Против течения. Книга 3
Шрифт:
Мира заметила, что другие узницы Башни сбились в кучу, будто стая волчиц, и даже их приглушённые голоса напоминали теперь звериное рычание.
Мексиканка властно и сурово взяла руки Миры в свои и сжала, так что у той хрустнули кости.
— Не думала, что когда-нибудь вновь увижу тебя, — сказала Мексиканка.
— А где мадам Олсен? — спросила Мира, взволнованно осматривая толпу. — Я её не вижу.
По лицу Мексиканки прошла тень.
— Она стала кукром. Этот мир сразу был не для неё, — глаза женщины наполнились слезами. Она часто заморгала, и щеки прочертили дорожки слёз.
— Соболезную, — тихо
Из толпы раздался женский голос:
— Здесь много хороших людей!
Мексиканка цыкнула на выкрикнувшую, приказывая замолчать.
— Так странно, — произнесла Мира. — Только сегодня я вспоминала слова мадам Олсен, что нужно верить в любовь. И вот, оказывается, её нет. Вы правы — этот мир слишком беспощаден, чтобы в нём выживали чистые души. Он будто специально создан для убийц, подлецов, насильников.
Мексиканка приблизила к Мире лицо и сказала очень тихо, чтобы услышала только она:
— Я хорошо отношусь к тебе, но не смогу их удержать. Слышишь?
Она красноречиво провела ребром ладони по своей шее. Да уж, куда понятнее?
Мира посмотрела ей за спину — озлобленные худые лица наркоманок, живущих от транса до транса, пока вода не заберёт их души.
Освободив руки из тисков Мексиканки, она громко сказала, обращаясь к толпе:
— Вас всё равно не отпустят!
Мексиканка взглянула на неё с тревогой.
— Вы сейчас совершаете ту же ошибку, какую совершила я, вернувшись в Элсар: верите обещаниям подлого старика! — продолжала Мира. — Не верьте, он их не сдержит. Вам сказали, что вас всех отпустят, а воду для всего Элсара буду добывать я. А вы думали, что будет, если я заболею и умру? Или моя способность пропадёт так же внезапно, как появилась? Запасы воды опять закончатся, а кроме вас других мокрозяв нет. Поймите же наконец — вас не выпустят отсюда в любом случае! Великий Хранитель никогда не останется без запасного варианта!
Но зря она пыталась пробиться к их здравому смыслу: её не слушали. Для этих людей она стала сосредоточением зла. Вся их ненависть, накопленная за годы заточения, ждала возможности выстрелить. И Мира стала идеальной мишенью.
Коренастая шатенка с заплетёнными во множество мелких косичек волосами достала спрятанную за спиной тарелку и метнула Мире в голову. Ожидавшая чего-то в таком духе, Мира взглядом отбила тарелку в стену. Тогда шатенка кинулась неё, визжа как взбесившаяся кошка. Мексиканка перехватила её, но следом за первой женщиной, на Миру бросились остальные.Чьи-то ногти оцарапали ей лицо и шею, чьи-то пальцы вцепились в волосы. Мира видела вокруг себя только искажённые бессильной яростью лица.
Несколько мокрозяв повисли и на Мексиканке. Она скидывала их с себя будто огромная бурая медведица.
Мира дала приказ концам платьев женщин связаться между собой. Мгновение — и мокрозявам стало уже не до нападения. Изумлённо пища, они стали отвязываться, но чем больше старались распутать узлы, тем сильнее те затягивались.
Тем временем к решётке уже подбежали стражи — три крепких парня. Наверняка караулили неподалёку — в планы Колдуна входило проучить и заставить Миру добывать воду, но не убить. Впрочем как раз Колдуну её смерть была бы весьма кстати, а вот Главный дед был пока заинтересован в ней живой. Не теряет надежды сделать её гидростанцией.
Ворвавшись
— Выходи, — приказал ей один из стражей. — Не умеешь себя вести, будешь сидеть отдельно.
Все женщины, кроме Мексиканки смотрели на неё с яростью. Мира широко им улыбнулась:
— Пока, девочки.
— Будь ты проклята! — глухо проворчала коренастая шатенка.
— Молчать или пропустишь свою очередь кукрить, — пригрозил ей страж.
Больше желающих проклинать вслух не нашлось.
Мира вспомнила свои наивные планы стать справедливой, доброй и всеми любимой магиней. На деле всё получалось с точностью до наоборот.
«Наверное это со мной что-то не так, — думала она. — Может, будь на моём месте другая, возможно, всё складывалось бы иначе».
Обернувшись, Мира увидела, что мокрозявы занялись развязыванием узлов на платьях, сцепивших их всех в одну связку. Страж легонько подтолкнул её в спину и она прибавила ходу. Вдоль стен на расстоянии десяти шагов друг от друга стояли маги, уничтожая малейшую надежду на побег. От одного мага к другому протянулись нити магии: будто кто-то натянул проволоку и пустил ток.
Они поднялись на несколько пролетов, и Мире показалось, что они покидают проклятое место и возносятся к «небесам», где даже дышится легче. Именно на этом ярусе была комната, в которой она жила пока шло обучение и подготовка к турниру мокрозяв. Мира почувствовала, как сердце сделало рывок и забилось в горле. Она не была готова к месту, где всё напоминает о Гае.
— Не надо сюда! — воскликнула она.
Идущий впереди страж удивлённо обернулся:
— Передумала? — спросил он.
Мира до боли сжала пальцы, угрюмо сказала:
— Нет.
Пошли дальше. Скудно освещённый факелами коридор всё длился и длился, казалось, ему не будет конца, как и магам вдоль стен.
Идущий впереди страж приостановился, дождался её и сказал:
— Ну и тварь же ты.
Мира вздрогнула всем телом, щёки полыхнули от злости и обиды.
— Полегче! — процедила она сквозь зубы. — Не то...
Ближайший факел выбрался из гнезда и угрожающе двинулся в сторону стража.
— Эй! Эй! — заорали идущие за спиной стражи.
Но ближайший маг уже подхватил факел и вернул на место.
— Хлопотно со мной, — с улыбкой посочувствовала Мира магу. Тот зыркнул на неё из-под капюшона и ничего не ответил. Мира вскользь отметила, что оскорбивший её страж от факела даже не отклонился.
Несколько метров прошли молча.
— Я пытаюсь понять, чем ты думаешь? — продолжил страж. — Как тебе не жалко этих несчастных (он ткнул пальцем в пол). Ты ведь сама была на их месте.
Мира прерывисто вздохнула и скосила на него глаза, впервые увидев в страже живого человека. Как и маги, они все были для неё будто манекены: одинаковые и бездушные. А этого захотелось разглядеть: темноволосый, с монголоидным типом лица, короткой редкой бородкой, которую правильнее было бы вовсе сбрить, волосы затянуты в хвост, нос когда-то был сломан и сросся неровно.