Против князя Владимира. Дилогия
Шрифт:
Первое, что решил для себя самым важным - помочь гарнизону Ладоги, уже третий месяц стоящему против варягов. Кроме значимости крепости в обороне от угрозы с севера, вызывала уважение стойкость воинов, до сих пор успешно отбивающих атаки сильного противника. На тех же ушкуях с пришедшим с ним отрядом отправился по Волхову к Ладоге, сторожась левого берега - оттуда прорвавшиеся к реке ижоры могли устроить засаду. Несколько раз замечали дымы костров с той стороны, тогда уходили правее к самому краю русла, но все же дважды попадали под обстрелы вражеских лучников. Перехватывать суда, как случилось на Ловати, не пытались - по-видимому, сил таких у ижоров не имелось, вот и доставали чем могли. Прошли волок и на четвертый день после выхода из Новгорода подступили к крепости, стоявшей в окружении
Идти на них в атаку, как прежде на Великой против норманнов, Варяжко не стал - былого преимущества в кораблях не имел, напротив, у варягов их больше, чем вдвое. Встал поодаль, а когда противник двинулся навстречу, пошел от него прочь, выдерживая нужную ему дистанцию. Лишь только передние драккары оторвались от других, дал команду атаковать их. Сблизились почти вплотную, как только огнеметчики забросили к неприятелю свои заряды, а стрелки дали залп стрел, тут же отвернули в сторону и бросились наутек. Так поступили несколько раз, пока драккары не отвернули и направились обратно, половина из них полыхала огнем. Пошли за ними вдогонку, забрасывая уже онаграми новые заряды. Через час боя варяги потеряли почти все суда, только двум из них удалось причалить к берегу в сравнительной целостности.
Половина их воинов сгинула в водах Волхова, другая смогла выбраться на берег, но и ее участь не стала лучшей - оставшихся варягов перебили огнем и стрелами с бортов, а тех, кто отступил к стенам крепости - достали защитники Ладоги. Так за полдня, почти без потерь со своей стороны, покончили с варяжской дружиной и сняли угрозу для крепости. Был праздник победы с воинами гарнизона, Варяжко сам чествовал мужественных защитников, выдал каждому в награду по гривне, а на следующий день отправился со своими ротами обратно. На обратном пути отвели душу с ижорами, угостили их снарядами из онагров - зажигательные заряды не стали расходовать, их после боя с варягами осталось не так много. Вернулись в Новгород, после недолгого отдыха и формирования ударного отряда на базе его рот пошли через Ильмень к Порхову, а затем на Лугу снимать осаду с крепостей.
Крупное сражение произошло именно под Порховом. Здесь, у места слияния двух рек, сходились водные пути от Пскова и западных городищ, ведущих далее на Ильмень и Новгород. Крепость запирала дорогу к столице Новгородской земли, на ее подступах встало объединенное войско норманнов и поморских племен из почти пяти тысяч воинов. Им противостояли пять новгородских полков, уступая противнику в численности почти вдвое. Бои между ними шли уже месяц, то разгораясь ожесточенными схватками, то сменяясь затишьем, пока стороны набирались новых сил. Ко времени такого перерыва и подоспел с отрядом Варяжко, получив тем самым возможность осмотреться и как-то подготовиться к новому сражению. Вместе с командирами полков обошел позиции, а потом на совете с ними разбирал план будущего наступления - стоять дальше в обороне счел невыгодным, поставил задачу перехватить стратегическую инициативу, навязывать неприятелю свои условия, а не идти у него на поводу.
В предрассветный час - небо на востоке только стало светлеть, - от берега отошли двенадцать ушкуев и тихо, лишь кожа скрипела в весельных проемах, направились к едва видневшимся в полусумраке вражеским суднам, стоявшим у берега. Днем они перекрывали фарватер реки на всю ширину, на ночь же их убирали - экипажи отсыпались на твердой земле. Лишь норманны оставались на борту - для них корабль служил домом родным, но и те предпочитали стоять в тихой заводи, а не на стремнине. Именно их драккары выбрал Варяжко первой целью - одним внезапным ударом выводил из строя самую сильную часть союзного войска. Ушкуи подошли вплотную, когда кто-то заметил опасность и поднял тревогу, но помешать новгородским воинам пойти в атаку уже было поздно. Полетели огненные заряды, драккары вспыхивали один за другим, люди на них метались, не отойдя еще от сна - одни безуспешно пытались тушить пожары, другие бросались в воду прямо в доспехах и тонули.
А бойцы Варяжко спокойно продолжали свое дело - после драккаров перешли на другие неприятельские суда, почти не встречая отпора. Только на последних команды пытались дать бой -
После победы под Порховом на волне всенародной благодарности победителям и признания их заслуги Велимудр и вернувшийся в Новгород Варяжко провели задуманную компанию против своих недругов, не уступавшей по накалу войсковой операции. Внезапно скончался от кондрашки кривичский старейшина, еще с некоторыми случились какие-то беды, кто-то сам отказался от места в совете после вселюдного обличения в тяжких грехах. Но когда на вече голосовали за Варяжко на только что учрежденное место Верховного правителя, серьезных конкурентов ему не нашлось, лишь тенью прошлого неприятия выступили против главы двух родов, и то не из самых влиятельных. Всеобщий клич его сторонников явно перевесил редкие крики оставшихся недругов, так осенью 989 года Варяжко стал всенародно избранным повелителем Новгорода и всей Новгородской земли.
Вновь избранный Верховный правитель не обольщался достигнутым успехом, трезво оценивал свои возможности - это сейчас народ за него, а пройдет время и забудутся его заслуги и победы, тогда снова будут править родовая знать и купцы-олигархи, как было и будет еще не один век. Долго ли он продержится, не имея их поддержки - гадать не надо, так что придется ему держать нос по ветру и лавировать между ними, следуя древнему, но от того не менее верному принципу - разделяй и властвуй! Тем и занялся с первого дня - убрал из власти скомпрометировавших себя бездействием или волокитой мужей из враждебных кланов, выдвинув взамен других из числа своих сторонников. Притом на самые важные места поставил выходцев из соперничающих за влияние родов - сговор между ними вряд ли был возможен.
К тому же завел тайную службу, которая следила бы за влиятельными в городе силами, вовремя предупреждала о враждебных шагах или даже намерениях в том, а при нужде могла вмешаться по его указке. В нее вошли самые преданные люди, возглавил же Мечислав, уже не один год верой и правдой служащий ему. Продвинул также тех, кто показал себя лучшим образом - от войсковых командиров до чинов в управе, строя тем самым себе опору из нужных для дела служивых людей, которые потянут на себе его далеко идущие планы. После важных кадровых перестановок принялся за те проекты, что должны были дать Новгороду большее величие и богатство если не сейчас, то в недалеком будущем, а также принести мир и достаток в пострадавшие от войны земли. И здесь немалым подспорьем стало добытое на прииске золото - с наступлением зимы привезли еще три пуда, следующая партия ожидалась весной - после возобновления добычи.
Закупили за счет казны хлеб, скот, инвентарь для хозяйства - от топора до сохи с железным лемехом, и выдали каждой семье, пострадавшей от ворогов. Помогли и деньгами, но в долг, на обзаведение теплой одеждой, посудой и другой домашней утварью. Людям мастеровым дали ссуды на их ремесло, так что они сами могли прокормить свои семьи. С этой помощью народ в разоренных землях пережил трудную пору - хотя и бедно, но не умирая от голода и холода. В самом Новгороде жизнь налаживалась гораздо скорее - со снятием вражеского заслона на Ловати и Двине пришли караваны судов с хлебом из Поволжья и Приднепровья, а за ними и с другими товарами, так что о недавних лишениях люди скоро забыли, как и угрозе от поморских племен. Прежние тревоги и уныние сменились весельем и радостью первых побед, а затем все пошло обычным чередом, с будничными хлопотами и заботами.