Просто он работает волшебником
Шрифт:
Глава 18
Белла поморгала, смахнула слезы с глаз и вновь прильнула к щели. Тут-то и предстала ей эта картина с совсем другой стороны. Бросилось в глаза очень бледное лицо Максима, бледнее, чем белоснежные простыни. Глаза его были закрыты, руки лежали безвольно, как плети, и он вовсе не спешил обнять страстную брюнетку. Она оторвала накрашенные губы от его лица и принялась лупить Макса по щекам, истерично закричав:
– Дима, он не приходит в себя!
– Я говорил, доиграешься ты с этими таблетками! – ответил Нонне грубый мужской голос, и Мирабелла напряглась.
«Они не одни? Он согласился,
– Я всего-то дозу превысила на одну таблетку, – завопила Нонна Степановна, – подмешала ему в вино! Еще подумала – парень он высокий, здоровый… Перестаралась! Умер! Такой красавчик!
Мирабелла зажала рот ладонью.
Лысый мужик подошел к кровати и потрогал шею Максима.
– Да жив он! В глубоком сне – от наркоты твоей. Перестаралась ты, Нонна, да. Мы бы уже сегодня из него всю душу вытрясли – что это он у тебя тут разнюхивает? А теперь до завтра отложить придется. Ты бы слезла с него, или приятно посидеть на таком красавце? Ты сама не своя!
– А это уж не твое дело, я тебе не жена! – огрызнулась Нонна. – Я поняла, что он что-то ко мне имеет, уж точно не влюбился. А еще и Тома масла в огонь подлила, сказала, что он ей подозрителен. Вот я и подумала: вдруг полиция или фээсбэшники меня прощупывают? Заслали «казачка»…
– Не знаю, что там тебе пришло в голову, но он такой же мент, извините, полицейский, как я – солист Большого театра! А кто он и чего хотел, мы выясним завтра, если он не захочет расстаться со своей печенью и почками. Я ребят своих к тебе пригоню, – пообещал Дима.
– Вы, там, это… – замялась Нонна.
– Что? Совсем размякла? Жалко его стало? Дура, скольких мы уже в бетон закатали? Ты хочешь на двадцать пять лет сесть, потому что бабам пожизненное не дают? Только там мужиков нет – ни красивых, ни даже страшных! И сгинешь ты там, одинокая старуха, лишь из-за того, что пожалела его и не захотела избавиться от обладателя смазливого личика. Все! Забудь про него! Завтра выясним, кто он такой и знает ли еще кто-то о том, что он поехал к тебе, а потом ликвидируем так, что комар носа не подточит! Главное, выведать у него перед смертью, угрожает ли что-нибудь твоему бизнесу. – Лысый говорил очень жестко.
– Ты прав, – вздохнула Нонна и с тоской в глазах посмотрела на Максима, – и все-таки жаль… Надо было хотя бы переспать с ним, а затем уж транквилизаторы ему подмешивать!
– Ох и слаба ты, Нонна, на одно место, ох слаба, как бы не спалилась, – покачал головой Дима.
– Не твое дело – меня осуждать и комментировать! Что ты знаешь о моей жизни и судьбе?! И его для начала не калечь! Смотри, какие руки нежные, и сам, может, тоже нежный, во всем признается! И тогда я дам ему шанс…
– К тебе в постель – или под расстрел? – засмеялся Дмитрий.
– Смейся, смейся… Но ради смазливого личика – какого угодно – я не рискну своей свободой и деньгами! Поэтому… ну, ты знаешь, что делать. – Ее голос угрожающе понизился, и верный пес Нонны подтвердил:
– Куска от него никто не найдет! А что за парочка слуг новых у тебя? Ты их проверила?
Гриша с Мирабеллой в ужасе переглянулись.
– Там все в порядке, великовозрастная тетка подцепила молодого теленка с хорошими телесными данными… Из Украины оба,
– Легковерная ты, Нонна!
– Порекомендовала их моя подчиненная, всю жизнь работающая на фабрике. Там все чисто, – ответила она.
– А вот это мне решать! Я – начальник твоей службы безопасности, а у тебя далеко не самый законопослушный бизнес, чтобы пригревать чьих-то неизвестных родственников из Украины и из других стран СНГ. Пока я лично не проверю каждого – добро не дам! Не кажется ли тебе странным, что внезапно нарисовывается какая-то парочка из Украины, а за ними следом какой-то красавчик появляется и ты всех их везешь сюда?
– А что у меня здесь такого? Мне надо опасаться за фабрику, а дома у меня ничего нет.
– Я принял решение. Это нежное бездыханное тело мы запрем в подвале, а утром я его на ремни порежу! Парочку профилактически запри в их комнате, пока я не пробью по своим каналам данные паспорта этого парня и на его, как ты выразилась, великовозрастную тетеньку что-нибудь поищу.
Григорий вновь переглянулся с Мирабеллой, и оба, не сговариваясь, оторвались от двери и на цыпочках проследовали по коридору в обратном направлении. Если бы не Григорий, Белла, страдавшая «пространственным кретинизмом», долго кружила бы на одном месте, пока ее не нашел бы этот страшный здоровяк Дима и не «порезал бы на ремни», как он выразился. У него явно чесались руки с кем-нибудь провернуть эту операцию. Грише было не до церемоний, поэтому он поволок Мирабеллу за собой за шкирку и втолкнул в их комнату. Они уселись на кровать, услышали через секунду шаги за дверью и вздрогнули, как испуганные кролики. Григорий схватил Беллу за руки, она прильнула к нему и начала целовать. Парень от неожиданности поцеловал ее в ответ. На этой романтической ноте их и застали Нонна Степановна и ее телохранитель с весьма недружелюбным взглядом. Он явно подозревал каждого во всех смертных грехах.
– Извините, что я вас прерываю… Я понимаю, что вы хотели бы обновить кровать, – сказала хозяйка дома.
Ребята отпрянули друг от друга. Испуг их выглядел вполне оправданным.
– Мы тут… извините…
– Ничего страшного. Я пришла предупредить, чтобы вы сидели очень тихо! Здесь полиция, ходит по соседним домам, мне позвонила знакомая. Скоро они придут и к нам, все очень серьезно! Они ищут мигрантов без документов, без прописки, а это как раз вы!
– Что же делать? – спросила Белла, глупо хлопая ресницами.
– Сидите тихо, если не хотите очутиться в тюрьме. Вашу комнату запру на замок и скажу, что здесь никто не живет. А когда все стихнет, я отопру дверь, – заявила Нонна Степановна с елейной улыбкой на губах.
«Хитро придумано! И похоже на правду… если бы мы с Гришей не слышали их душещипательного разговора. Что делать? Если нас запрут, мы окажемся в самой настоящей ловушке. А с другой стороны, что мы можем сделать? С криками «Выпустите нас!» выбежать из подвала? Во-первых, этого здоровяка с глазами убийцы нам в жизни не осилить, во-вторых, из дома нам все равно не выбраться, да и вокруг него все на замках. Бросить здесь полуживого Максима я тоже не смогу! И что? Остаться в добровольном плену?» Пока Мирабелла лихорадочно рассуждала, Нонна со своим помощником, не дожидаясь их ответа, вышли из комнатки и заперли за собой дверь. Гриша вообще ничего не успел даже сказать.