Против правил
Шрифт:
– Но ты не пойдешь к нему?
– Нет, я правда очень устала.
Позже, уже лежа в постели, Кэтрин раскаялась, что не повидалась с Рулом. Она могла бы рассказать о жеребятах, и он бы понял, если бы она всплакнула у него на плече. Да, своим поступком она преподавала ему урок, но жалела, что не может учиться вместе с ним. Ей хотелось быть с Рулом, касаться его, заботиться о нем. Хорошо, что она пообещала навестить его потом, потому что целый день без него казался невыносимым.
Днем Лорна разбудила Кэтрин из-за телефонного звонка. Кэт сонно потянулась
– Привет, – радостно воскликнул Гленн Лейси. – Хотел напомнить о нашем сегодняшнем свидании. Угадай, куда мы поедем?
Кэтрин была ошарашена. Она совершенно забыла, что договорилась о встрече с Гленном.
– Куда? – слабым голосом спросила Кэт.
– Я достал билеты на игру «Асторов» в Хьюстоне. Заеду за тобой в четыре, и мы полетим в город на ранний ужин перед игрой. Ну как тебе?
– Чудесно, – выдавила Кэтрин, рассеянно думая о мужчине, лежащем наверху.
Глава 10
Если бы не Рул, Кэтрин бы повеселилась. Внешне она выглядела вполне счастливой, улыбалась и беззаботно болтала, но ощущала себя просто ужасно. Как будто на этом свидании незримо для всех, кроме нее, присутствовал Рул. Смеясь над чем-нибудь, Кэт думала о том, как он лежит в постели и ждет, когда она придет к нему, потому что не может встать и сам отправиться за ней, и чувствовала вину за свой смех. Чувствовала вину за все, поскольку Гленн оказался забавным и ненавязчивым спутником, а она не могла уделить ему достаточно внимания.
Пока они смотрели матч, Кэтрин удалось сосредоточиться на том, что происходит, отбросив мысли о Руле. Она никогда особо не увлекалась бейсболом, но ей нравилось разглядывать толпу. Там были люди всех мастей, одетые во всевозможные наряды. Одна парочка, очевидно, в весьма романтическом настроении, полностью игнорировала игру, поглощенная друг другом на глазах у тысячи свидетелей. Парень, сидящий на ряд ниже только в одних обрезанных джинсах, кроссовках и повязанной на голову футболке, одинаково громко болел за обе команды. Гленн решил, что товарищ сам не знает, где кто на поле.
Но в том, чтобы просто смотреть на людей, было и кое-что, причинявшее страдание. Взгляд Кэтрин наткнулся на мужчину с густыми темными волосами, и на короткий мучительный миг ее сердце сжалось. Чем сейчас занят Рул? Поел ли он хоть что-то? Не мучают ли его боли?
Она расстроила его, а ведь врач сказал, что ему нужен покой. А вдруг он попытался сам подняться и упал?
Интуиция подсказывала Кэт, что если он не пришел в ярость раньше, то сейчас уж точно взбесится. И все же не смогла отменить свидание с Гленном в последнюю минуту. Гленн слишком приятный человек, чтобы поступить с ним так низко. Он, может, все понял бы и показал бы себя хорошим другом, но Кэтрин чувствовала, что было бы гадко подвести его, когда он уже раздобыл билеты на игру.
Внезапно ее глаза наполнились слезами, и она отвернулась, сделав вид, что разглядывает болельщиков. Ей до боли хотелось домой, хотелось оказаться под одной крышей с Рулом,
Она любила Рула, любила ранчо, разрывалась между ними, и это сводило ее с ума. Кэт не знала, что важнее, и ее запутанные эмоции все только усложняли.
Взглянув на Гленна, она внезапно поняла, что не может представить Рула, вот так сидящим на стадионе, жующим отвратительный хот-дог и попивающим теплое разбавленное пиво. Кэтрин никогда не видела, чтобы Рул расслаблялся. Он изматывал себя работой до такой степени, что сил оставалось лишь добраться до кровати, рухнуть и уснуть, а утром все начиналось заново. Он много читал, но вряд ли для развлечения, скорее, по работе. Рул изучал толстенные книги по выведению и генетике, родословные, держал руку на пульсе новшеств в области лекарств и ветеринарной практики. Его жизнь строилась вокруг «Угодий Донахью». Да, он пошел на танцы, но сам не танцевал. Просто приглядывал, чтобы Кэтрин не связалась с кем-то другим. Существовало ли для него хоть что-то, кроме ранчо?
Кэтрин внезапно разозлилась. Ранчо! Вечно это ранчо! Было бы лучше и в самом деле продать его. Да, при этом она могла бы потерять Рула, но так или иначе узнала бы о его подлинных чувствах. С грустью, Кэтрин признала, что ревнует Рула к «Угодьям Ди», как ни к одной женщине. Ее бесили попытки Рики привлечь внимание Рула, но максимум, что они вызывали – жалость, поскольку Кэтрин прекрасно отдавала себе отчет: у сводной сестры нет никаких шансов преуспеть в своих намерениях. У Рики не имелось того, что нужно Рулу. У нее не было ранчо.
Если хватит смелости, Кэтрин прямо спросит Рула, что ему от нее надо. «Вот она, оборотная сторона любви, – горько подумала Кэт, – что делает тебя беззащитным и уязвимым». Любовь превращает уравновешенных людей в безумцев, храбрецов – в трусов, моралистов – в сластолюбцев.
Когда Гленн поднялся с места и, зевая, потянулся, Кэтрин с удивлением поняла, что игра уже закончилась, и ей пришлось быстро взглянуть на табло, чтобы узнать, кто выиграл. «Асторы», но с преимуществом всего в один ран. Матч закончился с низким счетом, став своего рода противостоянием защитников, а не нападающих.
– Давай по чашечке кофе на дорожку, – предложил Гленн. – Я выпил только одно пиво, но не помешало бы взбодриться перед тем, как сяду за штурвал самолета.
«По крайней мере, он мыслит ясно», – решила Кэтрин. Вслух она сказала, что выпить кофе – отличная идея, и они провели еще час в кофейне аэропорта. Кэтрин чувствовала, как утекают минуты, знала, что если Рул еще не спит, то сейчас его уже трясет от злости. При этой мысли ее начали раздирать два желания: вернуться поскорее и вообще не возвращаться.