Противостояние II
Шрифт:
Дед оторвался от созерцания камеи и бросил в её сторону:
— Ну-ка повернись в профиль! Вроде, действительно, похоже...
Мама не выдержала и вскочила со своего места. Забежала к деду за спину, положила руки ему на плечи и через его голову уставилась на камею. Встал и папа. Потом они втроём сравнивали резьбу на камее с её лицом. Папа сказал, что не очень-то похоже, мама сказала, что, наоборот, очень даже похоже, а дед никак не мог определиться. Хмуриться даже начал. Потом бабуля оторвалась от разглядывания камеи и спросила её:
—
Она плечиками пожала.
— Понятия не имею. Он, пока разговаривал со следователем и с матерью Антонины, время от времени на нас с Серёгой поглядывал, но вопросов никаких не задавал и заговорить с нами не пытался. Почему-то потом подошёл к нам и подарил. Я сама удивилась. И Серёга тоже. И главное, он сказал, что там мой собственный профиль вырезан. Откуда? Как? Мы же с ним до того дня ни разу не встречались! Не может же такого быть, что у него в кармане куртки резчик по камню сидел, оттуда выглядывал и на меня смотрел? Глупость какая-то! Я потом долго об этом думала, но пришла к мысли, что это какая-то шутка с его стороны была. Какой-то розыгрыш. Но смысла такого розыгрыша до сих пор не понимаю.
Дед передал брошку папе и спрашивает его:
— Есть у тебя водка?
Ответила вместо него мама.
— Есть, папа. Выпить хочешь?
Он кивнул.
— Да, тут без бутылки не разберёшься. Неси. — А потом к Юле повернулся и говорит: Так говоришь, обе камеи похожи друг на друга? Я имею в виду ту, первую, и эту.
— Я ту камею не успела как следует рассмотреть, дед. По-моему, похожи. Цвет камня у подложки точно такой же — тёмно-коричневый. И форма у них похожая — не окружность, а эллипс. Это я хорошо запомнила. Размер подложки тоже такой же. Или почти такой же. И цвет кости, по которой резчик работал, такой же, слегка желтоватый.
— А застёжку не видела?
— Нет, не видела. Она же к лацкану пиджака пристёгнута была.
— Жаль. Застёжка очень уж необычная. И ещё на ней клеймо имеется. Под лупой нужно рассматривать. Очень уж оно микроскопическое.
Дед выбрался из-за стола. Посмотрел на папу и говорит ему:
— Пока Маруся на стол готовит, мы с Юлькой в гости сходим. Хочешь с нами?
— К соседям?
— Угу, к ним. На пару минут. Просто, чтобы познакомиться.
— Вообще-то, я с ними обоими знаком, но если надо, схожу.
— Нет, тогда не нужно. Тогда мы с Юлькой вдвоём сходим.
Потом на бабулю посмотрел и сказал ей:
— Тебя не беру, чтобы побыстрее прошло. Хочу их к нам в Переделкино пригласить.
— Вот это правильно, — кивнула бабуля. — А там можно будет обо многом поговорить.
***
Юля не успела и слова вымолвить, как Галина Сергеевна деда узнала. Улыбнулась ему приветливо и говорит:
— Ой, здравствуйте, Михаил Александрович! Так и думала, что когда-нибудь увижу вас! Как Серёжка рассказал мне о своём походе к вам на день рождения, так сразу и подумала! Проходите,
Включила там свет, но, видимо, решила, что неудобно будет принимать деда в прихожей и пригласила их в зал. Юля даже не успела её представить. Только в зале она смогла соблюсти формальности. Посмотрела сначала на неё, потом на деда и говорит:
— Знакомься, дед! Это Галина Сергеевна. Здесь ещё Серёжа живёт, но его сейчас нет.
Галина Сергеевна пояснила для неё.
— Он через дверь услышал, что к вам гости пришли, сказал, что тебе сейчас не до него будет, схватил альбом для рисования и карандаши и в Третьяковку умчался.
Потом развернулась к деду, протянула ему руку и сама представилась:
— Малышева Галина Сергеевна.
Дед улыбнулся ей и пожал руку. Говорит:
— Я вижу, мне представляться нет нужды.
— Нет, не нужно. Я ведь искренний поклонник вашего таланта, Михаил Александрович. Ещё в школе зачитывалась вашими книгами. Присядем? — Она показала на диван, но тут же спохватилась. — Может, чаю? Или кофе? У нас неплохой растворимый имеется.
Дед на диван присел, но от чая отказался:
— Нет, Галина Сергеевна, не нужно. Мы не надолго. Хотелось просто познакомиться. Увидел у внучки камею, услышал её рассказ и заинтересовался. Писатели ведь редко берут сюжеты для своих книг из головы. Чаще всего это истории, которые случились с ними лично или с кем-то из их знакомых. Переработанные, конечно, но всё же в их основе обычно лежат какие-то реальные события.
— Про какую камею вы говорите? — заинтересовалась Галина Сергеевна. Она тоже присела на диван. Юля садиться не стала. Выдвинула из-под обеденного стола стул и поставила на него коленку. Она же и ответила на её вопрос.
— Мы с Серёжкой неделю назад в Вологду ездили. Помните?
Галина Сергеевна кивнула, ожидая продолжения.
— Вот там мне эта камея и досталась. А сегодня я вспомнила, что как-то раз видела очень похожую брошку на вашем костюме и рассказала о ней деду и бабуле. Это ещё зимой было. Вы в то утро собирались на работу и нацепили на пиджак эту камею. На вас в тот день была шерстяная юбка и пиджачок на свитер. Коротенький такой, тоже из тёмной шерсти, с закруглёнными лацканами, с одной пуговицей. Так вот, моя камея очень похожа на вашу. Только женский профиль на ней другой. На мой собственный профиль похоже.
Галина Сергеевна улыбнулась.
— Да, есть у меня такая. Мне её один хороший знакомый подарил. Можно сказать, мой друг. Это ещё в Магадане было. В шестьдесят девятом. К сожалению, с того самого дня мы с ним больше не виделись. А ты свою в Вологде купила?
Она ответить не успела. Вмешался в их разговор дед. Спросил с усмешкой:
— А того вашего знакомого случайно не Александром звали?
— Да, верно, Александром. Саша Кузнецов. — Она смешливо фыркнула. — Неужто вам довелось с ним повстречаться?