Противостояние 3
Шрифт:
– Что...
Одиночный выстрел, вспышка и ...
Все.
* Первая группа - первый этаж! Живее! (румын.)
** Есть, так точно (румын.)
*** Третий! К окнам! (румын.)
Машина с генералом Мищенко на заднем сидении - он взял неприметную Газ 24-10 черного цвета из гаража КГБ проскочила напрямую по Сретенке вышла на Садовое кольцо, быстро, но не включая сирены пошла по нему в направлении Курского
Сидя на заднем сидении Волги, генерал не видел ничего вокруг - он думал.
В отличие от девяноста девяти целых и девяноста девяти десятых процента советских граждан генерал-лейтенант Мищенко достоверно знал о том что происходит. На дежурстве сидел его однокашник, и когда доложили - он сообщил и Мищенко тоже. А потом подтвердил и шеф - Чебриков. Более того - шеф явно дал понять, что в стороне от этой всей заварухи он оставаться не собирается. Пошел ва-банк - выдал приказ, незаконный кстати, не по ведомству - командиру дивизии Дзержинского выполнять все распоряжения генерал-лейтенанта Мищенко. Если Чебриков проиграет - ему это потом поставят как попытку захвата власти и предадут анафеме - хотя если он проиграет, его и без этой бумажонки найдут чем прижать, у нас это быстро. Если же он выиграет...
А почему бы ему проиграть? Генерал Мищенко прикинул состав нынешнего Политбюро. Горбачев старье убрал, а новье так пока и не ввел, сам по себе держался еле-еле, на хрупком равновесии компромиссов и альянсов. Значительная часть Политбюро - еще брежневская, и Чебриков той же породы. А ворон ворону глаз не выклюет.
И тогда это может значить многое и для него лично. Любой советский начальник, с самых низов когда идет по карьерной лестнице, тянет за сбой группу лично преданных ему людей. Не делу, не службе, не стране, а только ему лично. Собрать такую группу, выпестовать ее, пристроить на хлебные посты - стоит немалого времени и сил. Но люди, которых ты таким образом поднял, потом отплатят тебе сторицей. Не всегда конечно, люди бывают злы и подлы - но, по крайней мере, ты можешь рассчитывать, что в очередной аппаратной схватке они будут на твоей стороне и не всадят нож в спину. Непреложный закон бюрократической игры, которой пропитано любое советское ведомство - нет правых и неправых, есть свои и чужие. Возьмемся за руки друзья, чтобы не пропасть поодиночке.
А генерал-лейтенант Мищенко - однозначно доверенный человек Чебрикова, об этом и вопросов нет. Значит и в случае победы шефа можно рассчитывать на должность посерьезнее, чем та что есть сейчас.
Волна вырвалась из узких улиц Москвы на шоссе Энтузиастов, прибавила ходу, занимая крайний скоростной ряд...
В районе Первого кабельного проезда, лихо вырулив на шоссе, вслед за Волгой устремились Жигули - шестерка. Водитель выжимал все из форсированного знакомыми раллистами мотора, пассажир напряженно вглядывался в бинокль, пытаясь разглядеть номера машины - было темно, свет давали только унылые, свисающие над дорогой фонари да свет фар идущих по шоссе машин. Все мелькало, мешали тени, да и скорость была немаленькой...
– Ровней веди!
– Как могу!
– напряженно отозвался водитель впившийся взглядом в дорогу.
Пассажир еще напряженно вглядывался в бинокль
– Ну?
– Она...
– процедил пассажир - машина Центрального аппарата. Номера как раз на центральный аппарат выданы, чохом.
– Точно она?
– водителя взяли сомнения
– А кто еще по ночи полетит по трассе?
– Куда это он?
– В Реутов. В отряд. Что думаешь?
– Давай.
Водитель достал из бардачка увесистый кирпич рации, подключил к антенне, установленной на машине, покрутил настройки.
– Я Олень-третий. Двадцать четвертая, госномер МОС 11-45, идет по шоссе Энтузиастов в сторону Реутова, крайняя правая полоса. Приготовьтесь встречать.
– Принято!
– донеслось из рации...
– Давай, окороти...
– недовольно сказал пассажир - еще не хватало самим шеи свернуть.
Грузный армейский УРАЛ вынырнул с лепестка - развязки на МКАД, нагло пристроился в скоростном ряду, поехал с "законными" девяноста, чем до крайности разозлило спешащих водителей. Костеря военных последними словами, одна за другой легковушки шли на обгон растопырившегося на полосе Урала....
– Что за козел!
– водитель оперативной Волги, которая вообще то была разгонной, раздраженно ударил ладонями по ступице руля и тут же вспомнил, кого он везет - извините товарищ генерал-лейтенант.
– Что там?
– Да военный полосу занял, сам не едет и другим не дает.
– Обгоняй.
Мигнув фарами, оперативная Волга начала смещаться влево - и тут отлетел брезентовый полог, скрывавший то, что было в кузове. Два автомата Калашникова нацелились на лобовое стекло идущей на большой скорости Волги.
– А...
Автоматы хлестнули в унисон, лобовое стекло Волги мгновенно пошло дырами, рваными дырами покрылась и крыша. Охнул, выпуская руль из рук тяжело раненый водитель, что-то обожгло плечо и шею генерала, он не понимал что происходит град бил по машине... Какой к чертям град зимой.
Стреляют!
Волга клюнула вправо, с душераздирающим скрежетом чиркнула по отбойнику, водитель последним осмысленным движением переложил руль - и машина резко пошла влево, чтобы выйти на встречную полосу. Генерал Мищенко метнулся вперед, чтобы перехватить руль - но не успел. Последним, что он помнил в этой жизни, были слепящие солнца фар какого-то большого грузовика, стремительно несущиеся навстречу...
Вперед был сущий ад...
Катастрофа произошла на самом мосту, тяжелый Маз с прицепом со всех сил ударил Волгу, отбрасывая ее, страшно искореженную снова на свою полосу движения, где ее еще раз ударил ЗИЛ. Урала давно уже не было, никто так и не понял что произошло - темно, и все произошло очень быстро. Сейчас на шоссе постепенно скапливалась гигантская пробка - но по одной полосе в каждом направлении все же еще были свободны. Через несколько минут - ГАИ еще не подоспело - мимо искореженного остова Волги, выглядевшего так, как будто его долго жевал великан, жевал и выплюнул, в конце концов, аккуратно протиснулась шестерка.