Прощу, когда умрешь
Шрифт:
– Да? Тогда держи еще подсказку, – продолжал заводиться Тимофей. Вроде бы успокаиваться стал, и снова его понесло. И надо было ему про Мишу разговор заводить. Хотя куда ж от такой темы денешься? – Скажи, что он голубой, потому и подружка... Помнишь, что про Женю твоего говорили? Чтобы Фоксу мозги запудрить...
– Да, я помню. Но Миша действительно голубой!
– Браво! – хохотнул Тимофей. – Только аплодировать я тебе не буду. Извини, аплодисменты закончились. Но за кулисы, так и быть,
Он взял Настю за плечи, развернул к себе спиной, вывел в прихожую, а затем и вовсе выставил за дверь... Он же неспроста вспомнил Женю, этим он дал девушке понять, что не надо соглашаться с ним. А она лопухнулась, повелась на его саркастическую подсказку. А почему это случилось? Да потому, что завралась Настя. Ложь помножила на ложь и тем самым вывела Тимофея из себя...
Лучше бы правду сказала. Ну, зашел одноклассник, выпили немного, не устояла, отдалась... Хотя это могло быть всего лишь полуправдой. Ведь на самом деле близость с Мишей могла длиться долго, возможно, с тех пор, как Тимофей ушел на этап. Любила она его, душой была с ним, но плоть требовала своего.
А может, все-таки ложь лучше полуправды? Может, Тимофей и поверил бы, что не было у нее ничего с Мишей... Да, лучше ложь. Если эта ложь не топорная...
Илья Валерьевич озадаченно почесал плешивый затылок:
– Ну, я-то не против, а что в отделе кадров скажут? У тебя судимость. Тем более не снятая...
– Но вы же знаете наш городской парк. Вы же знаете, кто там собирается.
– Да, знаю, знаю...
– Самооборона это была.
– Но у тебя судимость... К тому же ты давно не работал...
– Почему не работал? Я в зоне целую электростанцию оживил, она у меня лучше чем новая заработала. Меня поэтому раньше срока и отпустили.
– Да я все понимаю, но с меня спросят...
– Кто?
– Начальство. Судимый и в конструкторском отделе...
– Да я могу просто рабочим.
– А это в отдел кадров, Тимофей! В отдел кадров!
Илья Валерьевич взял его за руку, вывел за дверь, но вместе с ним в отдел кадров не пошел. Он всего лишь задал направление. То самое, в которое обычно посылают ненужных людей.
А отдел кадров именно таким направлением и оказался. Ах, вы, оказывается, не отбыли срок наказания, а у нас, знаете ли, не исправительное учреждение, здесь работают нормальные люди, которые не захотят, чтобы вы трудились бок о бок с ними. Вы поймите, извините, не судите строго...
По дороге домой Тимофей зашел в кафе, сел за барную стойку, заказал две по пятьдесят, затем еще столько же. Вот тебе и вернулся домой: подруга шлюхой оказалась, а на заводе дали пинка под зад. Как тут не нажраться?..
День в самом разгаре, людей в кафе нет, но Тимофею
Он уже заметно захмелел, когда в кафе вдруг зашла девушка в брючном костюме, на голове черная шелковая косынка, повязанная лентой, с узлом на тыльной стороне шеи. Большие солнцезащитные очки закрывали треть лица, но будь на ней карнавальная маска, он все бы равно ее узнал. Потому что она села рядом, и он мог уловить ни с чем не сравнимый запах. Да и профиль ее лица знаком.
– Марьяна?!
Девушка дернулась, будто не на барный стул села, а на электрический.
– Тим?!
В ее голосе улавливалось удивление, но еще больше в нем ощущалось настороженность. Казалось, она задалась вопросом, к добру эта встреча или к беде?.. Ведь он же бывший зэк, причем с непогашенной судимостью.
– Да не бойся, я не в бегах. И не прокаженный.
Нашлась Марьяна. Вернулась домой, узнала, что Тимофей сидел, потому и всполошилась сейчас.
– А почему ты можешь быть в бегах? – удивленно спросила она.
Она все такая же красивая. Более зрелая, гламурная, ухоженная «от» и «до». Хотя и угадывалась внутренняя усталость. И еще всполошенная она какая-то.
– Ну, я же сидел.
– В тюрьме?
– И там был, и на зоне. Вот, освободился на днях...
К Марьяне подошел бармен, спросил, чего ей угодно, но прошло время, пока она заказала бокал коньяка. Как будто и хотела выпить, но боялась. Может, помянуть кого-то надо, а выпить желания нет.
– За встречу выпьем, ты не против? – будто оправдываясь перед собой, скованно улыбнулась девушка.
– За такую встречу грех не выпить, – кивнул он. – Не думал я, что все будет так просто...
– Что будет?
– Ты же пропала куда-то.
– Что было, то было, – грустно вздохнула Марьяна.
– Я слышал, тебя Фокс похитил.
– Фокс? – всколыхнулась девушка. – Ты откуда знаешь?
– Женька сказал. Он к нам с Настей приходил, тебя искал. Я его разговорил, он мне во всем признался. Ну, как Фокс им с Виолеттой отомстил...
– Много ты знаешь, – с удивлением заметила Марьяна.
– Да нет, немного. Если бы знал, куда Фокс тебя дел, я бы тебя нашел.
– Так узнал бы.
– Пробовал. В клуб к нему ходил, даже на ринге дрался, чтобы его внимание привлечь. Привлек. Даже чересчур. Он сделал мне предложение, от которого я не мог отказаться. А я отказался, потому что не хотел за деньги драться. И за тебя спросил. Он, конечно, сказал, что не знает...
– Не знает, – выражая презрение к Фоксу, фыркнула Марьяна. – Мразь он последняя... Я, Тим, такого в этой жизни натерпелась... А ты, значит, сидел...