Простые удовольствия
Шрифт:
– Ну, Лана…
– Я обиделась!
– То есть, ты со мной не поедешь?
– Естественно, поеду!
– Но…
– Никаких «но»! Всё, на урок опаздываем! – заявила она и гордо утопала в направлении класса, оставив за собой последнее слово. А я остался стоять и растерянно чесать в затылке.
***
Ехать в машине с демонстративно обиженной на тебя девушкой… то ещё удовольствие. Лана весело, вежливо, при этом непринужденно беседовала с Кассандрой… старательно игнорируя меня. Но при этом тщательно отслеживая мою на этот игнор реакцию: проникся ли? В достаточной ли степени проникся? Не отвлекаюсь ли от процесса…
И
Что ещё можно добавить об этой поездке? Стиль вождения Лэнг… не сильно отличается от стиля вождения Лекса Лютера. С поправкой на класс автомобиля и мощность мотора: всё же дорогой спорткар и рабочий пикап – разные возможности предоставляют для экстрима при вождении. Но сто девяносто - двести кэмэ/че изящная женская ножка выжимала из моей старенькой машинки практически постоянно.
Летели, как говорится, с ветерком. Ну а что ей? Знает ведь сикушка такая, что в случае чего, я успею всех выдернуть, и даже машину, скорее всего, спасти. Но перманентно находиться в «контроле» на протяжении нескольких часов – то ещё удовольствие. Жжжженщины!..
***
Нужную нам кантору я отыскал заранее. Это заняло достаточно много моего времени и внимания. Нет, само по себе, это не так уж сложно: организаций, берущихся за создание, оформление и дальнейшее управление трастовых фондов, довольно много. Вопрос был в том, чтобы найти среди них такую, которая никак не была бы связана с Лютером, Хордвиком... вообще, не очень большую, но достаточно крупную, чтобы взяться за работу с такими суммами.
Нашёл. И, как уже говорил: заранее.
Поэтому ехали мы сразу на конкретный адрес. Там нас уже ждали, так как я созвонился с ними, так же – заранее, и договорился о встрече.
Собственно, всё и так уже было обговорено. Кассандре оставалось лишь подписать необходимые бумаги и перевести деньги на новый счёт. Но всё же формальности соблюдаться были должны.
– Итак, Мисс Карвер, Вы передаёте нашей компании денежные средства в размере шестидесяти пяти миллионов шестисот сорока восьми тысяч семисот пятидесяти трёх долларов сорока восьми центов в доверительное управление, создавая благотворительный Трастовый Фонд под названием «Наследие», со следующим распределением прибыли… - говорил юрист, занимающийся документальным оформлением сделки. – Пять процентов: присутствующий здесь Кларк Кент, пять процентов: присутствующая здесь Лана Лэнг, два процента: присутствующая здесь Кассандра Карвер…
– Два процента? – с недоумением на лице повернула голову ко мне Кассандра. – Ты не говорил… Это же твои деньги…
– Внукам в наследство передашь, - отмахнулся я. – Их у тебя как раз двое. И сейчас официально это именно ТВОИ деньги, Кассандра. Два процента – твоя доля за «амортизацию» твоего имени.
– Кларк, а я тут вообще причём? – в свою очередь вскинулась Лана.
– Ну а чего, ты зря ездила, что ли? – хмыкнул я.
– Кларк!
– Да и вообще… - отвёл глаза в сторону я. – Обеспечиваю «финансовую подушку безопасности» своей будущей жене… всё равно деньги в семье останутся.
– Кларк!!!! – возмущённо воскликнула Лэнг. – Я ещё не дала тебе своего согласия!
Я только пожал плечами.
– Продолжайте, - сказал я
– Остальная часть прибыли была обозначена вами, как «благотворительность». Уточните пожалуйста, какого рода должна быть «благотворительность»?
– А это уже к тебе, Лана, - перевёл стрелки я.
– Мисс Лэнг? – обратился к ней юрист.
– Предоставьте ей, пожалуйста, список благотворительных организаций Метрополиса, который я просил Вас подготовить, - сказал я ему. Юрист кивнул мне и достал несколько распечатанных листков, которые положил на стол перед девушкой. – Дорогая, не сочти за труд отметить названия и распределить между ними проценты, - протянул ей заранее припасённую ручку я. – Мы подождём.
– Конечно, Мисс Лэнг, - улыбнулся юрист.
– Ну, Кларк!.. – многообещающе посмотрела на меня Лана.
– Нет, ну а что? – изобразил изумление я. – Ты же хотела «сделать что-то действительно полезное для общества»? Записывалась в волонтёры дома престарелых, вон, в службу крови добровольцем пойти собираешься… Так вот он твой шанс: ожидаемый годовой доход с шестидесяти пяти миллионов планируется в районе пяти процентов (плюс/минус), а это, на минуточку, три с лишним миллиона долларов. Вот и реши прямо здесь и сейчас, кому эти деньги будут помогать: детям, старикам, больным, бездомным, беспризорным… кому?
– То есть, ты… - изменилось выражение глаз девушки, смотрящей на меня. – Позвал меня с собой…
– Именно для этого, - кивнул ей уже совершенно серьёзно, безо всяких шуток, подколов и иронии. – Ты – человек. Тебе решать.
– Я…
– Мы подождём, Мисс Лэнг, - повторил юрист.
***
Обратно в Смоллвиль вёл машину уже я сам. Лана была всё ещё в некоторой прострации, в таком состоянии ей я руль не решился доверить. Что ж, могу её понять: решать, кому именно помочь, а кому нет… - это очень тяжело. Это одно из самых муторно-тошных дел, из тех, какие мне известны. Хуже только на сортировке раненых стоять. Право слово, говно чистить неизмеримо приятнее.
Не то, чтобы я не смог этого сделать сам. Да, мир в моей душе это бы пошатнуло сильно. Но не это было основной причиной «перекладывания ответственности на хрупкие девичьи плечи». Основной причиной была именно та, которую я и озвучил: она хотела помогать людям. Так пусть помогает. Пусть попробует, насколько это несладкое занятие.
В чём-то я юный и горячий максималист, а в чём-то – старый желчный циник. И это именно второй случай: некоторые «трамваи» лучше почувствовать на себе под присмотром.
– Откуда ты узнал о Службе Крови, Кларк? – тихо спросила Лана. Это были первые её слова после выхода нашего от юристов. – Я же говорила об этом только вчера… Тине?
– У меня хороший слух.
– То есть, ты не только смотрел, но и слушал?
– Да, - и разговор снова увял.
***
глава 34
***
Сначала мы отвезли Кассандру к дому престарелых и высадили её там. Только после этого поехали домой сами.
– Ты в перчатках? – удивилась Лана, глядя, как я снимаю названные аксессуары со своих рук после остановки машины. Перчатки были тонкие, черные, кожаные. Думаю, Лэнг заметила их на мне сразу, ещё, когда мы только выезжали из Смоллвиля, но не спрашивала, так как она же «обиделась». А вот теперь вспомнила и решила-таки спросить. Хм? То есть можно считать, что на меня больше не обижаются?