Против течения судьбы

Зинина Татьяна

– Нет... – прошептала я. – Можешь считать меня плаксой, но я хочу домой... Здесь... мне будет слишком одиноко.

– Я останусь с тобой, – ответил он.

Эта фраза шокировала меня настолько, что вся боль от ран разом притупилась. Я даже не знала, что на это ответить...

– Как я поняла, ты уже знаешь, что произошло... – проговорила я. Кстати, голос стал постепенно возвращаться, и слёз уже не было. – Вот только не могу понять, откуда?

– Просто, догадался, – сказал Тони, намазывая мои раны какой-то вонючей мазью. –

Понимаешь, нечто подобное Мартина уже вытворяла в прошлом. Вот только тогда у неё не хватило мозгов выставить свою жертву на обозрение публике. Видимо ты её сильно разозлила...

– Она сказала мне, что из достоверных источников ей стало известно о нашей с тобой связи! И она обвиняет Мардж, что она, якобы нас свела... Представляешь? Я сказала ей, что нас связывают исключительно деловые отношения, но... она мне не поверила, – я постаралась подняться, но мне на плечи тут же легли сильные руки, и заставили лечь обратно.

– Тебе нельзя двигаться, – сказал он, а голос стал более жёстким. – Что ещё она тебе сказала?

– Настоятельно рекомендовала порвать все связи с тобой, а иначе... иначе, она меня убьет. Как тебе такой расклад?

Тони молчал, а я опять постаралась встать, но мне не позволили.

– Ты разве не понимаешь, что если будешь дёргаться, кровь идти вообще не перестанет? – этот вопрос прозвучал из уст доброго доктора достаточно грубо.

– Понимаю, но так как ты молчишь, желание видеть выражение твоего лица сильно пересиливает здравый смысл. И вообще, у тебя бинты остались?

– Да, – сказал он.

– Тогда проще будет просто перевязать всю спину, или, хотя бы самые глубокие порезы. Ты сможешь это сделать?

– Никогда этим не занимался, но, думаю, что смогу. Сейчас, – я услышала, как он прошёл к тумбочке, а потом по комнате разнёсся звук рвущейся ткани.

– Ты что, рвёшь простынь? – удивилась я.

– А где, по-твоему, я могу взять столько бинтов? – рявкнул он. Всё, наваждение прошло, и теперь ко мне вернулся прежний мистер Свон.

– Логично... – я всё же села. – А теперь заматывай, начиная с талии.

Как ни странно, он сразу понял то, что я от него хочу, и быстрыми движениями стал обволакивать вокруг меня длинные полосы самодельных бинтов. От прикосновений его горячих пальцев к коже, тело отзывалось лёгкой дрожью.

– Кери, тебе больно? – удивился он.

– Нет, не очень, – ответила я.

– Тогда почему ты дрожишь, когда я до тебя дотрагиваюсь...

– Тебе правду ответить? – спросила я, а он кивнул. – Просто, понимаешь, у нас с тобой разные половые признаки, а пальцы у тебя очень нежные. Это простая реакция женского тела на мужское прикосновение... Можно назвать это простым инстинктом. Но не обольщайся, сейчас ты в первую очередь – доктор, – закончив свои рассуждения, я улыбнулась ему, а он рассмеялся.

– Кери, ты неисправима... – ответил он, закрепляя кончик бинта. – Почему нельзя просто сказать: “Тони, мне нравятся

твои прикосновения...”? Нет, ты же всё повернёшь так, что это нормальная инстинктивная реакция. Вот скажи мне, если бы сейчас на моём месте был настоящий врач, ты бы испытывала то же самое?

– Нет, – с уверенностью проговорила я. – Он чужой человек. А тебя я знаю, ты как-то роднее...

– Что я слышу?! – воскликнул он. Принимаясь за перевязку верхней части спины.

– Скажи, а порезы глубокие? – решила я сменить тему, пока она не зашла слишком далеко.

– Нет, в основном царапины. И если бы ты согласилась немного полежать, нам бы не пришлось ничего перевязывать.

– Значит, заживут они быстро?

– Скорее всего, да. Но если ты надеялась отказаться от поездки, сославшись на травму, так знай, не получиться!

– К твоему сведению, меня так терзает любопытство, что я жду дня отъезда с трепетом! – ответила я.

– Хм...- удивился Тони. – А чем вызвано твоё любопытство?

– Рядом факторов, о которых я бы не хотела говорить...

– Даже так? Ладно, – его смирение было настолько наигранным, что я рассмеялась. Взгляд Тони тут же заметно потеплел. – Знаешь, я так давно не слышал твоего искреннего смеха... Почему-то чаще всего мне достаётся твой крик и возмущение. Кери, ведь мы же можем ладить... Скажу даже больше, мне приятно твоё общество. Почему же тогда почти каждая наша встреча заканчивается скандалом?

– У меня есть несколько предположений, – я повернулась к нему лицом. – Но, боюсь, что если начну озвучивать их сейчас, то и этот вечер закончиться криками.

– Тогда лучше молчи, – ответил Тони, присаживаясь рядом со мной. – Сегодняшний вечер вроде исключение из правил, давай его таковым и оставим...

На несколько минут в комнате повисло молчание.

– Ты можешь объяснить своей Мартине, что я для тебя пустое место? – вежливо спросила я, а Тони так ощетинился, как будто я только что бросила ему в лицо тысячу ужасных оскорблений.

– Кери... Ты что, на самом деле так думаешь? – спросил он, а в глазах промелькнула обида. Мне даже стало немного стыдно, вот только за что?

– Ты мне сам об этом говорил, так что я безоговорочно поверила, а значит, сможешь убедить и свою Мартину, – я была спокойна, как никогда.

– Ты серьезно думаешь, что после того, что она здесь учинила, я продолжу заботиться о ней? Нет, Кери. Она доказала что вполне может сама жить и принимать решения. Такие вот, глупые и жестокие... Я больше не хочу иметь с ней ничего общего... – он говорил это так, как будто старался в чём-то передо мной оправдаться.

– Это только твоё дело, – ответила я на его тираду. – Просто, мне бы не хотелось, чтобы она исполнила свою угрозу в отношении меня. Понимаешь, жить как-то хочется! А если она решит, что я виновата ещё и в том, что ты её оставил, то всё может закончиться достаточно плачевно... для меня.