Просто друзья

Сисман Робин

— Помни, — скомандовала Фрея. — Бойфренд. Безумно влюблен. Я восхитительна.

Джек почувствовал раздражение. Он сам знает, как ему сыграть свою роль. Как завоевать своим обаянием всю семью — включая саму Фрею. Он взял ее руку и сунул под мышку, ощущая, как она напряжена.

— Называй меня «дорогой», — сказал он, когда они проходили сквозь арку.

Их взглядам предстала типично английская картина. Перед ними расстилался длинный ровный газон, расцвеченный маргаритками, с живой изгородью по сторонам, а за ним — цепь зеленых холмов. Там было одно такое элегантное раскидистое дерево — кипарис? кедр? — в тени которого стояли шезлонги и столик из кованого чугуна с напитками на подносе. Никто их сначала не заметил. Две женщины

стояли к ним спиной, опираясь на клюшки для игры в крокет. Они смотрели на мужчину в панаме, который наклонился, чтобы установить мяч в правильную позицию у одной из белых ямок. Он распрямился, прикрыл глаза от солнца и радостно воскликнул:

— Фрея!

Она сделала несколько шагов, увлекая за собой Джека, и остановилась в растерянности.

Мужчина поспешил им навстречу. Он был высок и худ и так похож на свою дочь, что Джек чуть было не рассмеялся: то же овальное лицо, тот же длинный нос и располагающая улыбка, та же посадка головы. Только цвет глаз и волос другой — глазами Фрея пошла, наверное, в мать.

— Наконец-то приехали. — Отец с безыскусной радостью обнял дочь. — Как здорово! — Он погладил ее по голове по-отечески нежно и просиял.

— Привет, Фрея! Приятно видеть тебя. — Должно быть, это Аннабел, почтенного вида женщина в цветастой юбке, скромно прикрывающей полные икры, и белой блузке. Темные волосы ее, припорошенные сединой, были схвачены широким ободком. Лицо немолодое и усталое, но все же приятное. Она никак не походила на злую мачеху. Фрея позволила расцеловать себя в обе щеки.

Женщина помоложе обернулась, взмахнув молотком. Она оказалась симпатичной яркой брюнеткой с полными губами и миндалевидными глазами. Чуть прищурившись, она смотрела на Джека понимающим взглядом. На ней были белые бриджи до колен и топ, открывающий гладкие, округлые плечи.

— Привет, Фрея.

— Здравствуй, Тэш.

Они держались на расстоянии, оценивающе глядя друг на друга и напряженно улыбаясь. «Bay!» — подумал Джек.

Наступила неловкая пауза. Затем Аннабел шагнула к Джеку и с доброй улыбкой протянула руку.

— Вы, должно быть, Майкл, — сказала она.

Джек снова почувствовал тугой захват на предплечье.

— Это Джек, — сообщила им Фрея несколько раздраженно, — мой друг, Джек Мэдисон.

— Простите… — Аннабел покраснела.

— Я тебе говорила, — злорадно прошептала Джеку Фрея.

— Ей-богу, Фрея, ловко ты их меняешь. — Тэш озорно подмигнула Джеку.

— Рады видеть вас с нами, Джек, — сказал отец Фреи, выходя вперед. — Я — Гай Пенроуз, а это моя жена Аннабел. А теперь позвольте мне познакомить вас с тайной древнего племени аборигенов. Странноватый английский напиток, но я думаю, вам понравится. Называется пимм.

Джек с некоторым облегчением направился к столу с напитками, прочь от поля напряженности, созданного усилиями всех трех женщин. Мужчины всегда более прямолинейны. Мистер Пенроуз достал сигару из-за потертой ленты на панаме. Джеку он уже нравился. Они стояли, непринужденно беседуя, а между тем тени удлинялись, и птицы клином потянулись по небу. Напиток напоминал пунш, но с добавлением фруктов и листьев мяты. Джек пил с жадностью. Усталость после дороги как рукой сняло. Он начинал наслаждаться жизнью.

— Вы ведь не адвокат, не так ли? — Это уже Тэш вперилась в него, хлопая накрашенными ресницами.

— Нет, это Майкл — адвокат, — сухо заметил Джек. Будь он и вправду любовником Фреи, наверняка вышел бы из себя.

— Я так и подумала. Эти адвокаты — такие зануды.

— Ну спасибо, — со смехом сказал Джек.

— Что за шутки? — Фрея внезапно оказалась рядом с ним.

— О, Фрея, я хотела сказать… — Выражение лица Тэш внезапно изменилось. Оно стало жестким, даже хищным. — Ты не против, если роль подружки невесты достанется другой?

— Конечно, нет, — довольно сдержанно ответила Фрея.

— Хорошо. Папочка сказал, что мне следует тебя спросить.

— Все

нормально. Даже к лучшему. Джек просто не представляет меня в розовом атласном платье.

Джек внезапно вспомнил сообщение, там, на квартире в Нью-Йорке. Пришло неделю назад. Джек подумал, что поздновато его отправили, если учесть, что свадьба послезавтра.

Тэш уже размахивала пальчиками перед носом у Фреи.

— Не хочешь посмотреть на мое кольцо?

— Да, конечно. — Фрея наклонилась, чтобы рассмотреть его. — Чудесное кольцо, Тэш. В самом деле, очень милое. — В голосе ее было немного тепла, но Джек видел, что это ей дается с трудом.

— Рубины, знаешь ли. Стоит целое состояние. К счастью, все оплатил Ролле. После свадьбы мне не придется работать. Не то что тебе, бедняжке, — все тянешь и тянешь лямку.

Фрея приподняла бровь. «Bay!» — подумал Джек.

— Забавно, — пробормотала она. — Я думала, женская добродетель важнее рубинов.

— Еще выпьем? — Джек схватил кувшин и разлил пряный напиток по стаканам.

— Гай, дорогой, почему бы тебе не помочь с чемоданами, пока я присмотрю за ужином? — сказала Аннабел. — Думаю, вы захотите переодеться после дороги.

— Хорошая мысль, — с энтузиазмом откликнулся Джек. — Освежающий душ, и я снова готов в бой.

Он был смущен, видя, как они обмениваются улыбками.

— Джек — американец, — объяснила Фрея.

Конечно, душа здесь не было. Даже так называемая ванная мало напоминала то, к чему привык Джек. Она была огромной, с красивым, оправленным в камень окном, которое Фрея почему-то называла муляжом, но все, что касалось санитарно-гигиенических приспособлений, имело возраст, сравнимый с возрастом самого дома. Унитаз возвышался на малахитовом троне, но над ним нависала цистерна черного металла с цепью, уместной разве что в пыточной камере. Судя по тому, что здесь же имелся книжный шкаф, пестревший корешками с веселыми заголовками, британцы привыкли проводить в этом помещении значительную часть жизни, восседая на троне в позе орла и от души веселясь. Огромная ванна на бронзовых лапах, сжимающих четыре шара для опоры, располагалась посредине. Из крана с надписью «горячая» лилась холодная вода и наоборот. Джек убедился в этом на собственном горьком опыте. Он мог лишь догадываться о том, что подобными штучками британцы надеялись сломить моральный дух немцев во время Второй мировой, если бы те все же завоевали остров. Весь дом представлял собой странную смесь Замка ужасов и Дворца принцессы. Имелась в доме комната Бесси, то бишь Елизаветы, и Красная комната, и Зеркальная комната и что-то похожее на скит или келью. Было «новое» крыло, пристроенное в веке эдак семнадцатом. Были бронзовые бюсты и странного вида настенные часы, персидские ковры, наспех заштопанные, ужасные старые кушетки, покрытые индийскими покрывалами, расписной китайский сервант, на котором восседал кот, сонно мигая. Все было ветхим и дряхлым: отвалившаяся штукатурка, растрескавшиеся панели, плесень на потолках, дамасские шелковые ковры на стенах, рассыпающиеся в прах. Он не мог понять, очень богаты Пенроузы или очень бедны. Фрея вела его по бесконечным коридорам и черным лестницам к огромной спальне с мрачной мебелью и обветшалыми коврами, ничего не объясняя, делая вид, что все это в порядке вещей. Ничего. Он как-нибудь уложит это все в голове. Может, даже использует в своем романе. Между тем весьма любопытно было понаблюдать Фрею в среде ее обитания.

Джек ни разу не видел, чтобы она так нервничала. И не мог понять, что тому виной — ее семья или он сам. Надо признать, было несколько непривычно провести вдвоем ночь в этой огромной спальне. Огромная кровать приветливо манила к себе, наверное, и ее тоже, отчего, по-видимому, Фрея встречала с ледяным высокомерием его вымученные глупые шутки. И все же это она отчаянно нуждалась в «бойфренде», а он лишь согласился взять на себя эту роль. Надо признаться, не без удовольствия. Все могло бы получиться забавно.