Проша (Непутевая семейка - 1)
Шрифт:
– Конечно! Ты ещё спрашиваешь? Да все, что угодно! Только... кто такой этот Проша?
– Проша? Он домовой, - ответила Сеня как ни в чем не бывало.
Глава 13
КЛАД КАЗНАЧЕЙШИ
"Проша, прости меня, но иначе я никак не могу!" - подумала Сеня.
Она нарушила слово - рассказала о своей тайне, но иначе было никак нельзя - им всем грозила верная гибель, и Проше в первую очередь!
– Мамука, это страшная тайна, и надеюсь, кроме тебя, о ней ни одна душа не узнает...
– Заметано!
– шепнул Мамука.
– Буду нем как могила...
–
– пропищал Лапекак, растекаясь чернильным пятном над их головами.
– Чего вы решили-то?
– Здесь возле дома, прямо за калиткой есть люк, - торопясь, объясняла Сеня.
– Под ним - колодец канализации. Через этот подземный лаз мы сможем проникнуть к Проше.
– Так, какие дела? Вперед!
– гаркнул возбужденный Мамука.
От звука его голоса зашелестела листва на ветвях сирени, что-то зашуршало в траве, птица спорхнула с ветки... И какая-то тень, притаившаяся за кустом, что была темнее ночного мрака, стронулась с места и растворилась во мгле. Только ярко серебрилась полная луна, вышедшая из-за туч, словно любопытство её одолело: что это затевают там, на земле, эти забавные человеческие детеныши? Чем-то их встретит подступавшее утро? Она забавлялась - луна, что за дело ей до земных забот?...
– Мамука, там, за домом, куча валежника: слеги всякие, доски, жерди... Только они нам не подойдут - ими этот люк не своротишь. Нам бы ломик!
– Ломик я видел. Тут где-то валялся!
– встрял Лапекак.
– Сейчас поищу.
Он растворился в ночи, и скоро они услыхали победный писк: "Нашел!"
Сеня с Мамукой поспешили на зов, и в самом деле возле заросшей сорняками грядки с клубникой обнаружили проржавевший ломик, который, как видно, так долго здесь пролежал, что врос в землю.
Мамука без особых усилий выворотил лом из земли и, отдуваясь, потащил его за калитку к люку, возле которого Сеня пританцовывала от нетерпения. Оказалось, что её новый друг был довольно силен - с двух попыток ему удалось подцепить край тяжеленного люка и своротить его на сторону. Вдвоем с Сеней они сдвинули его подальше от края - так, чтобы круглое отверстие оставалось свободным. Перед ними зиял провал. Оба, стоя на краю, переминались с ноги на ногу, заглядывая внутрь. Оттуда доносился приглушенный шум воды и тяжелые душные испарения...
– Я полезу первая, - заявила Сеня, - я там уже раз побывала. У тебя нет фонарика?
– без всякой надежды спросила она у Мамуки.
– Знал бы - захватил, - пробормотал он, вглядываясь в кромешную тьму под ногами.
– Слушай, у бандитов же есть фонарик! Они его ещё чем-то прикрыли, чтоб света снаружи не заметили. Давай я сгоняю, а? Они же спят как убитые, а я по быстрому: раз, два - и в дамки!
– А если проснутся? Тогда все пропало...
– Я сгоняю, - пропищал Лапекак.
– Они меня даже и не заметят. А фонарик того - тю-тю...
– Ты же - тень, - с недоумением изрек Мамука.
– Как же ты фонарик возьмешь - он же, ну, как это... потный, материальный... У него - вес!
– А ты думаешь, у меня нету веса, что ли? Еще какой! Только чего бестолковым объяснять - все равно не поймете. Хоть я и неприкаянный дух, но все ж таки в вашем мире кое-какой
– Ну и дела-а-а!
– только и смог вымолвить Мамука и сел, где стоял - у самого края подземного хода, свесив ноги вниз.
Не прошло и минуты, как Лапекак вновь замаячил у них над головами, торжествующе потрясая фонариком, который плотно, как щупальцами, обвивал своими отростками.
– Теперь скорее вниз!
– скомандовала Сеня.
– Там в стенке колодца железные скобы вроде ступенек. Нащупывай их ногой - и за мной!
Когда луна, вдоволь налюбовавшаяся этим зрелищем, скрылась за облаком, в поселке по-прежнему не было ни души... Только какой-то сутуловатый очкарик мчался на велосипеде по направлению к станции - мчался не разбирая дороги, подскакивая на рытвинах и ухабах, съезжая в канавы и с разгону влетая на горки... Он гнал так, точно за ним гналась свора собак. Он торопился на станцию - туда, где люди, туда, где милиция, где можно позвать на помощь! Самые близкие люди на свете попали в беду! Это был Костик. Сене вовсе не показалось, когда она заметила голову брата, мелькнувшую над забором. Он все видел, все понял и спешил им на помощь!
Между тем, благополучно завершив спуск в колодец, Сеня с Мамукой двигались по дну туннеля по колено в воде, освещая себе путь пляшущим светом фонарика. Сеня совсем не помнила, как оказалась в жилище Проши, она тогда была как бесчувственная, и до места её благополучно доставил домовой. Теперь их вел Лапекак, порхая впереди бесформенной неуклюжей бабочкой. Идти им пришлось недолго: за очередным поворотом - четвертым или шестым, Сеня сбилась со счета!
– показалось небольшое углубление наподобие ниши в стенке туннеля. Оно было занавешено знакомой драпировкой, похожей на гобелен.
Она решительно оттеснила Лапекака, откинула ткань и шагнула внутрь. Оба её спутника - мальчик и неприкаянный дух, последовали за ней.
В Прошином прибежище было знобко, сыро и полутемно. Только слабо мерцал холодный зеленоватый свет. Вся мебель оставалась на своих местах, только хозяина нигде не было.
– Проша!
– тихонько окликнула Сеня.
– Прошенька, где ты?
Ей было не по себе. Ведь где-то тут Сам! Если он может даже с домовым сладить, то уж с ними-то...
– Тут он, чую я, - так же тихо, каким-то не своим голосом сообщил Лапекак.
– Похоже... точно, он в кресле. Да, не в том - а в своем! Он всегда в нем сидит.
Сеня на цыпочках приблизилась к креслу, склонилась над ним, протянула руку... Никого. Ничего!
– Да он же невоплощенный!
– завопил Лапекак.
– Ты его и нащупать-то не сумеешь!
– А как же быть?
– обернулась на его голос растерянная Сеня. Лапекак так резво заметался из угла в угол, что трудно было за ним уследить.
– Слушай, ты... Лапекак!
– прикрикнул Мамука.
– Перестань мельтешить и говори толком как его отсюда вытащить.
– Как-как... не знаю я. И потом, зачем вытаскивать-то, не пойму? заныл Лапекак.
– Ему тут покойно... тихо... И бандитов тут нет. Они сюда ни в жизть не пролезут! И вы пересидели бы тут. А там, глядишь, чего-нибудь переменится.