Прошлые обиды
Шрифт:
Марианна взяла его за руку:
– Пожалуйста, Рэнди.
Его ладони вспотели. Он снял пиджак и протянул его ей.
– Хорошо, только не убегай.
Барабанщик встал. А Рэнди вскочил на сцену и подошел к бас-барабану и цимбалам. Они поговорили о палочках, и Рэнди выбрал пару из нескольких висящих на барабане. Он сел на вращающийся стул, несколько раз ударил по бас-барабану, выдал дробь от высокой к низкой на пяти других. Проверил тон цимбал и сказал гитаристу:
– Попробуем Джорджа Майкла? Знаешь «Веру»?
– Ого! Конечно! –
– Дайте ему ритм.
Рэнди выждал такт и вступил, синкопируя мелодию. Майкл забыл, что танцует с Бесс. Его сын творил чудо, переходя от барабана к барабану, от цимбал к цимбалам, виртуозно подбрасывая палочки в воздух, ловя их и барабаня в таком темпе, что они стали невидимы.
По молчаливому согласию оркестранты перестали играть, предоставив Рэнди солировать. А он ничего не видел вокруг. Существовали лишь он и барабанная дробь, которая пронизывала его насквозь.
Почти все перестали танцевать и замерли в восхищении.
Бесс дотронулась до Майкла:
– Правда, хорош?
– Бог мой, откуда все это взялось?
– С тринадцати лет. Его только это и волнует.
– Какого черта тогда он работает на этом складе?
– Он боится.
– Чего? Успеха?
– Может быть. Но скорее провала.
– Он где-нибудь прослушивался?
– Насколько я знаю, нет.
– Это необходимо. Скажи ему, Бесс.
– Скажи ты сам…
Соло на барабане закончилось. Когда Рэнди ударил по тарелкам последний раз, раздался гром аплодисментов. Он положил руки на бедра, застенчиво улыбнулся и повесил палочки на место.
– Отличная работа, Рэнди, – похвалил барабанщик, возвращаясь на сцену и пожимая Рэнди руку. – Я не запомнил, с кем ты играешь?
– Ни с кем.
Барабанщик уставился на Рэнди:
– Ты должен найти себе агента.
– Спасибо. Может быть, я так и сделаю.
Возвращаясь к Марианне, он чувствовал себя Чарльзом Уотсом. Улыбаясь, она держала его пиджак, пока он надел его, затем взяла его руку.
– Ты классно выглядел, – сказала она, все еще гордо улыбаясь. – Но тебе, наверное, все девушки это говорили.
– Если бы я еще и петь так мог.
– А тебе и не нужно петь. Ты должен играть на барабане. Ты был великолепен, Рэнди.
– Спасибо. – Никакие аплодисменты не могли сравниться для него с ее словами.
«Интересно, все ли чувствуют это после двадцати пяти лет на сцене, как Уотс из „Стоунз“, – лихорадку, восторг, экстаз?»
Мать поцеловала его в щеку. Отец, хлопнув его по плечу, пожал руку и с гордостью улыбнулся:
– Ты должен бросить эту работу на складе, Рэнди. Нельзя зарывать в землю такой талант.
Рэнди знал: сделай он полшага – и окажется в объятиях отца, и его звездный час будет полным. Но как он мог сделать это, когда за ним наблюдала Марианна? И его мать? И ползала гостей? И Лиза, которая шла к нему, улыбаясь во весь рот, а за ней по пятам следовал Марк? Она подошла, и момент
После того как все, кто его знал и не знал, воздали ему должное и поток поздравлений кончился, он все еще был на седьмом небе и подумал, что если еще и покурить, то будет такой кайф, какой ему вряд ли удастся испытать еще хоть раз. Бог мой, это было бы потрясно!
Он огляделся вокруг, Марианны не было видно.
– Где Марианна? – спросил он.
– Пошла в дамскую комнату. Сказала, что вернется через минуту.
– Послушай, Лиза, я совсем взмок. Я выйду и чуть охлажусь. Хорошо?
Лиза шутливо стукнула его:
– Давай, маленький братец. Спасибо за то, что сыграл.
Он отсалютовал ей, удаляясь:
– Привет!
Рэнди встал в тень в самом конце веранды. От земли по-прежнему тянуло сыростью, журчали ручейки, в ушах все еще стоял грохот барабанов. Он набил трубку, зажег, затянулся и пустил дым в легкие. Глаза его закрылись, он перестал видеть звезды, машины и голые деревья. Уходя с веранды, он чувствовал, что он и есть Чарльз Уотс.
Рэнди вошел в зал и стал искать Марианну. Она сидела за столом с родителями, с какими-то тетушками и дядюшками.
– Эй, Марианна! – сказал он. – Давай потанцуем.
Ее глаза были как льдинки, когда она повернулась и окинула его взглядом.
– Нет, спасибо.
Если бы он так не нагрузился, то сразу бы отступил. Вместо этого он схватил ее за руку:
– Эй, почему?
Она высвободила руку:
– Я думаю, ты знаешь почему.
– Что я сделал?
Все за столом смотрели на них. Марианна взглянула на него с ненавистью и вскочила на ноги. Рэнди смутно улыбнулся всем и, пробормотав «извините», последовал за ней в вестибюль. Они остановились на верху лестницы, по которой совсем недавно спускались.
– Я не имею дела с наркоманами, Рэнди, – объяснила она.
– Эй, подожди, я не…
– Не ври. Я вышла тебя поискать и видела. Я знаю, что у тебя в этой трубке! Ты можешь отправляться домой сам по себе. А что касается субботы, все отменяется. Кури свою гадость и оставайся неудачником. Мне все равно.
Она подобрала юбки, повернулась и поспешила прочь.
Глава 12
Бесс и Майкл сидели откинувшись на спинки сидений лимузина, ощущая затылками сквозь тонкую кожу обивки легкое подрагивание машины. Майкл засмеялся. Глаза его были закрыты.
Она повернула к нему голову:
– Майкл, ты пьян.
– Ага. Первый раз за много месяцев. Своеобразное ощущение. А ты?
– Немножко, пожалуй.
– Ну и как?
Она подняла лицо, закрыла глаза и засмеялась глубоким смехом. Они наслаждались тишиной, урчанием мотора, плавной ездой, эйфорией от танцев, вина, присутствия друг друга. Через некоторое время он сказал:
– Знаешь что?
– Что?
– Я как-то не чувствую себя дедушкой.
– Ты и танцуешь не как дедушка.