем идут. Втроем, иначе они ничего сделать не смогут. Мы вас догоним или ближе к вечеру, или завтра… Следите за эфиром… Сокол, что с наблюдателем?
– Сидит… Звонил по телефону… Скорее всего спутниковая связь… Думаю, обычный доклад…
– Это точно не снайпер?
– Нет, сидит с «калашом».
– Добро, снимайтесь! Я перед наблюдателем «светиться» буду.
Вагап садится на поваленный ствол
– Там была засада, – решает Хамзат, последний оставшийся с ними боевик Шамиля.
Абдул оборачивается, смотрит туда, куда они так долго и так трудно шли, но откуда стремительно убегали, не замечая ни боли, ни усталости.
– Убитых не вынести…
– Не вынести. Накроют. Себя бы вынести… – плаксиво ворчит Вагап.
В лице его столько боли и ужаса, что он сам, должно быть, этого пугается, и тут же, с присущей ему хитростью, находит выход из положения:
– Куда я такой годен? Нам дела делать надо, а я…
Дескать, не о себе он заботится, а только о грандиозном и важном деле, которое ему, как и другим, поручено. Оправдание звучит убедительно. По крайней мере, для Хамзата.
– Перевяжи его! – как-то само собой получается, что в сложной обстановке эмир Абдул обретает уверенность в себе и начинает командовать. И голос прорезается прежний – негромкий, но властный.
– Засада была, – говорит Хамзат, прикладывая тампон к рваной ране и промокая кровь. – Ждали, похоже… Знали, что подойдем…
– Что твой наблюдатель? – кивок в сторону Вагапа.
Тот сразу начинает подчиняться, словно всю жизнь только и мечтал о том, чтобы поступить под команду к эмиру Абдулу. Вытаскивает телефон спутниковой связи, набирает номер. Отвечают ему сразу.
– Что у тебя? Так… Так… Засаду видел? Такую… В которую мы угодили… Брата твоего федералы убили, пока ты спал… И эмира твоего ранили… А ты не видишь… Значит, место плохое… Сколько человек? Почему? Так… Так… Понял… Миномет? Все… Продолжай…
Он убирает трубку.
– Наблюдателю этот конец хребта не видно. На площадке перед пещерой появляется то один, то другой, то третий. Там что-то высиживают. Может, больше их, но видно было только троих. Чего-то ждут… Еще несколько человек с той стороны долины. Там тоже засада. Не подойти. На самой площадке миномет. Тропу «держит».
– Не подойти? – переспрашивает Хамзат и останавливается, прекращает перевязку, думает. Лицо у него тупое, но думать, наверное, даже он иногда умеет.
– Перевязывай быстрее! – поторапливает Вагап. – Я замерз.
Хамзат медленно продолжает работу и говорит:
– Может, они специально деньги не вывозят, чтобы мы за ними пришли, и нас…
Абдул всегда выслушивает даже самых глупых людей, потому что истина рождается не только в умных головах. Даже покойный минометчик Гирей иногда давал дельные советы. И сейчас Абдулу кажется, что в словах Хамзата есть доля истины.