Противостояние 3
Шрифт:
Но и русские - ошиблись. Наджибулла был из тех, кто играл собственную игру. Долгие годы работы руководителем ХАД, долгие годы практики руководителя разведслужбы непрерывно воюющей страны, долгие годы практики бок о бок с русскими, гениями разведки могли сделать разведчика наверное даже из осла. А Наджибулла ослом не был - он был хитрым, опытным, прошедшим огонь и воду царедворцем, выжившим на смертельном минном поле афганской политики, не предавшем Кармаля, когда от него отвернулись все - и не потому что деваться было некуда. Было! Амину как воздух нужен был пример с "раскаявшимся", с кем-то из высокопоставленных парчамистов, готовых публично порвать с прошлым, покаяться и пожать протянутую руку. Был бы это Наджибулла или кто-то другой - неважно,
Но это - на тот. А сейчас - нужно было делать новый выбор, еще более сложный. Но без него - Афганистан как государство погибнет под ордами взращенных в соседней стране варваров.
Сейчас, Наджибулла стоял у окна своего кабинета в президентском дворце Арк и смотрел на окруженный высоким забором двор. Уже сейчас начались приготовления в тому, что произойдет когда уйдут русские - к уличным боям. Территорию Арка спешно укрепляли - помимо старой линии стен поспешно из бетонных блоков, уродуя внутренний двор дворца возводили новую линию укрытий, которые не пробить из гранатомета и миномета, не разрушить из мобильной ракетной установки китайского производства - нового, недавно появившегося у моджахедов оружия. Только вчера во дворец, в подвальные помещения завезли и складировали оружие в боеприпасы в количестве достаточном, чтобы вооружить дивизию- одних автоматов было около десяти тысяч стволов. Все было не новое, то что оставляли уход русские в Афганистане. Активного вывода пока не было - но были созданы комиссии сдачи-приемки, они ездили по городкам и гарнизонам, намечали план мероприятий по сдаче объектов от одной армии к другой. За время своего пребывания русские построили здесь многое - городки на полном самообеспечении с автономными скважинами, казармами, жилыми модулями, взлетно-посадочными полосами, рубежами охраны. В кабульском гарнизоне была собственная хлебопекарня с запасом муки. Все то что оставляли русские они не просто передавали в том виде в каком оно есть - а всегда делали ремонт и приводили в порядок.
То, что он делал - он не считал предательством. Есть обстоятельства, которые выше таких слов как предательство. Если начинать говорить о предательстве - то не предали ли их русские, выходя из Афганистана не сделав своего дела. Не предали ли русские лично его, ведя тайные переговоры с такими людьми как Достум, Масуд и его собственный министр обороны Шах Наваз Танаи - Наджибулла знал обо всем, он был и оставался самым осведомленным человеком в Кабуле, даже уйдя с должности директора ХАД. Он ни секунды не сомневался, что советские как привели его к власти - так и снимут, как сделали это с Кармалем. А раз так - то и у него руки - свободны.
Повернувшись от окна, Наджибулла оглядел своих самых преданных сторонников, собравшихся в кабинете президента. Он сам лично за несколько минут до этого проверил кабинет на наличие подслушивающих устройств - никому нельзя было доверять, он знал, что кабинет Тараки прослушивали люди Амина, содействовал им в этом первый заместитель директора АГСА. Всех гостей этого кабинета перед входом обыскали - и ни один из них не проявил раздражения по этому поводу, ибо знал чем обоснованы подобные меры безопасности. Слишком серьезен был вопрос, который нужно было обсудить - и каждый из них оказаться перед расстрельным взводом даже за мысли о том, что предстояло сделать.
Наджибулла собрал самых преданных свих сторонников - слово "преданность" мало что значила в Афганистане, но в этих людях он был уверен больше чем в других. Каждый из них понимал, что от устойчивости существующего режима зависит его жизнь и личное благосостояние, и жизнь всех родственников - потому что Восток жесток, и случись чего - перебьют до последнего человека. Каждый из них уже перешагнул порог страха, когда страх
Первым был родной брат президента генерал Шапур Ахмадзай, руководитель управления охраны МГБ, которому подчинялась президентская гвардия и силы спецназа, замаскированные под "учебный батальон". Брат президента был единственным, кому президент мог доверять безоговорочно - потому то он поставил его на такую должность, фактически вверив в его руки Кабул и охрану всех членов ЦК НДПА. Одним мановением руки (своей или президента) он мог арестовать всех.
Еще двое представляли ХАД. Начальник ХАД, генерал армии Гулям Фарук Якуби и его заместитель, непосредственно вышедший на контакт с американцами, генерал Яр Мухаммад.
Из армии не было никого - Наджибулла им не доверял. Если он кого-то и подключит - то в последний момент.
– Начнем, товарищи...
– Наджибулла нервничал, и ничего удивительного в этом не было - пусть рафик Мухаммад выскажется.
Яр Мухаммад, выходец из Царандоя настороженно огляделся - из всех четверых он был самый хитрый и циничный. Потому то его и послали на первый контакт с американцами - президент выбрал его потому, что от него было легче всего откреститься в случае чего. Никто не поверил бы, что Якуб или Ахмадзай действуют помимо его воли - а вот Яр - запросто.
– Контакт состоялся - коротко доложил Мухаммад - наши новые друзья выразили сдержанную, но все таки заинтересованность в нашем предложении.
– Вот как?
– Именно. Они готовы пойти нам на уступки, в случае если мы изменим свое отношение к ним. Они готовы гарантировать безопасность и территориальную целостность Афганистана своими силами.
На языке, обычно используемом в таких ситуациях - это означало возможность и необходимость размещения военных баз на своей территории.
– О каких силах идет речь?
– Первоначально - о небольших. Их интересует база в Баграме. Там они готовы разместить экспедиционные силы на постоянной основе.
– Важен принцип, Саид Раис* - почтительно высказался Якуби - весь мир увидит это, и сделает выводы.
– И наш партийцы тоже...
– задумчиво сказал президент. Все таки действующий режим в Афганистане имел прежде всего идеологическую основу, и просто так, по мановению руки диктатора - развернуть свою политику на сто восемьдесят градусов не мог. Он был избран президентом на Лойя Джирга - съезде афганского народа, и отстранить его мог тоже только съезд. Но съезд съездом - а есть еще и партия. Принимая предложение американцев, они окончательно восстановят против себя партию - а это что ни говори значительная сила, особенно в городах, и она целиком ориентирована на Советский союз. Тем более - что и СССР не обрадуется такому резкому повороту афганской политики - а вопросы они решать умеют, семьдесят девятый год это отлично показал. Бабрак Кармаль пока еще жив, хоть его и держат в Москве в больнице, фактически в изоляции - все же он жив, и случись ему снова появиться на афганской сцене - его сочтут опасным противником. Неизвестно, как поведет себя Танай - а за ним вся армия. Сулейман Лаек, еще один игрок афганской политики - не преминет воспользоваться "предательством Апрельской революции" и собрать вокруг себя Политбюро ЦК НДПА, объявив новый режим узурпаторским. Жива еще Анахита Ротебзад - та еще фурия, в свое время прикрыла Кармаля от пули своим телом.
В общем - СССР найдет при случае игроков, способных защитить свои интересы. А они окажутся фактически в вакууме и полностью зависимыми от американцев. Если американцы не окажут им помощь, причем немедленно, не сыграют в пользу привычных им друзей - моджахедов - падение режима станет вопросом нескольких дней, они сами убьют его и останется только бежать. Против них будут все - Парчам, Хальк, моджахеды, национальные формирования юга Афганистана...
– Они готовы гарантировать наши интересы, рафик Мухаммад?