Пространство и Бытие. Сборник статей

Михалевский Дмитрий

Механизм, посредством которого устанавливаются первые связи между двумя объектами внешнего и/или внутреннего пространства – ассоциация. Она носит случайный характер и ее результаты наглядно видны на уровне бытового и традиционного мышления. Селекция этих связей по принципу достоверности осуществляется путем естественного отбора. Но в любом случае, для уровня т₁ можно говорить о формировании элементарных структур сознания. «Создать элементарную форму – это значит обеспечить сообщению избыточность, или предсказуемость… Поскольку это предвидение носит только статистический характер, оно не может быть абсолютным, но оно имеет количественное выражение. Существует степень предсказуемости, которая представляет собой не что иное, как степень связности данного явления с другими явлениями… [выделено мной – Д. М.]» [72] . Для т₁ – это одномерная элементарная форма.

72

Там же.

Повышение

степени связности до двух deg(О_i) = 2 означает формирование связностей второго уровня, обеспечивающих более высокий уровень абстракции. Связи второго уровня имеют вид двумерных форм. Троичная связность deg(О_i) = 3, при заполнении всех узлов, предполагает формирование элементарной структуры сознания т₃ на основе трехмерных объемных форм.

Таким образом, морфогенез элементарных структур сознания, свидетельствует о том, что их дискретно увеличивающаяся сложность реализуется в виде последовательности элементарных пространственных форм возрастающей размерности — точка, линия, плоскость и, наконец, трехмерная связность реализуется в виде объемной фигуры – пирамиды.

Выявленный механизм можно понимать как фундаментальную закономерность структурирования системы мышления, которая, с одной стороны, определяет уровень личностного (психического) развития человека, а с другой – работы с формами внешнего мира. Чаще всего обращают внимание на гносеологический аспект рассматриваемой проблемы. Действительно, «процесс объективации возможен лишь как результат соотнесения внутренней структуры психического состояния с внешней структурой предмета, вызвавшего это состояние, благодаря чему субъективное переживание психики воспринимается как структура самого объекта» [73] . Но сознание как информационная деятельность представляет собой сложную структуру, включающую три основных компонента: процесс познания, процесс создания идеальной модели и процесс информационного предварения в ходе реализации практического действия. Так что тот же механизм отвечает и за создание форм продуктов творческой деятельности человека. В результате нельзя не согласиться с мнением С. М. Белозерова, который в своем исследовании организации внутреннего мира человека и общества пишет следующее: «Сознание каждый раз обеспечивает определенный уровень обобщенности психического материала, на котором он организуется в композицию – устойчивую психологическую систему, моделирующую поведение, деятельность или жизнь человека в целом. Только на определенном индивидуальном уровне обобщения образуются мыслеформы, чувствоформы и смыслообразы, которые „собирают“ необходимый им для объективации материал и выстраиваются относительно друг друга в психологическую композицию, регулирующую процесс объективации в ходе поведения, деятельности и жизни в целом» [74] .

73

Арлычев А. Н. Сознание: информационно-деятельностный подход. – М.: КомКнига, 2005. – С. 44.

74

Белозеров С. М. Указ. соч. – С. 61.

Взаимодействие человека с внешним миром – это процесс, в котором присутствует способность воспринимать и понимать данность, а с другой – творить собственную реальность, отражая в ней свой внутренний мир. Первое относится к сфере гносеологии; второе – рассматривается; скорее, как сфера творческой практики и ассоциируется со способностями человека и уровнем его развития. Но фактически это два аспекта представляющие собой стороны одной медали, хотя первичным следует считать процесс познания [75] .

75

Арлычев А. Н. Указ. соч. – С. 67.

Н. Луман, рассуждая об аутопойесисе сознания, полагал, что тот реализуется в виде неких «ожиданий», смысл которых он понимал как «форму ориентации, с помощью которой система прощупывает контингентность своего окружающего мира в отношении себя самой и включает ее в качестве собственной неопределенности в процессе аутопойетической репродукции» [76] . В таких ожиданиях Луман видел обоснование эпизодов движения сознания по мере завершения последних. Иными словами, динамика развития механизмов мышления реализуется в процессе поиска форм пространственности внешнего мира, «резонансных» структурам самого сознания. Так что речь идет о системе с обратной связью, в которой контроль процесса обеспечивается совпадением управляющего сигнала – «ожидания» с формой, получаемой на некотором «промежуточном финише» аутопойесиса – самоорганизации и самопроизводства сознания.

76

Луман Н. Социальные системы. Очерк общей теории. – СПб.: Наука, 2007. – С. 352.

М. К. Мамардашвили разбивал процесс развития сознания на два этапа, используя для их описания близкое лумановскому «ожиданию» выражение «мысленная неизбежность», которая разрешается изобретением и развитием формы, и «возможная мыслимость», представляющая реализацию изобретенной формы [77] . Тем самым, не случайно, анализируя механизм формирования структур сознания, М. К. Мамардашвили и А. М. Пятигорский, констатировали, что «структура сознания представляется нам каким-то чисто „пространственным“ образом существования сознания» [78] .

77

Мамардашвили М. К. Стрела познания (набросок естественно-исторической гносеологии). – М: Школа «Языки русской культуры», 1997. – С. 28.

78

Мамардашвили М. К. Символ и сознание… – С. 58.

Понимая изобретение

формы и ее реализацию как эксперимент «бытийно-личностный», Мамардашвили развивает результаты своего «мысленного эксперимента», вводя личностный аспект, т. е. внутреннее пространство человека в терминологии настоящего исследования. Тем самым оказываются связанными между собой все три компонента, рассматриваемой нами модели. Эта связь определяет синхронное развитие этих компонентов, а потому целесообразно сопоставить приведенные рассуждения, касающиеся сознания, с мыслями, высказывавшимися об эстетической деятельности, фиксирующей, в первую очередь, содержания внутреннего мира человека. П. Флоренский писал о «композиции», которая представляет собой схему пространственного единства произведения. Этой «композициею характеризуется внутренний мир самого художника, строение его внутренней жизни» [79] . В этом Флоренский практически точно интерпретирует слова выдающегося советского психолога А. Н. Леонтьева, который в качестве эстетической понимал деятельность, единственную отвечающую «задаче открытия, выражения и коммуникации личностного смысла действительности, реальности» [80] , т. е. транслирования информации о внутреннем пространстве человека-творца, посредством упаковки ее в форму художественного произведения. В результате подобного информационно-коммуникационного процесса структура внутреннего мира автора, пространственная «композиция» его души, спроецированная в структуру произведения, на этапе эстетического потребления резонансно «дешифруется» структурой внутреннего мира перципиента.

79

Флоренский П. Указ. соч. – С. 122.

80

Леонтьев А. Н. Некоторые проблемы психологии искусства / Леонтьев А. Н. Избранные психологические произведения; В 2 т. Т. 2. – М.: Психология 1983. – С. 237.

Вне зависимости от степени обобщенности, с которой цитированные выше авторы подходят к понятиям «композиция» или «форма», ясно, что их трактовка подтверждает нашу гипотезу: сознание, действующее как фильтр, генерирует базовые пространственные структуры, обеспечивающие усложняющиеся упорядочивания информации, которые для внутреннего пространства обретают вид обобщенных устойчивых психических структур, а для внешнего – конструктов внешних форм. «…Нужно заглянуть в форму, и тогда организуется хаос», – говорил М. К. Мамардашвили [81] .

81

Мамардашвили М. К. Пятигорский A. M. Указ. соч. – С. 78.

В этом контексте числа 0, 1, 2, 3 приобретают смысл инвариантов самоорганизации и эволюции системы или, как называет их Э. М. Сороко, «узлов вероятности» или «обобщенных золотых сечений (ОЗС)» [82] , которые определяют фазы развития человека как динамической системы. Тем самым получают уточнение идеи Н. Лумана об ожиданиях как стадиях аутопойесиса. Являясь инвариантами самоорганизации и эволюции человека, эти числа определяют не только динамику пространственных форм продуктов творческой деятельности человека, но и – через симметричное структурирование внутреннего пространства – этапы его личностного развития. Причем личностное развитие представляется приоритетным, поскольку «наши внешние абстракции, те, которые совершаются в поле внешнего наблюдения, должны учитывать факт… неразделимости внутреннего экранирования, или индивидуации, сознательными формами самих себя и внешнего пространства их наблюдения» [83] . При этом Э. М. Сороко сумел математически связать инварианты самоорганизации с рядом особых точек на возрастной шкале человека: «Они служат водоразделами возрастных фаз развития организма: в них завершается становление определенного состояния человека как целостности, качественный этап формирования личности, и начинается другой» [84] . При этом отмеченные этапы хорошо совпадают с данными личностной психологии, которая каждый раз фиксирует их как этапы, связанные с появлением определенной способности к логическому мышлению [85] .

82

Сороко Э. М. Культура как антиэнтропийный процесс: гармония разнообразия / Системные исследования культуры. 2008. – СПб.: Алетейя, 2009. – С. 32.

83

Мамардашвили М. К. Классический и неклассический идеалы рациональности. – СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2010. – С. 107.

84

Сороко Э. М. Указ. соч. – С. 39.

85

См. напр. Доналдсон М. Мыслительная деятельность детей. – М.: Педагогика, 1985.

Чтобы зафиксировать эти инвариантные отношения, порождаемые структурами сознания, нами было предложено ввести понятие «парадигма пространственной многомерности» (далее – ППМ) [86] . Если научная парадигма определяется эволюционными процессами, манифестацией которых является динамика пространственных представлений, то ППМ представляет собой фундаментальный параметр, «некоторое упорядочение во времени, само являющееся способом извлечения порядка – порядок порядков» [87] . Смысл введения нового термина заключается в том, чтобы точнее показать связь между формообразованием физического и социального пространств.

86

Впервые опубликовано в Вестнике Эланда. – 2000. – № 2. – С. 26–40.

87

Мамардашвили М. К. Стрела познания… – С. 170.