Против ветра
Шрифт:
Сменив свое лицо, на задумчивый образ, потом на апатию. Посмотрев в пол, я на минуту представил всю погибель, сделанную одним человеком, который, довел свою идею до конца, то что будет с тем человеком, который пойдет против потока ветра. Подняв свои глаза на своего друга, я решил не произносить глупых речей и долгих объяснений, и лишь глупо пожал плечами.
– Возможно ты прав!
– произнес я. Развернувшись, я решительно направился в наш ангар строителей. А по пути произнес лишь одно, я снова один против потока ветра!
И на этом разговоре, я прекратил все связи с Ильей, и больше не беспокоил всех остальных по поводу Венеры
Второй вариант, необычности
Прошло несколько дней, с тех самых пор как я стал вести себя отчужденно, не смотря на мое целеустремленный путь ветра, в котором мне приходилось искать свои лазейки для многих ответов, на свои тяжелые вопросы волнующие меня еще с тех пор, как стал идущим против ветра. Солнечные лучи, били мне прямо в лицо и тишина в моей комнате, давала мне полное спокойствие, до тех пор, пока мой взгляд не пал на часы, которые показывали девять утра.
– Боже, я проспал!
– нервно подскочил с кровати, ринулся бежать на работу. Вломившись в ангар, я замер в дверях, когда мою фамилию начали произносить вслух на всю рабочую сходку, которую собрали для чего-то.
– Я!
– выкрикнул я и тяжело дыша замер в дверях, в полном недоумении. Лицо Михаил Юрьевич Трушкина выражало полное не довольство, не смотря на смиренный взгляд старого межпланетника.
– Почему опаздываете Круглов?
– Проспал - извиняющей ответил я, продолжая недоуменно стоять на месте.
– И попрошу Круглов, больше такого не совершать, а то мне придется пожаловаться вашему наставнику, вам это понятно?
– Да сэр!
– ответил я, припустив глаза. Причем тут наставник, и кто он такой, что он имел, введу? Странный он какой-то? Ладно, я открыл дверь своего шкафчика и переоделся в рабочую робу и продолжил свой очередной день. Когда прозвенел звонок об окончании работ, все резко начали суетиться, подготавливаясь к практическим занятиям в мини космических станциях, оборудованных по последней технологией. На этот раз занятие вел сам Вяземский. Поэтому, сюрприз с его стороны был неизбежен. Меня ожидала Анна Попова возле аппарата номер три, так как Вяземский распределил меня в пару с ней, а не с кем-то другим. Я, конечно, нервно морщился, но потом пришлось смериться и делать такой вид, постоянным, чтобы другим не было повадно быть в паре со мной. Закрывшись в аппарате, мы надели комбинезоны и шлемы, в которых ловко было встроена рация, для общения между собой и с центром связи. Усевшись в свои посадочные места и пристегнув ремни безопасности, отрапортовали полную готовность к полету.
– Принято!
– услышали мы в своих шлемах
– Ключ на старт, проверку подтверждаю!
– ответила Анна в радиопередатчик. Не обращая на нее внимание, я принялся к проверки системы, убедившись в исправности, отрапортовал Вяземскому о результате проверки.
– Система в норме, просим подтверждения к отлету?
– мягко ответил я.
– Принято, отлет подтверждаю!
– ответил Вяземский, - и да, еще момент, капитаном полета будет Анна, а ты Павел вторым пилотом. Не поворачивая своего лица на нее, я ответил:
– Принято сэр! И перевел рычаг ускорителя в положение, полного ускорения. И модуль, якобы вышел впервые слои атмосферы, затем пройдя ряд небольших перегрузок, мы вышли в открытый космос, доложив об этом станции связи.
– Земля, мы в открытом космосе, показатели в норме, просим подтверждения?
Минутная задержка и рация наполнилась звонким голосом Вяземского.
– Подтверждаю сынок! Ваша задача проста на сегодняшний день, дети мои, произвести проверку всего космического аппарата и внести свои директивы в план полета на Венеру. Вам понятно?
– Да сер!
– ответила Анна, и расстегнул ремни безопасности, принялась, задело. Я последовал ее примеру, но задержался в своем кресле. В моей голове вдруг началась вертеться мелодия Аве Марии, не смотря на это, я как в копаный застыл в своем кресле, и мои глаза были направлены на видео экран монитора бортового компьютера, где в виде графики был виден космос и все его мелкие светящиеся частички. Но на самом деле космос это полная темнота, лишь яркое светило в глубине нашей галактики, которое дает свет. Также свет сияет из земной поверхности. Опустив резко все свои мысли, я встал с бортового кресла и медленно начал обследовать нашу станцию. Взяв в руки журнал отчетности, ввел свои директивы и застыл на терморегуляторе, возле реостата.
Да, а Венера, возможно, ждет своих покорителей, но, а вообще... может, я зря иду против, всей системы, возможно я действительно глупец, как сказал мне Илья? Играя желваками, я обернулся через правое плечо и посмотрел на нее.
– Что смотришь?
– недоуменно ответила она, на мой непонятный взгляд.
– Я согласен!
– ответил я и присел на корточки.
– На что согласен?
– переспросила Анна все в той же непонятье.
– Глупец согласен на поход, в поиске истины! Мы долго смотрели друг на друга, пока по радиосвязи наше молчание, не прервал Вяземский.
– Первый, ответе?
– Первый на связи!
– ответила Анна и спросила у меня, - ты все?
– Да, все!
– ответил я и подтвердил все это Вяземскому, - Проверка завершена, все показатели в норме, идем на посадку.
– Принято!
– ответил Вяземский и затих. Закончив с посадкой мы вышли из станции и сняв шлемы, подошли к Юрий Игоревичу и Попова, явно как то странно улыбалась Вяземскому. Такое ощущение, будто они в сговоре, и то что она смогла меня убалтать на очередную безумную затею, человека с безумной идеей, покорение ближнего космоса. Выйдя с комплекса, меня одолевала лишь одна мысль, когда ко мне подбежал Коротков Илья и радостно с надеждой, сообщил что к нам прибыли великие покорители космоса двадцатых столетий, вплоть до такого человека как, Светлый Виктор Петрович. Я, конечно же, сделал вид, будто смутился, но потом решил устроить Вяземскому очередной сюрприз.