Прости. Забудь. Прощай

Коротяев Алексей

ходишь в церковь!

— Это, что ли, человек, бабуль? — спросил Джонни и пнул ногой испуганно глядящего на всех, стоящего перед ними мужчину со связанными за спиной

руками и веревкой на шее. Демократия! Вешать их больше нельзя… Тьфу! Еще, глядишь, дойдем до того, что кто-нибудь из них президентом захочет стать.

Все захохотали.

— Да уж ты, Джонни, как скажешь!..

— Хороший у нас растет сын, — улыбаясь, произнесла с гордостью женщина, прижимаясь к

мужу. — Весь в тебя!

Потом крикнула, обращаясь к молодежи:

— Ребята! Наподдайте ему как следует и выкиньте за ворота. Не надо

портить замечательный вечер. Да и воняет… он. Они все воняют… Надо же…

президентом… Ну, сынок, уморил, — умилялась она про себя, вытирая слезу. –

Ну, уморил…

Джонни отвел потирающего ушибы парня к воротам, стянул с его шеи

веревку и, наматывая ее на руку, сказал:

90

— Ну что? Повезло тебе! Маму нашу благодари.

Пнул ногой под зад и добавил:

— Пошел прочь, беложопый!

Через несколько часов вечеринка закончилась, и гости, сияя снежными

улыбками на довольных черных лицах, уселись в свои геликоптеры и разлетелись по домам. Обычный Техасский вечер 2300 года.

Послесловие. У расизма нет цвета. Его просто нельзя допускать и

оправдывать. Сегодня!.. Чтобы завтра, оказавшись в меньшинстве…

91

ценА доброго делА

Даже самое маленькое добро, сделанное человеком, может изменить жизни многих людей, включая и его самого, но это не значит, что оно

является гарантом и покрывает все его беззакония.

Автор

— Где… я?

— На суде!

— Не понял! Тогда где мой адвокат?

— Не понадобится. Он у тебя уже есть со дня твоего рождения. Самый

лучший! Самый честный!

— Честный мне не нужен. Ладно разводить… Че, действительно суд, что

ли? Во прикольно! Теперь дошло! Сортировать меня будете? Ну и куда?

— Сейчас узнаем. Отсюда только два пути… Участия твоего в этом не

потребуется. Потому что изменить ты уже ничего не можешь. Только смотри и

надейся…

— Адом пугаете? Да там все свои…

— Ты думаешь? По-твоему, Ад — это сковородки с кипящим кетчупом и

черти невежливые? Публика крутая и… вообще… весело?

— Да, вроде того!

— Бедняга… Ничего, до него дойдет…

— Начнем?

— Добрые дела он совершал?

— Да… Но только для себя.

— Ну… хоть что-нибудь…

— Пытаюсь. Ничего не вижу.

— Даже в детстве?

— Отнимал. Воровал. Бил.

— Плохо дело! Ты хоть кого-нибудь

любила, душа?

— Ну, этих… С маленькими головками… Детей! Во!

— Как ты их любила?

— В руки хорошие… пристраивал.

— Вижу твою любовь. С усыновителей деньги вымогал. Это, по-твоему, любовь и помощь?

— Ну, а что?.. Подумаешь! Всем надо… Подождите!.. Мне как-то страшно вдруг стало… Почему?

— Сейчас ничто не мешает тебе видеть со стороны свои поступки. И ты

приближаешься к выбранной дороге… тобой выбранной… Там страхов будет

намного больше. И фобии все уже поджидают. Только… спрятаться негде.

92

— Что-то мне туда… не хочется… Глупости я до этого говорил… Простите. Сам вижу теперь, что ничего хорошего во мне нет, и не сделал ничего за всю

жизнь… Вся она только что перед глазами пробежала темной лентой. Ничего

светлого. Помогите мне!

— Беда в том, что исправить что-либо уже поздно. Это страшная правда.

Печальная, но справедливая. Раньше надо было… Забирайте!

— Подождите… Что это было?

— Где?

— Да вот же! Совсем недавно… Когда он клиента в детский дом возил.

Светлое пятнышко промелькнуло. Я даже подумал, показалось… Вспоминай, душа! — Я с похмелья был, плохо припоминаю… Пацаненок какой-то… под ногами крутился. Я его, не знаю почему, по волосам погладил … а он… а он… сказал: «Спасибо, дядя». Я и внимания-то тогда не обратил… А сейчас… чувствую, как хорошо от этого… Радость такая светлая! Когда кому-то хоть что-то… без

корысти… Как раньше не замечал?..

— А мальчик этот… потом думал о тебе и благодарил… Героем в своем

воображении сделал. Вот у тебя шанс и появился.

— От такой ерунды? Правда, что ли?

— Что такое доброе дело? Это когда хорошее для кого-то делается. Для

пользы других, а не своей. Не будешь же называть добрым делом то, что ты

купил себе новую машину вместо старой? Раскаяние и добрые дела — это как

песок на морском берегу. Нет среди песчинок самой важной. Возвращайте его!

Мальчик так просит за него, что я не могу не…

Иван почувствовал, что падает, замахал руками, стараясь за что-то

зацепиться, но его пальцы проходили сквозь воздух. Перед глазами появилась

вращающаяся спираль, тело качнулось, потом дернулось, как будто натолкну-лось на препятствие, и… он открыл глаза. Голова лежала на смятой подушке.

Сердце колотилось. Во рту было сухо и безобразно. Лицо горело, а дышал он

так, как будто пытался согреть озябшие руки.

— Ничего себе, погуляли вчера. Почти помер. Почти?..