Против ветра
Шрифт:
– В путь господа!
Незамедлительно все пошли по трапу подымаясь вверх в корабль. Но на мгновение, я задержался возле основного шлюза и в последний раз посмотрел на пыль, которую кружил ветер на космопорте. Затем перед моими глазами закрылся шлюз и сигнал известил, что шлюз закрыт герметично.
Сыграв разок своими желваками я побрел в основную рубку и занял свое место. Пристегнув ремни, все дали знак на готовность. Виктор Петрович передал по рации наши позывные и запросил разрешение на запуск.
– "Остров" просит разрешения на старт!
– "Остров" разрешение на запуск разрешаю!
– ответил диспетчер ИИВК. Вой вентиляторов начал потихоньку увеличиваться и корабль начал свой подъем вверх. Когда он поднялся на километровую высоту,
– Мы в космосе!
– отрапортовал Виктор Петрович.
– Вас понял, "Остров" удачного вам полета и конец связи!
– ответил диспетчер ИИВК.
И вот мы уже в космосе, а наш дом был уже позади нас. Отстегнув ремни, мы просто занялись ориентировкой и корректировкой полета. Затем разбрелись каждый по своим каютам, а двое оставались на главном посту возле бортового компьютера. И вот так меняясь сменами, мы начали свою экспедицию на Венеру.
Звездная дорога
Я сегодня был не на вахте, а строчил на компьютере свой первый отчет, о начальном пути нашей экспедиции. Светлый Виктор Петрович, попросил всех членов экспедиции составлять свои личные отчеты, о проделанной работе и о всех своих передвижениях во время нашего звездного пути.
– Черт возьми, неужели я до такого дожил!?
– удивленно и одновременно радостно произнес в слух я, эти странные слова. Неужели некоторые мои мечты осуществимы? И тут все мои мысли и представления, прервал звонок в мою каюту.
– Да, свободно!
– ответил я. И в каюту вошел Вяземский. Слушаю вас?
– спросил я у него.
– Мы должны выйти наружу и откалибровать антенну и проверить камеру на боковом кожухе корабля - ответил Вяземский, - и я вызвался, при этом взяв тебя с собой.
– Понял, сейчас буду! И двери закрылись за Вяземским, наполнив её полной тишиной, лишь шум ноутбука нарушал полное затмение пустоты. Завершив до конца свою строку отчета, завершил работу компьютера, сохранив все данные. После я вышел в коридор и проследовал до шлюза, где хранились скафандры. Там я встретил Вяземского и Илью с Анной. Ребята помогали нам облачится в костюмы и тем самым, проверяя все ли в порядке. Убедившись в исправности кислородных баллонов и радиосвязи, Илья с Анной покинули шлюз, а я с Вяземским открыли люк и комнатка наполнилась космической пустотой, а мы вылезли наружу. Прицепившись за крюки у выходного окна, мы закрыли люк и уже начали медленно передвигаться к антенне. По радиосвязи нам было передано что, двигатели остановлены и мы можем спокойно заниматься антенной. Мы доложили о своей готовности и медленно проследовали к антенне. Зафиксировавшись на месте, я занялся программированием на боковой части антенны, а Вяземский с помощью прибора калибровки ввел нужные параметры, когда работа была завершена, мы доложили о готовности в ожидании положительного ответа. Тогда центральный компьютер произвел диагностику системы и произвел коррекцию радиоволн. Высветив на центральном мониторе положительные результаты, Виктор Петрович известил нас о положительном результате нашей работы.
Затем мы отцепившись от антенны последовали к фотокамере. Когда мы достигли неё , то тоже вновь закрепились на месте, так как в безвоздушном пространстве мы были просто не управляемы.
– Мы у камеры!
– отрапортовал я в динамик находящийся у нас в шлемах.
– Хорошо, проверите защитную линзу и функциональность колбы - скомандовал Виктор Петрович.
– Принято сэр!
– ответил я и мы занялись профилактикой фотокамеры.
Проверив защитную линзу на наличие трещин поместили обратно, а автоматику
– Все готово сэр!
– отрапортовал Вяземский.
– Отлично, улыбочку ребята!
– ответил Светлый и с фотографировал нас на фоне космического пространства.
– Идиоты!
– ответили мы с Вяземским улыбаясь на действие начальника экспедиции.
– Ладно вам там бурчать, возвращайтесь!
– молвил Плотников Иван Дмитриевич. Отстегнувшись от фотокамеры мы начали возвращаться, но я замер на месте и зафиксировавшись обеими руками за корпус корабля, повернулся к просторам космоса в которых светилась звездная пыль. Солнечный свет озарял всю нашу галактику, а так как пыль это мелкие крупицы планет и осколков метеоритов, то они были похожи на мелкое стекло превращенное в пыль, от которого отражается свет, тем самым делая яркое представление мелких звезд. Засмотревшись на все это я померк в этой красоте, забыв о том что нужно возвращаться обратно. А в это время Вяземский уже влетел в шлюз и люк за ним закрылся, а комната наполнилась кислородом. Повернувшись на месте, он понял, что я остался снаружи. Незамедлительно он метнулся к иллюминатору, отстегнув от комбинезона шлем, попытавшись найти меня. Но я находился в плотную прижат к корпусу, поэтому был не заметин.
– Пашка, за окном остался - прокричал Вяземский в радиосвязь.
– Ты его видишь?
– спросил Светлый Виктор Петрович.
– Нет?
– отвечал Вяземский.
– Как так получилось?
– резко спросил Иван Дмитриевич, сидевший за пультом управления как и Светлый Виктор Петрович.
– Я думал он... , а он походу на месте остался...
– несвязно отвечал Вяземский.
– Паша ответь!
– молвил он в микрофон. Но в динамике отдавалась полная тишина. Тогда последовала вторая, а затем и третья попытка, вызвать меня на связь. Но я продолжал молчать, даже старался медленно дышать, чтобы не было заметно моего волнения или дыхания. В динамиках основной рубки, отдавалась полная тишина, которая и была в космическом пространстве.
– Паша ответь, это Виктор Петрович!
– попытался вызвать меня Светлый. Но вновь это полная тишина и неопределенность. Тогда Светлый просит Вяземского выйти обратно в космос, но Иван Дмитриевич останавливает его и просит дать ему возможность поговорить с Кругловым наедине.
– Ладно, если он не ответит и тем более не вернется то тогда...
– сказал Виктор Петрович. Иван Дмитриевич перевел дух и закрыв глаза, медленно представил себя на моем месте.
– Малыш ответь мне! Но я вновь продолжал молчать.
– Малыш!
– и резко остановился, - они прекрасны, не правда ли?
– Да сэр!
– нарушил тишину я и вновь затих.
– Сынок, я прошу тебя возвращайся обратно, а то Виктор выиграет и я окажусь в пролете, - спокойно и умоляюще продолжал Иван Дмитриевич, - ведь благодаря мне ты здесь, и я прошу тебя вернись к шлюзу. Ведь эта красота, которую ты видишь, она не достижима и ...
– Открывайте шлюз, я иду!
– ответил я и отпустив одну руку, проследовал к шлюзу в ожидании его открытия. Шлюз открылся переда мной и я влетел в него, затем он закрылся и комната наполнилась кислородом. Я снял шлем и сделал глубокий вдох и медленный выдох и увидел стоявшего переда мной Вяземского, злобно сверлящего меня взгляда. Он не произнес ни слова, сняв скафандр удалился. А я лишь улыбнулся и тоже снял скафандр и проследовал по коридору до основной рубки и с опущенной головой появился перед Светлым и Плотниковым. Иван Дмитриевич не смотря на меня включил клавишу "ПУСК", и турбины загорелись ярким пламенем и мы вновь пустились в путь до Венеры. А Виктор Петрович, нервно смотря на меня, сказал, что я, дебил, дегинерат и безмозглый ублюдок. И назначил меня вечным дежурным на посту. А Вяземскому, приказал присматривать за своей любимой лялькой, поэтому мне приходится терпеть присутствие этого человека. А на следующий день, по Земному времени, я получил подзатыльник от Иван Дмитриевича. Вот тут то, мне и стало стыдно.