Просто механический кот
Шрифт:
Но кто же там, кто? Мальчик, каким-то образом пробравшийся к нему в дом? Привычное дело, всюду таскать с собой кусок забора, играть на нем и на нервах. Но если не мальчик? Он же все проверял, все было закрыто, правило номер один, неукоснительно…
Может, сквозняк? Домовой? Мышь, которая забралась в коробку и не умеет из нее выбраться? Прыгает там, тр-р-р, тр-р-р, бьется о картон.
Вода поднялась к губам, плеснула в ноздри. Нет, пересиливая себя, решил Мурлов, это не может быть чем-то опасным. Это не может быть чем-то опасным просто потому, об опасности так не
Вода хлынула в нос.
Мурлов погрузился с макушкой, но рука уже «отмякла», и пальцы ухватились за край ванны, вздергивая тело вверх.
— Кх-ха!
Мурлов перегнулся через бортик, выплевывая успевшую затечь в носоглотку воду. Я — самый опасный. И все, все. Похрен, кто там и что там. Хоть дьявол на велосипеде с трещеткой, проложивший путь из преисподней.
— Кх-ха!
На его глазах дверь в санузел бесшумно пошла в сторону, и тот самый постукивающий звук проник внутрь. Тр-рок-ток. Пожалуй, скованого повторным параличом, ванна бы Мурлова уже не отпустила. Невидимое электричество закололо плечи. Сердце бухнуло и сжалось. Грудь проскользнула над бортиком. Только взгляд, упавший вниз, задержался на зеленых глазах механического кота. Ося-Осирис стоял на пороге и, подняв голову, следил за Мурловым. Секунда, и мех, развернувшись, взмахнул хвостом. Серое тельце, изгибаясь, потерлось о косяк. Т-р-р-р! — раздался знакомый звук.
— С-сука-а!
Мурлова выстрелило из ванны. Нога поехала на мокром, но он устоял и, роняя капли не успевшей стечь воды, ринулся за котом.
— Стой!
Ося, успевший исследовать дверь второго выхода и стоящие у стены сапоги, обернулся. На его мордочке застыло снисходительное любопытство.
— Сука.
Присев перед Осей, Мурлов впечатал голову котика в стену. Не сильно, но чувствительно.
— Тебе где сказали стоять? На зарядке! Ты понял? На зарядке! Зарядка — это вон там.
Взяв за шкирку, он швырнул меха к гостиной. Осирис мурявкнул в полете, приземлился на бок, но быстро встал на лапы.
— Мя-я?
В этом вопросительном возгласе животное, казалось, высказало все свое запрограммированное недоумение.
— Живо! На коврик! — заорал Мурлов.
Сердце его зачастило, разгоняясь после недавнего сбоя. Краска бросилась в лицо. Эта тварь, своевольничая, его еще пугать вздумала!
— Живо!
Сдернув с крючка большое полотенце, Мурлов обмотал его вокруг бедер. За Осирисом, подгоняя кота одним своим видом, он направился в гостиную, схватил инструкцию и сел на диван. Пальцы устремились в самый конец пухлой книги. Трехсотая страница, четырехсотая. Где-то здесь степлером была прицеплена визитка лупоглазого менеджера, который советовал обращаться, если что.
А что «если что»? Вот оно, «если что»!
Мурлов привстал, проверяя меха. Ося, как ему и положено, обосновался в углу, лег, выключился, как ни в чем не бывало. Как будто не бродил только что сам по себе и не отирался об углы стен.
Мурлов высвободил визитку от скобки. Иннокентий Владимирович. А фамилия-то какая! Желябов! Как знаменитый оперный…
Сколько времени прошло с его визита? Часа два?
Длинные гудки в телефоне сменились уверенным голосом менеджера:
— Добрый день! Корпорация «Механимус» концерна «Росмеханика» приветствует вас! Логистический склад, менеджер Андрей. Что вас интересует?
— Дайте мне Шаляпина, — сказал Мурлов.
— Кого? — удивились на том конце.
— Не Шаляпина, — скривился, досадуя на себя, Мурлов. — Желябова. Который Иннокентий. Я с ним два часа назад говорил.
— Как вас представить?
— Мурлов. Я сегодня кота купил.
— А-а! — понимающе протянул менеджер Андрей. — Сейчас соединю. Оставайтесь, пожалуйста, на линии.
Давай-давай, подумал Мурлов. Он снова привстал. Ося в углу не шевелился, изображая исправный механизм. Ишь ты какой котик! Ко-отик! Мурлов с трудом сдержался, чтобы не кинуть в него орешком. В динамике смартфона стукнуло, щелкнуло, проиграла короткая мелодия.
— Здравствуйте, Валентин Сергеевич! — торопливо проговорил в трубку Иннокентий. — Какие-то проблемы?
— У меня кот ходит сам по себе, — сказал Мурлов. — Что это такое?
— Не может быть! — сказал Иннокентий.
Мурлов взял паузу, в течение которой вытер краем полотенца мокрые лоб и щеку, и пропустил готовые сорваться с языка неприличные слова.
— Зачем мне врать? — спросил он.
— Нет-нет, я не в этом смысле.
— А в каком?
— Возможно, вы что-то случайно нажали или сказали, а ваш мех посчитал, что это команда к действию.
— Я ничего не нажимал, — сказал Мурлов, раздражаясь. — Я отправил его на зарядку. Просто отправил на зарядку.
— Понятно, — сказал Иннокентий и умолк.
Видимо, ждал продолжения.
— И все! — повысил голос Мурлов. — А потом смотрю, мой Ося…
— Да-да, Остап, я помню.
— Так вот, потом смотрю, а мой Ося, прошу заметить, совершенно самостоятельно, исследует комнату.
— Угу.
— Что «угу»? — взорвался Мурлов. — Это, по-вашему, в порядке вещей?
Он вытер влажную ладонь о полотенце.
— Валентин Сергеевич, вы читали инструкцию? — спросил Иннокентий.
— Да, но не всю.
— Наверное, пробовали какие-то комбинации?
— Нет, не пробовал.
— Совсем-совсем?
Мурлов посопел.
— Нет, какие-то, конечно, пробовал, — сдался он, — но самые простейшие. Чтобы послать кота гулять, это, извините, десять раз ключ-код нажать нужно. Верхнюю там кнопку, нижнюю… не помню уже!
— Четыре раза, — возразил Иннокентий.
— Все равно, — сказал Мурлов. — Вы должны понимать разницу между одним нажатием и четырьмя.
— А что с мехом сейчас?
Мурлов посмотрел в угол.
— Заряжается. Ушел в спящий режим.
— То есть, сейчас он уже не проявляет самостоятельности?
— Конечно, когда я его чуть ли не пинками…
— Хорошо, Валентин Сергеевич, — сказал Иннокентий. — У меня есть два объяснения такого поведения меха.
— Я слушаю, — мрачно сказал Мурлов.