Проша (Непутевая семейка - 1)
Шрифт:
– Один из них - всегда рядом с тобой. За правым плечом.
– Как?!
– Да вот так! Ты ведь крещеная?
– Кажется, да.
– Запомни, в таких делах, с душой связанных, ничего не должно казаться. Только "да" или "нет", а другого и быть неё может. Это ведь не шутки - куда твоя душа движется: в жизнь или в пустоту. Я-то вижу, что ты крещеная - ангел-хранитель твой - вон он, возле тебя...
– Где, где?
Сеня вскрикнула от неожиданности, вскочила и завертелась волчком, оглядывая комнату... но никого не увидела.
– Сядь-ка, не мельтеши!
–
– Когда о таком говорят - не вертятся. Связался с малышней на свою голову, теперь сопли ей утирай...
– Все, не буду, не буду!
– Сеня немедленно уселась на место.
– И не надо мне сопли вытирать, я уже взрослая!
– Ага, сто лет в обед!
– Прош, ну ладно тебе... Скажи, а у тех, которые не крещеные, у них ангела нет?
– Нету. Они даже в книгу жизни не вписаны.
– Это что за книга?
– Главная. Все в ней про каждого сказано. Путь, которым идет душа, в ней прослеживается. Но так мы с тобой ещё год с места не сдвинемся - если обо всем в подробностях начнем говорить.
– Прош, а ангел... какой он?
– Ну что пристала? И нашла к кому! Я же все-таки темный дух...
– Проша фыркнул и весь встопорщился.
– Я сейчас от злости превращаться начну и тебя пугать.
– Ой, не надо, не надо!
– Вот и не зли меня. Все, объясняю последнее - и на сегодня объявляется перерыв! Так вот: ангелов я только чую - близость их. И теряюсь от этого. Домовые - низшие духи, а ангелы - высшие. В мире духов своя иерархия - лестница, то есть. Мы на низшей ступени и до ангелов нам - как сопкам Манчжурии до Эвереста...
– А при чем тут сопки?
– Так, приехали! Ты что аллегории не понимаешь?
– А что такое аллегория? Я... забыла, - смутилась она.
– Вот напасть-то! Я тебе не учитель! То есть, учить мне тебя, к несчастью, придется, только не литературе и не географии. Девица ты совсем темная, как я погляжу! Еще один такой вопросец...
– Все, не буду, не буду, Прошенька, не сердись на меня! Мне же не часто удается вот так о серьезном поговорить...
– Да, чего уж там... Но если хочешь говорить о серьезном, будь добра соберись и не выкобенивайся!
– проскрипел Проша.
– Не в бирюльки с тобой играем. Новая жизнь начинается!
И он весь напыжился и приосанился, как будто в подтверждение значительности своих слов.
– Повторяю как нерадивой ученице: я не намерен шутить! Начнем сначала: есть твой мир - плотный, видимый или иначе - материальный. Тот, который можно потрогать. Или обозреть простым глазом - в очках или без очков. Это понятно?
– Ага.
– Хорошо. И есть мир тонкий или иначе - бесплотный, невидимый - для вас, для людей. Он здесь, рядом, а не где-то там на облаках... Он как бы внутри твоего зримого мира. И он сам поделен на много миров. В нем обитают духи и всякие духовные сущности: чем совершеннее, тем тоньше, бесплотней. Как все это устроено и как разделено - это тебе знать пока вовсе необязательно.
– Прош, хоть какой-нибудь пример приведи для сравнения. Ну, чтоб я поняла...
– Пример тебе... Ну вот, к примеру, есть разные ткани: плотный драп, из которого пальто шьют, шерсть потоньше,
– Да, конечно, - шепнула притихшая Сеня.
Проша наклонил голову и прищурился, разглядывая её. В глазах его Сеня заметила пляшущий огонек, который... нет, не подсмеивался над ней - скорее просто веселился от сознания своей роли учителя. Похоже, его смешила возможность раскрыть глаза человеческому детенышу. На какой-то миг Сене стало не по себе - все ж таки Проша не человек... Но доверие к нему пересилило страх.
– Прош... а где он, этот невидимый мир? Мы сейчас в нем? Или на земле? То есть... в мире материальном.
– Где? Везде! Там, где сидишь, и выше и ниже, и совсем высоко... Это называется поднебесный слой.
– Поднебесный... значит, под небом. А небо где? Разве не там, где мы привыкли?
– И там... и не там. У нас оно называется Небеса, и в нем обитают ангелы и высшие силы Света. Там и Бог, но о Нем я так вот запросто говорить не могу - горло сводит.
– От страха?
– затаив дыхание, обронила Сеня.
– Нет, это не страх - это... трепет такой особенный. Мал я слишком и жалок, чтобы о таком говорить... Может, встретишь кого поважнее меня - вот он тебе и расскажет.
– Проша, скажи, и все-таки ангелы... какие они?
– Они похожи на вас. Только они - сама радость и благодать. Живая! В них - сила света, невообразимая и бесконечная. Нет, не могу. Просто я...
Тут что-то стукнуло, звякнуло. В воздухе почудилось какое-то движение и Сеня забилась под плед - ей показалось, что они не одни.
– Лапекак, ты, что ли?
– недовольно скривился Проша.
– Вечно ты не вовремя, вредонос! Только беседу повели... Ладно, воплощайся, эта девчонка своя, избранная - перед ней можно.
Послышался легкий шелест, и Сеня выглянула одним глазком из своего укрытия. В комнате происходило нечто невообразимое! Как будто на белом глянце фотобумаги, помещенной в лоток с проявителем, постепенно проявлялось изображение.
Смутная тень, возникшая перед Сеней, начала сгущаться, и в воздухе образовалось нечто вроде густого чернильного облачка. Из этого облачка вытягивались какие-то отростки, отдаленно напоминавшие конечности. Не довершив процесса образования законченной формы, эти отростки снова прятались и тут же начинали вырастать снова: то с боков, то снизу, то сверху. Посередине изменчивого облачка густели два млечных белесых пятна этакие глазницы-фонарики.
Сеня при виде этого создания тихо ойкнула и нырнула в плед с головой. При этом, плед приобрел форму кочки, которая слабо попискивала и тряслась как осиновый лист!
– Эй, Сенчик, вылезай! Слышь, не бойся! Это порученец мой - Лапекак. Ну, вроде служки или посыльного. Он - неприкаянная душа и пока не имеет никакой зримой формы. Форму-то надо ещё заслужить! Впрочем, как и содержание.
Сеня высунула нос из-под пледа и узрела как темное озерцо, зыркая белесыми глазками, приблизилось к ней и опустилось на ковер подле диванчика. Вслед за тем послышалось тоненькое хихиканье.