Противостояние лучших (сборник)
Шрифт:
– Может быть, вам стоит его расспросить – вдруг он что-то помнит о той истории?
– Хорошая мысль. Но сначала нужно будет найти медиума.
Прошло некоторое время, прежде чем сержант сообразил, что это значит.
– Извините, шеф, я не знал, – нахмурившись, пробормотал он.
– Ну, тебе такие вещи знать совсем не обязательно.
Два дня спустя Норман Поттинг вернулся в кабинет нераскрытых дел со стопкой больших конвертов, которые он сложил на письменный стол своего начальника. Затем взял верхний конверт, где лежал отчет о вскрытии Джонни Эрла Грина.
– Не
Грейс внимательно изучил документ. Список ранений выглядел мрачно:
Множественные переломы черепа привели к субдуральным и экстрадуральным кровотечениям, а также непосредственному повреждению мозговой ткани фрагментами черепа, попавшими в мозг.
Осколки ребер привели к флотации грудной клетки и рваным ранам печени, селезенки и легких.
Обширные переломы верхней и нижней челюсти и кровотечение привели к блокировке верхних дыхательных путей и фатальному проникновению крови, а также тяжелым повреждениям трахеи, вызвавшим смещение верхних позвонков.
Тяжелые удары ног по ребрам привели к разрывам грудных и брюшных органов.
Множественные переломы мелких костей рук и запястий свидетельствуют о том, что жертва пыталась защищаться, приняв позу зародыша. Повреждены яички и мошонка.
Рой нахмурился и посмотрел на сержанта:
– Здесь ничего не сказано о ножевых ранах. Джеймс Кинг из Эдинбурга уверен, что он наносил жертве удары ножом?
– Двадцать минут назад я беседовал с Джоном Ребусом. У Кинга нет никаких сомнений – он ударил Грина кухонным ножом в грудь и сбежал, оставив тело на месте преступления.
– Едва ли патологоанатом мог пропустить ножевое ранение, даже в те дни, – сухо заметил Грейс.
– Согласен.
– Из чего следует, что Джонни Грин не был жертвой Кинга – или я чего-то не понимаю?
– Нет, шеф. – Поттинг улыбнулся и открыл другой конверт. – Я получил это из больницы. Нам повезло. Еще год, и все записи были бы уничтожены. В субботу, девятнадцатого мая шестьдесят четвертого года, в больницу поступил пациент с ножевым ранением. Из его груди торчал кухонный нож «Сабатьер». Парня звали Оливер Старр. Он был студентом отделения гуманитарных наук и членом банды байкеров Эссекса. Лезвие ножа повредило спинной мозг, и его перевели в больницу Стока Мандевилля в Бакингемшире, которая специализировалась на подобных травмах.
– В отчетах сказано, что с ним случилось?
– Нет, но я нашел имя офицера, который прибыл на место преступления и сопровождал его в окружную больницу. Констебль Джим Хоппер.
Грейс принялся быстро считать в уме. Был 2013 год. Событие, о котором шла речь, произошло сорок девять лет назад. Большинство полицейских начинают служить до того, как им исполняется двадцать лет…
– Возможно, констебль Хоппер еще жив, Норман, – проговорил Рой. – Должно быть, ему за семьдесят или за восемьдесят. Свяжись с Сандрой Лидер, это председатель ассоциации вышедших в отставку полицейских офицеров Брайтон-энд-Хоува. Или с Дэвидом Роулендом – он управляющий местным отделением
– Уже, шеф. Полагаю, вас это заинтересует. Констебль Хоппер ушел в отставку в качестве инспектора, но он все еще с нами. Более того, поддерживает отношения с Олли Старром. Тот, похоже, живет в Брайтоне, и его возмущает, что напавший на него человек так и не понес наказания.
– Он сообщил тебе адрес Старра?
– Он его добудет. И еще он пригласил нас на вечеринку.
Грейс прищурился:
– На вечеринку?
– Отставных полицейских Брайтон-энд-Хоува. Она состоится в эту субботу в пивной «Спортсмен» стадиона «Уитдин».
– Насколько мне известно, Ребус не из тех, кто отказывается от выпивки.
Поттинг заметно оживился:
– Полагаю, инспектор Кларк тоже может изъявить желание присутствовать?
– Вполне возможно…
Рой посмотрел на календарь. Была среда. Оставшаяся часть недели не сулила никаких срочных дел. Он обещал провести время со своей любимой Клео и их ребенком Ноа. Если он договорится о встрече с новым напарником на субботу, то в его распоряжении останется все воскресенье. Вопрос лишь в том, захотят ли Ребус и Кларк работать в выходные?
– Дай мне их номер в Эдинбурге, – сказал он сержанту.
В субботу, в десять тридцать утра, встретив Джона Ребуса и Сиобан Кларк, прилетевших ранним рейсом в Гатуик [14] , Грейс и Поттинг отвезли их в Брайтон, сделав небольшой крюк, чтобы посмотреть на пляж и павильон.
– Вы здесь уже бывали? – спросил Норман у Кларк, поворачивая голову, чтобы получше ее рассмотреть.
– Нет, – ответила та, не отрывая взгляда от окна.
– Во время выходных тут много народу, – объяснил Рой. – Люди приезжают из Лондона на один день.
14
Крупный международный аэропорт к югу от Лондона.
– Как в шестьдесят четвертом году, – заметил Джон Ребус.
– Да, как в шестьдесят четвертом, – эхом отозвался Грейс, встретив взгляд старика в зеркале заднего вида.
– Вы работаете над нераскрытыми делами? – спросил Джон.
– В качестве дополнительной нагрузки, – подтвердил его новый напарник.
– Я тоже этим занимался, пока меня не спасла Сиобан, – произнес Ребус так, словно не любил быть кому-то обязанным.
– На вашей шее висит много преступлений? – спросил Поттинг у Кларк.
– Достаточно, чтобы мы не скучали, – отозвалась та.
– Но у нас тут… – начал было рассказывать сержант, однако его перебил Грейс:
– Это не соревнование.
Хотя на самом деле он понимал, что это не так, и, когда взгляды Грейса и Ребуса вновь встретились в зеркале, оба они коротко утвердительно улыбнулись.
В зале для совещаний в полицейском департаменте Сассекса их сперва угостили кофе, а потом они начали смотреть видео, предоставленное Эми Ханна из отдела по связям со СМИ. Она сделала склейку из новостей 19 мая 1964 года, которая сопровождалась звуковым рядом того времени: «Дейв Кларк Файв», «Кинкс», «Роллинг стоунз», «Битлз» и другие.