Просто Мария
Шрифт:
А случилось вот что. Хосе Игнасио собирался к Луису – они задумали открыть совместную юридическую консультацию, и у них было множество неотложных дел. На прощание он поцеловал Марииту и пошел к машине, открыл переднюю дверцу, разгладил сиденье. И вдруг его запястье обвила змея – очевидно, она притаилась между подушками. Он попытался стряхнуть ее, стал размахивать рукой, но только раздразнил. Змея выпустила жало, Хосе Игнасио вскрикнул и побежал обратно в дом.
– Позвони доктору Фернандо! – попросил он Риту.
Фернандо, к счастью, оказался дома и приехал немедленно. К его приезду рука у Хосе Игнасио, туго перетянутая
– Не волнуйтесь, примем меры, и Хосе Игнасио поправится, – пообещал он твердо.
Рита не сомневалась: во всем виновата Ивон. И тут же позвонила лейтенанту Орнеласу.
Лейтенант не заставил себя ждать, и Рита рассказала ему об угрозах Ивон. Роман предположил, не дело ли это рук Лорены, но лейтенант отверг его предположение:
– Лорена будто сквозь землю провалилась. А что касается подозрений относительно Ивон, то если сеньор предъявит обвинение и оно подтвердится, у нее будут серьёзные неприятности.
После визита доктора Торреса Хосе Игнасио стало значительно легче: лекарство оказалось и впрямь замечательным. Но еще лучшим лекарством оказался для него приезд Исабель.
Вечером Артуро отчитывал легкомысленную племянницу: глупая шутка могла иметь серьезные последствия, ее могли обвинить в преднамеренном, пусть неудавшемся, но убийстве. Придется нанимать толкового адвоката, но при одном условии – Ивон должна крепко держать язык за зубами. Ивон еще раз поклялась молчать, сказав, что уже выразила свои соболезнования Хосе Игнасио…
Прежде Артуро смеялся, если кто-то говорил ему, что любовь к женщине способна раздавить человека, превратить его в игрушку. Никогда не думал д'Анхиле, что станет рабом своей любви, что он пойдет на преступление и обман только ради того, чтобы его избранница была рядом с ним, чтобы он безраздельно владел этой женщиной. Лорена смеялась, не скрывая презрения. Его страсть превратилась в болезненную манию, и ему все время казалось, что Марию у него отнимут, и тогда жизнь для него потеряет всякий смысл. Он не хотел ее выздоровления, он дорожил ее беспамятством как самым драгоценным даром. И поэтому пришел в ярость, узнав, что доктор Арвисо с согласия Марии применил гипноз: в прошлой жизни Марии Артуро не нашлось места, не найдется и в будущей, если память однажды к ней вернется. Ему нужно было только успокоить Марию, о чем и просил позаботиться психиатра.
– Наш сын умер, – сказал он, – воспоминания сейчас вредны моей жене. Она должна родить здорового ребенка.
Доктор Арвисо согласился с мнением сеньора Лемуса, но счел, что в таком случае ему в доме делать нечего.
Приближался срок родов, и Артуро, занятому приготовлениями к этому знаменательному событию, казалось уже, что это его собственный ребенок, что он его выстрадал. Теперь Артуро хотел этого ребенка ничуть не меньше, чем сама Мария. Самую светлую в доме комнату по желанию Марии отделали в белых и бежевых тонах, купили приданое для новорожденного, пригласили опытную акушерку. Мария, видя заботливую предусмотрительность Андреса, начинала чувствовать к нему благодарность и уверяла, что скоро, совсем скоро они начнут новую жизнь.
– И я буду заботиться о тебе, Андрее, – говорила она. – Наш ребенок сблизит нас. Ты лучший из
– Не вспоминай, прошу тебя, любовь моя, ты обещала мне забыть о прошлом.
– Мне не трудно обещать тебе это, Андрее. А почему ты не хочешь, чтобы я рожала в клинике? Ты не боишься осложнений?
– В том-то и дело, что боюсь, а сеньора Франциска – самая опытная акушерка, она приняла множество детей, и все роды прошли благополучно… Я доверяю ей тебя, мое сокровище!
Акушерка попросила сеньора Андреса покинуть комнату Марии.
Лорена, глядя, как взволнован Артуро, расхохоталась: вжился в роль! Подумать только, он, похоже, чувствует себя папашей!
– Не переигрывай, Артуро, – обратилась к нему Лорена. – Помни, ребенок – мой! Так что играть тебе осталось недолго.
Артуро не знал, сколько прошло времени: час, два, день. Таинство появления нового человека в мир Божий было скрыто от него дверями комнаты Марии. Время от времени подходя к ним, он прислушивался. Мучений Марии он не видел, не видел искаженного от боли лица, по которому струился пот, не видел прекрасных разметавшихся по подушке волос. Очнулся он только тогда, когда радостный голос Дульсе пригласил его войти.
– У вас прелестная девочка, сеньор Лемус, поздравляю вас, вылитая сеньора Мария!
– Теперь моя жизнь обретет смысл. Я буду заботиться о своей маленькой, – тихо и счастливо говорила Мария. – Дульсе, наденьте это малышке на шею! – Она сняла с себя серебряный медальон с изображением Лурдской Божьей Матери. – Не помню, откуда он у меня, наверное, ты, Андрее, мне его подарил? А теперь я дарю его нашей дочери… Он оберегал меня. Не смотри на меня, Андрее, я сейчас такая некрасивая…
– Ты всегда прекрасна, Мария де Лос Анхеле. И мы опять… вместе, мы – семья, ты, я, наша дочка… Я сделаю тебя самой счастливой женщиной в мире… Теперь нас ничего уже не удерживает в Мехико, мы будем много-много путешествовать…
– Рано еще говорить о путешествиях, девочка только-только родилась… А сейчас попрощаемся, Андрее, я так устала, так слаба! Я очень тебе благодарна, Андрее! Дульсе… я больше не буду тосковать, будущее моей дочери заменит мне утраченное прошлое. Я буду жить ради нее, ради мужа. Я счастлива, Дульсе, очень счастлива!
Артуро уже не хотел отдавать девочку Лорене, будущее втроем представлялось ему таким лучезарным!.. Он попытался как-то оттянуть минуту расплаты:
– Погоди немного, Мария так воодушевлена рождением девочки, так радостна, – говорил он.
– Нет, ждать нечего, сегодня же, после ухода Дульсе… – настаивала Лорена.
– К чему спешить, – уговаривал ее д'Анхиле. – Своим необузданным своенравием ты все только испортишь…
– Обещал – выполни, – настаивала Лорена. – Этот выродок принадлежит мне по праву, я должна отомстить этой семейке. Если не отдашь, я все расскажу Марии. Ты потеряешь ее навсегда, я тебе обещаю!
– Лорена!
– Пойми! Я оказываю услугу тебе и устраняю единственную связь с прошлым!
Мария заснула рано, но сон ее был тревожен, беспричинное беспокойство то сжимало сердце, то заставляло его биться учащенно. Пришел Андрее пожелать спокойной ночи ей и девочке. Услышав, как она во сне повторяет с мукой: «нет, нет, нет…», он, легонько взяв ее за руку, разбудил: «Что с тобой, любовь моя?»