Пространство (сборник)

Винокуров Евгений

И ничего тут не поможет,

Когда какой-нибудь трепач

Вдруг смех утробный вызвать сможет,

Почти переходящий в плач.

От кепки и до самых стелек!

Трясутся в голове мозги!

Но есть и страшный смех истерик,

Смех ужаса и смех тоски.

Пускай, шатаясь, как от качки,

От смеха рот открыт, как пасть!..

Давясь, садятся на карачки,—

Смех может навсегда заклясть.

Повизгивает

пусть кокетка,

Порозовевшая слегка.

Трясётся пусть грудная клетка

Подвыпившего моряка.

Как уши натирают снегом,

Как вкус лекарства на губе...

Есть в мире очищенье смехом,

Ведь вправду смех — возврат к себе!..

Твой жребий как бы ни был горек,

Но испытать обязан ты

Смех, изнуряющий до колик,

До судорог, до хрипоты.

...Гремит по коридорам эхо

Хохочущего чудака!

Что говорить: но тайна смеха,

Как тайна плача, глубока.

1967

ДУХ ГОМЕРА

От ужаса уничтоженья

Их шайка признавать могла

Один в природе вид движенья:

Коловращение стола.

Не только всё с женой, да с другом,

Или с попутчиком в пути,

А, право ж, почему бы с духом

Вдруг разговор не завести?

С потусторонним адресатом,

Явившимся как бы в дыму,

Шутя о пятом, о десятом

Не поболтать бы почему?

И дух, явясь оттуда, сверху

Взгляд в собеседника вперит...

Но проходимцем на поверку

Оказывается спирит.

И всё ж другие в мире этом

Есть разновидности бесед.

И дух — а пчёлы роем следом! —

Войдёт, и величав и сед.

И залепечешь неумело,

Куда девать не зная рук,—

Перед явлением Гомера,

Возникшего из мрака вдруг.

1965

АВТОБИОГРАФИЯ

А надо мной, как меч дамоклов,

Мой смертный час, и я спешу.

Ведь я свой собственный биограф,—

Я биографию пишу!

Где я родился. Где я вырос.

Чем занимался. Где служил...

Рубахи нижней длинный вырез

Мне грудь по пояс обнажил.

Вот мелких дел моих реестр...

Я современник свой живой.

Что делать мне?

Ведь я свой Нестор —

Полночный летописец свой.

Кем был. Что значу. И что стою...

Что руку двигает мою?..

Черту —

помалу — за чертою

Я свой портрет воссоздаю.

Я мог бы обозреть, конечно,

Своих деяний громкий круг.

Как смел я! Как любил я нежно!..

Я — как отец. Как муж. Как друг.

Как мудр! И где мои истоки.

Намёк на что-то — остротца!..

И замер я б навеки в тоге

Неустрашимого борца.

Но откровенности кривая

Несёт. Во мне тоска живёт,

Грудь перед миром раскрывая,

Как пред анатомом живот.

1966

ПЬЮТ ПИВО

Пьют пиво так, как его должно пить.

Взглянув на свет, сдувают пену с кружки.

Но надо предварительно купить

В другом ларьке

в крупицах соли сушки.

Пьют пиво, к стенке привалясь спиной —

Расстёгнут ворот, сдвинута фуражка,—

И вытирая тыльной стороной

Ладони рот,

и отдуваясь тяжко.

Пить пиво — то особый ритуал!

Всё найдено — от позы и до жеста.

Напружив щеки, дунь:

на тротуар

Стекает пена пышная, как тесто.

Отставив ногу, локоть отведи,

Тяни же губы, чтоб смачнее чмокать,

Среди таких, точь-в-точь как ты, среди

Фуражку сбивших и отведших локоть.

1961

ДЕНЬ

Вот меня отпустили заботы

посредине июльского дня.

Ощущение тихой свободы

посетило сегодня меня...

Слышал я: где-то птицы пропели!..

От святой пустоты бестолков,

Словно небо увидел в пробеле

Расступившихся вдруг облаков.

А всего-то пустячное дело!..

Я под небом до вечера был.

Просто память моя отлетела...

Просто я свою жизнь позабыл.

1974

УДИВЛЕНИЕ

Как благодарно удивление! Как оно безумно!

Как оно благотворно! Как прекрасен

Удивляющийся человек, хотя несколько и нелеп!

Удивление патетично. Это большое и сложное искусство.

Не каждому оно дано.

Способность удивляться — это дар.

Не каждый достоин его. Оно — героично.

Что может быть на свете лучше, чем быть удивлённым?

Сколько пользы можно добыть

Из её великой бесцельности!

Оно в то же время и могуче:

Оно потрясает, как электрический разряд.

Оно обильно, как тропический ливень.

Прихотливо, как ручей.

Сколько нужно наивности для того,