Просто бывшие

Оболенская Ника

— Юль?

Вместо ответа жена начинает откручивать пуговицу на рубашке. Занятие, не спорю, увлекательное, но у нас тут погром, пропавшая кошка и герои, которых надо отблагодарить за всё.

Приподнимаю Юлькин подборок, взгляд голубых глаз обжигает обидой.

— Чип, ну ты чего?

Выворачивается, шлепнув по руке:

— Хватит так меня называть. Я тебе не бурундук!

— А, по-моему, очень сейчас похожа. — Не могу сдержать улыбку, глядя на то, как жена дуется. Но к делу. — Юлька, честно говори, что не так? Да,

признаюсь, я думал, что у тебя есть мужик. Знала бы ты, как меня это бесило. Я бы с радостью залез в твою голову, потому что гадать на кофейной гуще у меня не выходит. — Развожу руками.

— Клининг делал, чтобы даже духу моего там не было? — этот вопрос ставит меня в тупик, но быстро соображаю, что расстроило мою мисс Ревность.

— Всё проще. Пылью дышать не хотел. Приедешь и сама убедишься — все твои вещи на местах, я ничего не трогал. И баб не водил…

Если не считать той алкашки из бара, которая продрыхла у меня на диване, а утром отправилась на такси восвояси, предварительно изгваздав зеркало в прихожей помадой.

Юля смотрит на меня распахнутыми в удивлении глазами. Приятно, черт возьми, удивлять, а не только расстраивать.

— Иди сюда, — приманиваю жену в объятия. Юля послушно прижимается ко мне, обжигая обнаженную кожу горячим выдохом. — А теперь, как на исповеди, колись. Знаешь, кто тебе тут учинил генеральную уборку?

Скольжу пальцами по нежной коже шеи, чувствую ускоряющуюся пульсацию жилки. Знает.

Вздохнув, говорит куда-то в район моей груди:

— Мне тут одни писали, звонили. Но это полная лажа, не думаю, что у них духу хватило.

— У них, это у кого? — вкрадчиво. Давай же, скажи мне. Устал уже в Шерлока играть.

Юля возится, а потом достает телефон и доверчиво мне протягивает. Пока она частит, рассказывая, как до нее стали докапываться коллекторы, я просматриваю мессенджер и входящие вызовы.

Я почти полную картину еще в Сочи выяснил, но мне важно понимать, что Юля мне доверяет.

— Собирайся, — возвращаю заблокированный телефон.

— Куда?

— Ты ментов сюда хочешь вызвать? Или всё-таки сами в отделение поедем? Заодно напишешь на этих персонажей…

— Какие менты? У меня кошка пропала! Я никуда не поеду, пока Борю не найду!

19.3

Спустя час поисков и просмотров камер в доме кошка так и не найдена.

Вместе с вызванным представителем ДУКа осмотрели все помещения в подвале, поднялись на технический этаж под крышей, но, кроме голубиного дерьма, так никого и не обнаружили.

— Ну не могла же она сквозь землю провалиться? Боря, кис-кис-кис, — жена снова и снова зовет кошку, но с каждой безрезультатной минутой поисков всё сильнее впадает в отчаяние.

— Юль, не паникуй. Найдем пропажу. Дома все углы осмотрела? — пытаюсь привести ее в чувство. В ее глазах одна паника. Повторяю вопрос: — Ты уверена, что ее нет дома?

— Но дверь была открыта…

—

Не настежь. Куда бы ты спряталась, если бы в дом пришли чужаки и начали его громить? Неужели на своей территории у тебя нет укромных уголков?

Вижу в ответном взгляде искру здравого смысла. Есть контакт!

Вернувшись в квартиру, Юля с порога бежит в спальню. Застаю жену в гардеробной, суматошно перетряхивающей с полок остатки вещей.

— Она любит… залезать в стопку полотенец… Сколько раз гоняла, она всегда там сидит… — Оставив жену, иду на кухню в поисках воды. Здесь все еще кругом лужи и осколки перебитой посуды. В холодильнике нахожу початую бутылку минералки и припадаю к горлышку.

И вдруг слышу шорох под раковиной. Там, где час назад я пытался остановить вселенский потоп. Заглянув, ничего помимо коммуникаций и разбитого фильтра для воды не нахожу. Но тут шорох повторяется.

— Юль, — зову достаточно громко, чтобы меня в соседней комнате услышали. Включаю на телефоне фонарик и пытаюсь рассмотреть место, где труба уходит за кухонный гарнитур. В свете отражаются два фонаря поменьше.

Бинго!

— Что такое, Мир? — Юлька пытается плюхнуться рядом, но я вовремя останавливаю ее.

— Куда? Осколки кругом. Зови свою усатую. Похоже, тут, забилась под цоколь.

Юля зовет кошку по имени, и та через секунду отзывается жалобным мявом. Прикинув, где можно достать потеряшку, уточняю у жены:

— Цоколь съемный?

Испуганно качает головой:

— Не знаю.

— Значит, потом починим.

Пластик ломается на удивление легко, улегшись поудобнее в холодную лужу, пытаюсь достать этот мохнатый источник неприятностей. А нащупав что-то определенно похожее на кошачью лапу, удовлетворенно хмыкаю. Попалась!

В момент, когда я победно тащу кошку наружу, руку ожигает острой болью.

— Вот зараза! Кусаться-то за что? — Смотрю на свой трофей.

Мокрая, больше похожая на крысу, кошка отвечает мне свирепым сапфировым взглядом, а потом для устрашения еще и шипит.

— Боря! — верещит Юля, протягивая к этой заразе руки.

— МАУ! — истошно вопит это исчадие ада, и, успев провезти еще раз когтями по предплечью, попадает в нежные, заботливые руки хозяйки.

— Боря, девочка моя, напугалась? — жена сюсюкает над кошкой, а я стою истуканом. — Моя маленькая, моя красавица…

Эта «маленькая красавица» пропахала мне руку так, что кровь из порезов сочится, но, видимо, рыцари должны после подвига подождать, пока дама сердца наиграется с драконом.

Дракон продолжает утробно мычать и шипеть, пока Юлька нецеловывает пыльную кошачью морду. Меня бы кто пожалел и поцеловал.

Почувствовав мой взгляд, жена переключает внимание на меня.

— Ой, Мир, у тебя кровь!

— Да ладно?

— Подержи ее, я сейчас найду перекись, — с этими словами мне впихивают в руки орущего кошака. Плохая идея!