Прости меня за любовь
Шрифт:
Талли съела чизбургер и два пирожка-тако [22] , выпила пару банок колы и почувствовала, что наелась на неделю вперед.
— Спасибо, — поблагодарила она Джима. — Все было очень вкусно.
Только сейчас она осознала, насколько была голодна; после еды у нее даже улучшилось настроение и прибавилось сил.
— Мне тоже понравилось, — кивнул Джим. — Что касается моих выходных, ты нисколько их не испортила. Если бы не ты, я бы валялся сейчас перед телевизором и уплетал пиццу с рутбиром [23] в компании пятнадцатилетних подростков. А мне кажется, что здесь я был нужнее.
22
Тако —
23
Рутбир — газированный напиток из корнеплодов с добавлением сахара, мускатного масла, аниса, сассафраса и др.
Он привез ей кое-какую выпечку и на завтра, и Талли была ему бесконечно признательна за заботу и внимание. Правда, ночь ей все равно предстояло провести одной, но она почти не боялась — Бриджит была в тюрьме, а пресса все равно не могла проникнуть в дом. Единственная проблема могла возникнуть только в том случае, если бы ей понадобилось куда-то поехать: журналисты, похоже, обосновались перед ее домом надолго. Талли считала, что осаду они снимут самое раннее после похорон Ханта. Туда она, впрочем, идти все равно не собиралась, но в понедельник ей нужно было на работу. Ладно, решила она, поживем увидим, тем более что впереди еще воскресенье.
И тут ей вдруг пришло в голову, что как раз сейчас она заканчивает последний фильм Хантера Ллойда. И возможно, подумала Талли, именно по этой ленте люди впоследствии станут судить о том, каким продюсером был Хант. При мысли об этом ей сразу захотелось сделать фильм как можно лучше — ей казалось, это будет наилучший способ отдать последний долг памяти Ханта. Ничего, кроме этого, она сделать все равно не могла.
В конце концов Джим уехал, пообещав, что вернется утром. Талли заперла за ним дверь и снова поднялась в спальню. Этой ночью она допоздна смотрела по телевизору новости и комментарии, посвященные Ханту. Время от времени корреспонденты упоминали Бриджит, Анджелу или ее. Неназванный источник в отеле «Сансет Маркис» поведал одному особенно пронырливому репортеру, что Хант и Бриджит Паркер встречались на протяжении нескольких лет, из чего пресса тотчас сделала вывод, что к трагедии привели запутанные отношения внутри любовного треугольника Хант — Бриджит — Анджела Морисси.
Когда на следующее утро Джим снова приехал к Талли, она уже встала и привела себя в порядок, надев старые, но сравнительно целые джинсы. «Для разнообразия», — со смехом объяснила она. Волосы она тоже расчесала и убрала назад, и от этого ее лицо выглядело особенно молодым и свежим, хотя ночью она спала очень мало. Джиму также показалось, что сегодня Талли чувствует себя гораздо спокойнее, чем вчера, и он подумал, что она оправилась от потрясения на удивление быстро.
С собой он привез пару сэндвичей с яйцом из «Макдоналдса», и они с аппетитом позавтракали на кухне, запивая бутерброды цветочным чаем, который Талли обнаружила в дальнем углу буфета.
— Пресса по-прежнему стережет снаружи, — сказала Талли. — Боюсь, следующая неделя будет для меня не из легких.
— В конце концов они уйдут, — заверил ее Джим. — Уйдут сразу же, как только в городе застрелят еще какую-нибудь знаменитость.
— Звучит обнадеживающе, — с сомнением пробормотала Талли. Она прекрасно понимала, что вчера ее спасло только чудо: впусти она Бриджит, и все могло обернуться для нее куда хуже. К счастью, ей хватило ума не совершить этой ошибки.
Джим оставался с ней еще некоторое время, а потом ушел, чтобы отвезти сына на очередной бейсбольный матч. Ближе к вечеру он опять вернулся и привез кое-какие продукты, в основном — полуфабрикаты и готовые блюда, но задерживаться Джим не мог — они с Бобби собирались пойти куда-то вместе. Ему, однако, очень не хотелось оставлять Талли одну — он боялся, что она снова будет думать о смерти Ханта и винить себя, что не предупредила его об опасности.
— Не знала, что ФБР занимается еще и ресторанным обслуживанием, — устало пошутила Талли, убирая привезенные им продукты в холодильник.
— ФБР занимается всем. Вот погоди,
— Спасибо тебе, — сказала она серьезно. — Если бы не ты… Даже не знаю, что бы я без тебя делала.
Он действительно приехал к ней удивительно вовремя; рядом с ним она ничего не боялась, к тому же его взвешенные и мудрые слова в значительной степени успокоили и ее терзания относительно собственной вины в смерти Ханта, и ее сожаления по поводу того, как закончились их отношения и его жизнь. Нет, думать об этом Талли не перестала, но горечь ушла, и, проснувшись в понедельник утром, она сразу почувствовала, что стала спокойнее. Собираясь на работу, Талли не боялась даже неизбежного столкновения с журналистами, но, когда она отворила дверь, ее ожидал приятный сюрприз: перед домом никого не было. Репортеры то ли сдались, то ли, как предсказывал Джим, их отвлекло какое-то новое происшествие. Правда, в тот день, на который были назначены похороны Ханта, они появились вновь — хотя и не в таком количестве, но Талли удалось незаметно улизнуть через заднюю дверь. Впрочем, вместо работы она на всякий случай поехала к отцу, где ее вряд ли могли разыскать, и провела с ним почти весь день. Это было куда лучше, чем ехать на кладбище и смотреть, как гроб с телом Ханта опускают в могилу. Они с отцом все же немного поговорили об этом печальном событии и пришли к выводу, что Хант был, в общем-то, неплохим, хотя и слабым человеком, который запутался в житейских обстоятельствах и не сумел отыскать правильный выход.
Домой в этот день Талли вернулась поздно, а вечером следующего дня, разбирая почту, неожиданно наткнулась на письмо от Анджелы Морисси. Талли сама хотела ей написать, но пока не собралась, да и точного адреса она не знала.
«Уважаемая мисс Джонс, — писала Анджела, — я знаю, что мы с Хантом причинили вам много страданий и у вас есть все основания относиться к нам не слишком хорошо. Я пишу вам для того, чтобы вы знали: Хант любил вас по-настоящему. Он попал в сложную ситуацию, выбраться из которой оказалось нелегко, но он всегда говорил мне, какая вы замечательная и как сильно он вас любит. Мне будет его очень не хватать, и я уверена, что и вам тоже… Еще раз простите за всю боль, которую мы вам причинили. Надеюсь, для вас все закончится хорошо. Искренне ваша — Анджела Морисси».
Это письмо стало приятной неожиданностью, и Талли почувствовала, что у нее немного отлегло на сердце, к тому же оно подтверждало те выводы, к которым они пришли с отцом. Значит, Бриджит снова солгала, когда утверждала, что Хант никогда ее не любил и смеялся над ее чувствами. Да, Хант показал себя слабым и непорядочным; он совершил много ошибок, но, несмотря на это, он во многом оставался хорошим и добрым человеком.
Талли аккуратно сложила письмо и спрятала в ящик письменного стола. Мысленно она пожелала Анджеле всего самого лучшего. Что касалось Ханта, то Талли искренне надеялась, что его душа обрела покой.
Ей казалось, что это будет справедливо.
Глава 16
Макс, как и обещала, приехала домой перед началом занятий в летней школе, и Талли с Сэмом были очень рады ее видеть. К деду Макс ходила чуть не каждый день, а по вечерам, закончив работу, Талли возила обоих есть мороженое в кафе. Сэм просто обожал «Айсберг» [24] с рутбиром, он говорил, что это его любимое лакомство еще с детства. Днем же Макс вывозила его на прогулки в инвалидном кресле, которое Сэм теперь использовал чаще, чем ходунки. В последнее время он еще больше ослаб физически и не очень твердо держался на ногах, однако ум его оставался все таким же цепким, жадным до новой информации. Именно поэтому ему так нравилось общество внучки, которую он мог расспрашивать о том, что творится в мире, о ее взглядах и мнениях.
24
«Айсберг» — мороженое, которое подается в стакане с прохладительным напитком, например с рутбиром.