Прости мне мои грехи
Шрифт:
Я продолжала молчать, хотя это стоило мне огромных усилий. Стон, так и не сорвавшийся с губ, нещадно драл мое горло.
– Не молчи, - приказал он, резко согнув пальцы внутри меня, добавляя третий. Как это сладко. Невольно прогибаюсь всем телом, и мне мерзко от того, что я не могу устоять перед его коварными движениями.
– Ты, - шепчу я, пытаясь сохранить дыхание.
– Меня. Не прив-ле-ка-ешь, - по слогам произношу я, замечая, как его взгляд блуждает
Его пальцы выходят из меня, и парень подбирается ко мне ближе, нависая над моим беззащитным телом. Он подносит их к моим губам и яростно шепчет, смотря прямо в мои глаза:
– Не привлекаю?
– Он усмехается, качая головой.
– Облизывай.
Он кладет указательный палец на мою верхнюю губу, заставляя меня почувствовать его влажность. Чертов неугомонный псих!
– Вот еще. И не подумаю.
– Не подумаешь, а сделаешь.
– Он приоткрывает мои губы, касаясь сжатых зубов. Так и хочется укусить его, но, боюсь, ему это не понравится.
– Это палец, Бекка. Пока.
Мои глаза округлились, и, увидев в его серебристо-сером взгляде злость, я поняла, на что он намекает. Нет. Нет, только не это.
Послушно принимаю в рот его палец, закрывая глаза.
Так унизительно, так грязно я себя еще никогда не чувствовала. Даже когда висла на Максе и, даже когда стояла перед ним на коленях на том празднике у нас дома.
И это чувство морального падения было одновременно самым сладким чувством на земле.
Грех. Тот самый пресловутый запретный плод, который сводит тебя с ума, превращая в животное.
Он высасывает из тебя душу, оставляя лишь плотские желания. Я буквально почувствовала, как в меня вселилось нечто, одержимое только жаждой усмирить свою похоть.
– Хорошо получается, девочка, - уже мягче добавляет он, и я в который раз поражаюсь его словам. Даже не знаю, что Больше возбуждает меня - его действия и движения или слова с хрипотцой, вылетающие из его губ.
– Коул, прекрати все это...
– прошу я, чувствуя, как его пальцы покидают мой рот. Руки Коула спускаются до моих ребер, где он отодвигает ткань белья до косточек, приподнимая мою и без того большую грудь.
– Я еще не наигрался.
– Моя грудь и шея мгновенно покрываются мурашками, но он на секунду наклоняется к ближайшей тумбочке, где стоят бутылка с виски и на половину наполненный жидкостью стакан. Ничего не понимая, я мотаю головой - какого хрена он решил напиться, ни с того ни с сего?
Я вижу, как движется его кадык, как мышцы его пресса напряжены, и ловлю себя на мысли, что хочу коснуться Коула, но
Он ставит стакан со стуком и резко наклоняется к моей груди, и тут я вскрикиваю от того, что происходит между нами.
Что-то холодное касается моих сосков, заставляя их твердеть и напрягаться, но я все еще сдерживаю стоны, хоть и мое тяжелое дыхание давно выдает меня.
Коул зажал лед между зубов и играл им с моей грудью, доводя меня до безумия. Я ощущала запах виски, чувствовала его губы на своих сосках и изо всех сил скрещивала ноги, пытаясь унять тупую пульсирующую боль между ног.
– Лед быстро растаял от твоей разгоряченной кожи.
– Он констатировал факт и вновь втянул губами мой сосок, впиваясь в нее зубами. Крепче хватаюсь за ручки кровати и выгибаюсь телом, навстречу его грубым движениям.
– Такой неудачник, как ты, не способен довести меня до оргазма, – выдыхаю я и через секунду чувствую, как Коул прикусывает мою грудь зубами, сжимает ее в своих сильных ладонях.
Он поднимается к моему лицу, закрывая меня своим телом, но больше не касаясь его. Там, где еще минуту назад были его губы, я чувствую холод и пустоту.
– Что ты сказала? – Его ладонь обвивает мою шею, и наши взгляды переплетаются в агонии ненависти и отвращения друг к другу.
– Ничего, – хрипло отзываюсь я, отводя глаза в сторону от его пристального внимания. Его рука увереннее ложится на мою шею, а губы замирают над моими в нескольких дюймах от поцелуя.
Да, поцелуй меня. Пожалуйста. Я хочу почувствовать тебя, Коул.
Эти гребанные мысли, словно предатели, метались по моей голове, и чем больше я отгоняла их, тем сильнее они занимали все мои мысли.
Он наклонился ко мне еще ближе и приказал:
– Раздвинь ноги, Бекка. – Я по-прежнему скрещивала ноги, напрягая все мышцы своего таза, пытаясь унять ноющую боль. – Это тебя не спасет.
– Отвали, – снова бросаю я, закрывая глаза. Глухо прорычав, он легким движением разводит мои колени и пристраивается между ними. Несмотря на то, что он все это время оставался в плотных штанах, я чувствую его эрекцию, прижатую к моему входу.
Теперь это действительно становится невыносимым. Его член такой твердый, что мне хочется умолять его о том, чтобы он скорее проник в меня и как можно глубже. Сильнее. Ярче.
Но я не доставлю ему такого удовольствия. Ни одного гребанного стона, ничего он от меня не получит. Никогда.
Я чувствую, как его дыхание так близко к моей коже. Еще чуть-чуть, и я узнаю, какие у него губы. Они мягкие? Или они такие же грубые, как и его движения?
Непроизвольно моя голова тянется вперед. Я знаю, что это неизбежно… Но тут слышу его дерзкий смех и резко открываю глаза.
– Ты бы видела себя со стороны. – Он картинно надул губы, изображая видимо то, как я выглядела пару секунд назад. – Такая беспомощная. Как девственница, которая умоляет о первом поцелуе.