Прости меня!

Белый Ирис

Она удивленно посмотрела на меня, ведь она ничего не знает, об этом знают только родители, а ей знать незачем, или есть?

А потом перед глазами встал образ, который я гнала весь день. Серые дымчатые глаза, изучающие меня через яму и какая-то странная реакция моего тела, оно будто вибрировать начало, под этим взглядом. Потом я посмотрела на него и подумала, что мужчина не должен быть таким красивым, это просто преступление. Черные волосы коротко пострижены, но отдельные прядки все равно попадают в глаза и он их убирает на автомате, тело атлета постоянно занимающегося спортом и такой рот, что любая девушка позавидует.

«Женатый» — подумала я тогда, — «хоть бы моля Лизка не влюбилась в очередной раз! Больно потом будет!»

Потом пронеслось

воспоминание о том, как он меня уговорил позволить меня поднять. Моя гордость билась в истерике, ведь я могла спокойно залезть на трехметровую стенку, а тут приходилось признавать его правоту и сдаваться. А затем вступило тело. От прикосновения к его телу, мое тело просто сошло сума. Раньше со мной такого не было! Мне хотелось прижаться к нему ближе и слиться с ним, и только ребенок, вцепившийся в меня мертвой хваткой, заставлял мою голову работать. А еще, в какой-то момент мне захотелось узнать, а как это целоваться. Нет, не так, я хотела попробовать поцеловаться с ним и при этом я с трудом устояла, чтобы не сделать попытку. Наслушалась сестринских рассказов! Лизка постоянно в поиске и в свои двадцать два испробовала множество вариантов, а Юлька уже год как встречается, а ей всего девятнадцать, я же все в старых девах хожу. Я даже и не смотрела на мужчин до сего дня, ведь я живу работой, а мужчина это лишнее!

Услышав покашливание сестры, и поняв, что я пропустила ее слова, я отбросила свои мысли до лучших времен и добавила.

— Ты скажи маме, что я в порядке, ладно?

Она только кивнула и ушла, а я позволила лекарствам, которыми меня напичкали врачи взять вверх и уснула.

Только во сне меня все рано преследовали серые дымчатые глаза и сильные крепкие руки с идеальным телом, прижимающим меня к себе, а еще лицо и губы к которым мне так хотелось прикоснуться!

А ночью когда все разошлись, мы с Виталием сидели в кабинете и изучали дела наших стажерок, а потом он спросил.

— Так как мы их делим?

Посмотрев на него и хорошенько подумав, я ответил.

— Лиза за тобой, а за Дианой я сам пригляжу.

Друг внимательно посмотрел на меня, после чего вдруг сказал.

— Брат, а ведь она тебя задела!

— Нет! — покачал я головой, вставая и беря куртку — Просто никто из вас не справится с ее ослиным упрямством.

Виталий только улыбнулся, а я поехал на очередную вечеринку, на которую так хотела попасть Алла.

Уже ночью, я позвонил и уточнил в больнице о состоянии Дианы и, узнав, что она в норме руку зашили, но решили все же подержать пару дней, чтобы убедиться, что нет заражения. А повесив трубку, я все же признал себе, что друг прав. Она меня задела, особенно эти необычные грустные глаза.

2

Она вернулась через несколько дней, и я почти сразу я понял, что она не управляема. Ее главная способность, это делать то, что она считает правильным, не взирая на риск. А единственный способ ее остановить, или просто добиться ее подчинения, это логически доказать, что она не права чем я теперь постоянно и занимался.

Виталику проще. Его Лиза оказалась не только внешне, но и характером не похожа на сестру и это меня удивляло. Как у одних родителей могли вырасти две противоположности? Их непохожесть была заметна во всем, но особенно по вечерам. Когда группа после смены собиралась где-нибудь чтобы просто поужинать и поболтать именно Лиза становилась душой компании, Диана же, как правило, не приходила. А единственный раз, когда пришла, она сидела молча, наблюдая за нами, а потом извинилась и ушла, будто наше общество ей не понравилось. Уже позже Лиза призналась, что сестра даже дома не посещает общие посиделки, а в тот день она пришла, чтобы удостовериться в ее Лизиной безопасности и то, что она так ушла это значит, что она нас одобрила. Но неприятный осадок у меня остался,

ведь когда она уходила, в ее глазах была такая тоска и горечь, что словами не передать и я так и не понял, с чем же это было связано.

Я стал замечать, что Диана постоянно раздражена и даже сестра стала стараться избегать ее, хотя и чувствовалось, что девушки очень близки не взирая, на четыре года разницы между ними. А еще я все чаще и чаще замечал, что в Лизиных глазах была тревога за Диану и она постоянно присматривает за сестрой, будто боится чего-то. Сначала я думал, что Диану раздражает команда и то, что мы делаем, но постепенно понял, что к команде она относится хорошо, даже тепло, а потом до меня дошло, дело было не в нас, а в самом городе. Казалась она его ненавидит, а особенно ту яму, куда прыгала в свой первый день. Я долго решал, стоит ли спрашивать, но все же не выдержал и спросил.

Мы сидели в комнате отдыха и ждали вызова, она читала профессиональный журнал, а я подошел к ней и присев на спинку дивана спросил напрямик.

— У меня какое-то впечатление, что ты спешишь уехать отсюда?

Она подняла голову от журнала и внимательно посмотрела на меня будто решая, стоит ли отвечать, а потом видать, решив ответить, кивнула сама себе и сказала.

— Да спешу. Я ненавижу этот город, в нем слишком много плохих воспоминаний.

— Плохих воспоминаний? — удивился я — А разве ты раньше тут бывала?

— Да! — кивнула она задумчиво и в ее глазах снова появилась знакомая мне тоска — Я родилась в этом городе и прожила первые одиннадцать лет жизни — выплюнула она скороговоркой, а потом встала и ушла к сестре, и больше со мной наедине она старалась не оставаться.

Мои вопросы копились, а в месте с вопросами копилось и желание защитить и успокоить ее, а сегодня я впервые увидел, как его гнев выливается наружу и честно говоря, я испугался. В это утро нас вызвали на очередной выезд и все уже были в машине, когда появилась Алла и утащив меня в сторону начав объяснять, что я просто обязан сходить с ней на внеплановую вечеринку. При этом все мои попытки сказать ей, что мне надо идти, она просто игнорировала. В какой-то момент я заметил бледное и какое-то злое лицо Дианы, потом увидел, как сестра пытается удержать ее, но та что-то сказала сестре и вышла из машины, после чего подошла к нам.

— Прошу прощение, но тут работают и если честно, здесь никого не интересует вечеринка, назначенная в дорогом ресторане и то, сколько важных людей там будет! — сказала она, обращаясь к Але ледяным тоном.

Видя гнев Дианы, и не зная чего от нее ожидать, я чуть отстранил Аллу назад и встал между ними.

— Что? — опешила Алла, ведь с ней так еще никто не разговаривал, эта миловидная блондинка привыкла, что окружающие ходят вокруг на цепочках и сдувают с нее пылинки, а тут.

— Сейчас, на одной из улиц города случилась беда и человек нуждается в срочной помощи. Не дай бог, с ним что-то случится серьезное и нам не хватит каких-то пяти минут, чтобы спасти его Так вот, если он умрет, его семья спросит нас, а почему мы так долго ехали и поверь мне им будет все равно, что сегодня вечером будет какая-та вечеринка, для них будет иметь значение только одно, что мы опоздали и не спасли их близкого человека! — на миг она замолчала, переводя дыхание, а потом продолжила — Так что извини меня, но я забираю твоего жениха работать, мне не нужны неприятности и проклятья на мою голову, из-за избалованной девицы непонимающей, что такое работа и как важно делать ее вовремя!

После этого Диана взяла меня за руку, и потянула за собой к машине, и если честно я был рад этому, так как если бы она не вмешалась, я бы наорал на Аллу. После чего бы моя мама бы проела мне и отцу мозги, рыдая, что я он так и не научил сына вести себя с женщинами, а отцу вредно волноваться. В результате я бы оказался виноват и навредил своему отцу, а я этого не хочу!

— Но…! — попыталась возразить Алла, а потом заверещала — Да как ты смеешь так со мной разговаривать! Кто ты вообще такая, да ты знаешь кто мой дядя!