Простая история
Шрифт:
— Откуда ты знаешь?
— У меня недавно обнаружились небольшие способности… эмпата… и мне их усиленно развивают… специальными тренировками, — нехотя приоткрыл профессиональную тайну друг, старательно не замечая порицающего взгляда Энилия.
Вот теперь кое-что из событий последних дней становится на свои места… и хотя я вовсе не в восторге от новых способностей родича, но предпочитаю о таких вещах не догадываться, а знать наверняка.
— Пока планы менять не будем… — выносит наконец решение Зин, — но действовать начинаем не по пункту а-семь, а по пункту е-три. То-есть, если кто не помнит, двигаемся в режиме особой
Ну что ж, вполне разумное решение… только, пора пожалуй и мне перейти на особый режим… и держать под руками кое-какие давно припасенные штучки. Моя интуиция прямо-таки вопит, что противник слишком хитер и осторожен, чтобы не просчитать этого нашего освободительного рейда.
Следующие полчаса мы со всеми предосторожностями пробираемся по запутанным переходам и лесенкам, время от времени обходя отмеченные ханшой ловушки. Наконец идущие впереди разведчики передали сообщение, что дошли до массивной металлической двери, которой открывается, как объяснила Саялат, довольно широкий коридор, ведущий к тайным входам в тюрьму и сокровищницу. Наверное именно через эту дверь предполагал выносить свои сокровища в случае нападения врагов прадед покойного хана.
Ключей от двери у нас, разумеется, нет, да и Саялат почему-то забыла прихватить на всякий случай связку, когда шла гулять в парк.
Поэтому сыскари, ничуть не расстроившись, отпирают хитроумный замок старым проверенным способом, с помощью отмычек. С которыми точно так же никогда не расстаются, как я со своими ножами.
Первым в тоннель входит один из магов, и осторожно пробуя ногой плиты пола, добирается до первого крюка, на который можно повесить лампу. Следом идет Энилий, чутко ловящий доступные только ему колебания энергии, идущие от живых существ. Затем, с оружием наготове, проходят сыскари и воины. Последними входим мы с Рашатом, ханша и Хенрик. Он выглядит совершенно здоровым, но мне из многолетнего опыта общения с Кларой отлично известно, что это от избытка магии, которой парня накачали, когда заживляли рану. Позже, завтра или послезавтра, когда его энергетический баланс придет в привычное равновесие, наступит эффект магического похмелья. И тогда ему нужно будет отсыпаться не меньше суток. Видать, не очень густо у цитадели со свободными магами, раз едва вставшего с постели Хена снова отправили на задание.
Маги и сыскари уже вплотную подобрались к неказистой дверце, ведущей, по словам ханши в одну из кладовых зиндана, где хранятся старые кошмы, кандалы, цепи, и прочая тюремная утварь. Из этого чуланчика можно прямиком попасть в многоуровневые помещения тюрьмы.
По предварительному плану, туда пойдут только маги и пятерка сыскарей, во главе с Зином и именно они будут выводить из камер наших людей. А мы останемся здесь, прикрывать тыл. Потом, если все пройдет удачно, отправимся через сокровищницу выполнять данное ханше обещание, спасать ее сына. То есть, хана Шаурсияра.
— Может… сначала сходим в опочивальню хана? — несчастным шепотом просит Саялат, наблюдая, как сыскари ловко вскрывают сложнейшие замки.
— Не волнуйся, раз я обещал, что мы его заберем, значит так и будет, — успокаивающе буркнул я, пытаясь разобраться в собственных ощущениях.
Вроде всё идет как по маслу, замки уже поддались и дверка открылась, и даже какие-то цепи действительно поблескивают сквозь узкий проем, в который быстрыми
— Что-то не похоже это место на тюрьму, — неуверенно буркнул мне в ухо Рашат.
Потрясенно оглядываюсь на него, и вдруг понимание истины молнией взрывается в мозгу.
Вот же дьявол, ну как же я сам сразу не понял! Даже глубокой ночью в тюрьме, переполненной страдающими людьми, не может быть такой неправдоподобно мирной тишины. Да и запахи… в настоящем зиндане так густы, что ощущаются издалека.
— Зин, назад! — забился под сводами пещеры мой отчаянный вопль, заставив отшатнуться стоящих рядом ханшу и Рашата.
Однако грохот падающих сверху каменных плит, отсекающих проходы к дверям и облако доисторической пыли, поднявшееся с пола, слишком быстро доказали всю бесполезность моих призывов. Пробиться сюда они теперь смогут не раньше, чем через сутки. А что произойдет с нами за это время в сравнительно небольшом помещении… задохнемся от недостатка воздуха или неведомый охотник, загнавший нас в ловушку с ловкостью опытного птицелова, придумает нечто совершенно новенькое… пока невозможно даже предугадать.
Как и причину, по которой он так тщательно и так безжалостно продумал приманку и завлек нас в свои сети.
Вот только, как говорит Кларисса, хотя человечество и придумало несколько тысяч оправданий для совершения неблаговидных поступков, истинных причин ровно в тысячу раз меньше. А если исключить всякие нюансы, то всего четыре, богатство, власть, любовь и месть.
И у нашего пленителя вполне могут быть актуальны все они, и это самый страшный вариант. Тогда он не остановится ни перед чем, и не пожалеет никого. И, следовательно, автоматически становится для меня персоной вне закона, диким зверем, которого нужно уничтожить любой ценой.
Но это, разумеется, самый нежелательный вариант, и я приложу все свое умение и находчивость, чтобы его избежать. А в настоящий момент пора брать власть в свои руки, воины, оставшиеся без командира, как-то поскучнели, скучились вокруг нас, с подозрительной тоской оглядывая потолок и стены в невольном ожидании новых сюрпризов.
— Может… попробуем пройти через сокровищницу? — неуверенно предложила Саялат и я вновь подивился ее жизненной стойкости и резким перепадам настроения.
То от одной мысли об опасности теряла сознание, а едва над нами нависла настоящая беда, первая начала искать выход.
Вот только не уверен я, что нам вообще нужно его искать. Потому что путь в сокровищницу единственный, который не перекрыл неведомый враг, и это невольно наводит на совершенно определенные выводы, именно там нас и ждут.
— Не думаю, что следует туда идти… — задумчиво буркнул Хенрик, укрепляя меня в правильности своих предположений.
Ну раз и он считает так же, значит, мы ни за что не войдем в эти двери.
Однако уже через пару часов, торопясь изо всех сил, самозабвенно ковыряю отмычкой сложный замок, проклиная неведомого мучителя на всех известных мне языках.