Против правил
Шрифт:
Кэтрин сглотнула, не в силах ни заговорить, ни пошевелиться. Рул протянул к ней руку:
– Иди ко мне.
Она рухнула на колени возле кровати, Рул пальцами запутался в ее волосах и мягко потянул вверх. Наученный предыдущим опытом он даже не пытался подняться сам. Нет, на этот раз он втянул Кэтрин на постель и уложил себе на грудь. Их губы слились, его язык яростно ворвался внутрь, вовлекая в обжигающий танец и кружа в вихре удовольствия все ее чувства.
– Хочу тебя, – прошептал Рул в рот Кэтрин и, обхватив запястье, мягко передвинул ее ладонь ниже. Кэт застонала,
– Мы не можем, – запротестовала она, оторвавшись от искусителя, в то же время продолжая бездумно ласкать и гладить его тело.
– Тебе нельзя… нельзя двигаться…
– Я и не стану, – пообещал Рул, умасливая хриплым шепотом. – Буду лежать смирно-смирно.
– Врунишка, – поддразнила Кэтрин воркующим ласковым голосом. – Нет, Рул. Не сейчас.
– Тебе же вроде положено удовлетворять все мои нужды.
– Говоря об этом, врач имел в виду совсем иное, – пробормотала она. – Предполагалось, что я должна обеспечивать твой покой.
– А я и буду покоен.
– Прошу тебя, веди себя разумно.
– Распаленные мужчины во все времена отличались отнюдь не разумностью.
Вопреки своим же словам, Кэт, уткнувшись лицом в курчавые волоски на груди Рула, от души рассмеялась:
– Ах ты, бедный мой малыш.
Рул усмехнулся, оставив попытки уговорить сиделку на постельные игры, хотя Кэт не поручилась бы за свою стойкость к столь чувственным просьбам, прояви он хоть чуточку больше упорства.
Пропуская меж пальцев шелковистые локоны, Рул отрешенно наблюдал за тем, как отливающие багрянцем блестящие пряди скользят и падают вниз.
– Скажи, теперь, когда я не в состоянии остановить тебя, ты продолжаешь думать об отъезде? – спросил он нарочито ровным тоном.
Кэтрин резко подняла голову, невольно дернув волосы. Заметив, что она вздрогнула, Рул отпустил ее.
– Конечно же, нет! – негодующе возмутилась она.
– То есть, ты совсем об этом больше не думаешь?
– Совсем.
Она проказливо улыбнулась, обводя пальцем крохотную пуговку мужского соска, спрятавшегося в мягких завитках.
– Я, может, рассчитываю остаться. Как упустить шанс погонять тебя, показав, кто тут хозяин. Возможно, другого такого случая и не представится.
– Выходит, решила остаться ради мести?
Рул тоже улыбнулся. И пусть улыбка вышла слабой, лишь приподнялись уголки губ, но для Рула и это было целым достижением. Смех для него редкий гость.
– О да, – заверила его Кэтрин и потеребила розоватый комочек, который тут же затвердел. – Я верну тебе каждый поцелуй и с удовольствием посмотрю, как ты будешь извиваться. Ты мне все еще должен за то, что тогда отшлепал. Вероятно, мне не удастся отплатить тебе тем же, но, уверена, я как-нибудь справлюсь.
Хриплое прерывистое дыхание вздымало его грудь.
– Едва могу дождаться.
– Знаю, – торжествующе усмехнулась Кэт. – Это и будет моя месть. В том, чтобы заставить тебя ждать… и ждать… и ждать.
– Ты уже заставила меня ждать восемь лет. Что же будет на бис? Превратишь меня в монаха?
– Ну, тебе до этого далеко, Рул Джексон, так что придумай что-нибудь другое! Ванда порассказала
– Это все женские сплетни, – недовольно пробурчал больной в ответ.
Несмотря на явно улучшившееся настроение, Рул быстро утомился, и, когда Кэт поднялась, чтобы помочь ему улечься, возражений от него не последовало.
Хотя кондиционер возглавлял список первостепенных покупок, Льюис, выкроивший время, чтобы привезти Рула домой из больницы, настолько с головой ушел в дела, что просить его снова слетать в Сан-Антонио – ближайший город, где можно без хлопот приобрести небольшой агрегат, не требовавший дополнительных электромонтажных работ, – у Кэт просто язык не поворачивался. А следовательно, ей самой предстояло проделать долгий путь – дорога только в один конец занимала примерно пару часов. Но прогнозы погоды не радовали, на все лады повторяя одно и то же: жара, жара и еще раз жара. Так что кондиционер Рулу просто необходим.
Правда, Кэтрин так вымоталась, что сейчас была не в силах даже думать о столь утомительной поездке. Если же выехать прямо с утра, то как раз успеет к открытию магазина бытовой техники. К тому же вернется на ранчо до полудня, когда еще не будет такого зноя.
После продолжительного душа Кэт снова заглянула к Рулу, но тот по-прежнему спал – самый продолжительный сон за все это время. Кэтрин понадеялась, что Рул пошел на поправку. Она задумчиво посмотрела на гипсовую повязку, закрывающую ногу от колена до пальцев, и ей захотелось, чтобы это поскорее закончилось, и Рул снова стал самим собой. Как бы ни соблазнительна мысль заполучить его в свое полное распоряжение, видеть Рула настолько слабым и беспомощным было слишком тяжело.
Воспользовавшись неожиданной передышкой, Кэтрин растянулась на своей кровати и мгновенно провалилась в сон, из которого оказалась выдернута громким раздраженным голосом, зовущим ее по имени. Кэт села, откинула волосы с лица и бросила взгляд на будильник. Она отключилась больше чем на два часа. Неудивительно, что Рулу пришлось кричать! Он, видимо, давно проснулся и теперь недоумевал, куда она могла подеваться.
Поспешно войдя в его спальню, Кэтрин поняла, что ошиблась. Раскрасневшееся ото сна лицо и взъерошенные волосы указывали на то, что проснулся Рул только что и сразу же ее позвал. После двух суток, когда Кэт не отходила от него, он, судя по всему, привык всегда видеть ее рядом.
– Где ты была? – ворчливо спросил Рул.
– Спала, – зевнув, ответила Кэт. – Тебе что-то нужно?
Пару секунд он сверлил ее недовольным взглядом, а затем сказал:
– Я хочу пить.
Хотя на столике рядом с кроватью стояли стакан и полный кувшин воды, Кэтрин без возражений исполнила просьбу. Врач предупреждал, что из-за головных болей несколько дней Рул может быть дьявольски капризным и сварливым, так как даже малейшее движение будет для него весьма мучительным. Аккуратно подсунув руку под подушку, Кэт осторожно приподняла Рулу голову и поднесла к его губам стакан. Он жадно припал к воде.