Противники
Шрифт:
— Уолли у себя? — обратилась она к Рошель, не выносившей ее. Вместе с Дианой в коридор влетел тяжелый запах духов, так что Эй-Си засопел, потом зарычал и залез еще дальше под стол.
— У себя, — миролюбиво ответила Рошель.
— Спасибо, дорогая. — Диана явно стремилась разозлить Рошель. Она с важным видом направилась к кабинету Уолли и вошла без стука. Неделю назад Рошель просила ее сидеть и ждать, как делают все другие клиенты. Но становилось очевидно, что Диана имела гораздо большее влияние, чем другие клиенты, по крайней мере на Уолли.
Войдя в кабинет, Диана попала в объятия своего
— Отлично выглядишь, детка.
— Все ради тебя, малыш.
Убедившись, что дверь заперта, Уолли вернулся на свой крутящийся стул.
— Мне нужно сделать два звонка, а потом мы сбежим отсюда, — проговорил он.
— Как скажешь, дорогой. — Диана села и вытащила гламурный журнал. Больше она ничего не читала и отличалась исключительной тупостью, но Уолли не было до этого дела. Он не желал ее судить. Она сменила четырех мужей. Он — четырех жен. Вправе ли он судить ее? На данном этапе они занимались тем, что пытались убить друг друга в постели, и Уолли никогда не чувствовал себя счастливее.
По ту сторону двери Рошель убирала стол, чтобы уйти сейчас, пока «эта шлюха» находится в кабинета мистера Фигга и никто наверняка не знает, чем они там занимаются. Дверь кабинета Оскара открылась, и появился он сам с документами в руках.
— Где Фигг? — спросил он, глядя на закрытую дверь Фигга.
— Он там с клиентом, — ответила Рошель. — Дверь заперта на засов.
— Неужели?
— Ага. Третий день подряд.
— И они до сих пор обсуждают его гонорар?
— Не знаю. Должно быть, он увеличил его.
Хотя гонорар был маленький, как за стандартный развод «без вины», Оскару причиталась какая-то часть. Однако он не вполне представлял, как получит свою долю, если половина суммы оплачена на диване. Мгновение он смотрел на дверь Уолли, как будто ждал, что из-за нее донесутся сладострастные стоны, но, ничего не услышав, повернулся к Рошель и помахал бумагами:
— Вы это читали?
— Что это?
— Это наш договор с Джерри Алисандросом и «Зелл энд Поттер». Восемь страниц текста, множество пунктов — мелким шрифтом. На договоре уже стоит подпись моего младшего партнера, который явно не прочел его целиком. Здесь сказано, что мы должны внести двадцать пять тысяч долларов в бюджет расходов на судопроизводство. Фигг никогда об этом не упоминал.
Рошель пожала плечами. Это было дело юристов, а не ее.
Но Оскар продолжал:
— Далее говорится, что мы получим гонорар в размере сорока процентов по каждому делу, половина которого отправится в «Зелл энд Поттер». Но мелким шрифтом указано, что гонорар в размере шести процентов будет выплачен Комиссии по судопроизводству от истцов в качестве небольшой премии за их тяжелую работу и эти шесть процентов вычитаются из общей суммы компенсационной выплаты и нашей части тоже. Таким образом, насколько я понимаю, мы потеряем шесть процентов от всей суммы, и останется тридцать четыре процента, которые мы разделим с Алисандросом, а он, разумеется, урвет еще шесть процентов. Вам это кажется логичным, миз Гибсон?
— Нет.
— Так вот, мне тоже. Нас обдирают направо и налево, и мы должны вложить еще двадцать пять тысяч долларов в расходы на судопроизводство. — Щеки Оскара побагровели,
Дэвид спустился по лестнице как раз в разгар обсуждения.
— Ты это читал? — злобно спросил Оскар, размахивая контрактом.
— Что это?
— Наш контракт с «Зелл энд Поттер».
— Я посмотрел его, — ответил Дэвид. — В основном в нем все четко и ясно изложено.
— О, правда? Ты читал ту часть, где говорится о двадцати пяти тысячах для бюджета на судопроизводство?
— Да, и я спросил об этом Уолли. Он сказал, что нам, вероятно, придется пойти в банк и взять эти деньги в счет кредитной линии, а потом вернуть их, когда мы получим компенсацию.
Оскар и Рошель обменялись взглядами. Оба подумали: «Какая еще кредитная линия?»
Оскар хотел что-то сказать, но резко развернулся и ретировался в свой кабинет, захлопнув за собой дверь.
— В чем дело? — спросил Дэвид.
— У нас нет никакой кредитной линии, — пояснила Рошель. — Мистер Финли беспокоится, что разбирательство по крейоксу обернется против нас и мы разоримся. Из проектов Уолли этот будет не первым, что взлетит на воздух у нас перед глазами, но самым крупным.
Дэвид осмотрелся и шагнул ближе.
— Можно задать вам один вопрос конфиденциально?
— Не знаю, — ответила Рошель, осторожно отступая назад.
— Эти ребята в игре уже довольно долго. Тридцать с небольшим лет — Оскар и двадцать с небольшим — Уолли. У них есть хоть какие-то сбережения? В офисе их точно нет, поэтому я подумал, наверняка они что-то припрятали.
Рошель тоже огляделась и ответила:
— Не знаю, куда отправляются деньги, когда покидают офис. Сомневаюсь, что у Оскара есть хоть десять центов, потому что его жена все тратит. Она считает себя выше других и хочет жить соответственно. Уолли… Кто знает? Подозреваю, что он такой же нищий, как и я. Но они владеют зданием без всяких обременений и долгов.
Дэвид, не удержавшись, посмотрел на трещины в штукатурке на потолке. Ну и Бог с ним, сказал он себе.
— Мне просто любопытно, — пояснил Дэвид.
Из кабинета мистера Фигга донесся женский визг и хохот.
— Я ухожу. — Дэвид схватил свое пальто.
— Я тоже, — сказала Рошель.
Все уже ушли, когда появился Уолли с Дианой. Они быстро выключили свет, заперли входную дверь и сели в ее машину. Уолли приводило в восторг не только то, что теперь ему было кого потискать, но и то, что этот кто-то с готовностью садился за руль. До окончания срока, на который его лишили прав, оставалось шесть недель. А в разгаре процесса по крейоксу ему требовалась мобильность. Диана отчаянно ухватилась за возможность заработать на привлечении новых клиентов: 500 долларов наличными за дело со смертельным исходом и 200 — за дело по ущербу здоровью. Но больше всего ее волновали рассказы Уолли о том, как «Веррик лабз» заставят выплатить громадную компенсацию, которая принесет огромные прибыли ему и, вероятно, ей, хотя пока этот вопрос оставался открытым. Как правило, их постельные разговоры уплывали в мир крейокса и все, что было с этим связано. Третий супруг Дианы возил ее на остров Мауи, и пляж ей понравился. Уолли уже пообещал поездку в рай.