Противостояние Нокса
Шрифт:
— У него было такое выражение лица, которое я не видел уже много лет. Честно говоря, я был счастлив увидеть, что в его жизни появился кто-то, кто ему небезразличен.
— Ему на меня плевать, — сказала Даймонд. — Я прямо спросила его, и он не ответил мне.
— Нокс не очень-то разговорчив. Это уж точно. И я не удивлен, что он сбежал, особенно если вы ему небезразличны. Он не захочет снова добровольно идти на то, что может причинить ему боль, — объяснил пастор Дин.
— И не станет. Ведь он Зефирка, — согласилась она с его оценкой.
— Зефирка? — Даймонд кивнула. — Ну, не уверен, что согласен с этой аналогией, но если это удержит вас от того, чтобы множество
— Вы слышите ее? — Пастор Дин кивнул. Даймонд не удержалась от смеха. — Ни вы, ни мой секретарь больше не услышите ее, — пообещала она.
— Слава Богу, — сказал пастор Дин, вставая.
— Было приятно познакомиться с вами, пастор Дин. Думаю, что приму ваше приглашение. Увидимся в воскресенье.
— Мне тоже было приятно познакомиться с вами, Даймонд.
Пастор Дин покинул кабинет, закрыв за собой дверь. Как только он вышел, Даймонд подошла к телефону и набрала номер Нокса. Она хотела поговорить с ним. Она не знала, что скажет ему, ей просто хотелось услышать его голос. Нокс не ответил на ее первый звонок, как и на последующие шесть, он также не ответил ни на одно из ее сообщений. После часа безуспешных попыток, Даймонд вышла из офиса и направилась к своей машине.
Теперь ей нужно было кое-куда съездить.
Сквозь пелену слез, затуманивающую ей обзор, она отправилась на поиски единственного человека, который мог все исправить.
Глава 19
В доме стояла тишина, никого не было, поэтому Даймонд открыла дверь своим ключом и вошла внутрь. Ирония судьбы заключалась в том, что последние несколько недель родители постоянно ей звонили, но Даймонд не отвечала на их звонки, однако теперь, когда ей хотелось поговорить с кем-то, рядом никого не оказалось. Даймонд прошлась по пустому дому, не зная, что делать. Она вышла на заднее крыльцо и села на качели с видом на двор. Осторожно оттолкнулась ногой, приведя качели в движение.
Она услышала, как открылась и закрылась дверь, ведущая во двор.
— Даймонд? Почему ты сидишь здесь? На улице мороз. — Отец подошел к качелям. — Что случилось? — Он сел рядом с ней.
— Я люблю Нокса. Я так сильно его люблю. — Даймонд закрыла лицо руками. — Я даже не знаю, почему люблю этого большого придурка.
Отец обнял ее. Даймонд повернулась к нему, плача у него на плече.
— А что чувствует он?
Ее отец бросил взгляд через плечо на жену и Секси Пистон, молча стоящих позади качелей. Он хотел было встать и позволить жене утрясти эту ситуацию, но Сиззл покачала головой.
— Он не отвечает мне взаимностью, — заплакала Даймонд еще сильнее.
— Ты уверена? — Отец прижал ее к себе крепче.
— Да, теперь он даже не хочет разговаривать со мной.
— Тогда заставь его, — сказал он как ни в чем не бывало.
— Что? — Даймонд подняла голову с его плеча.
— Заставь его поговорить с тобой. Так поступила твоя мать.
— Когда? — Даймонд не могла припомнить, чтобы ее родители ссорились.
Ее отец глубоко вздохнул.
— Когда вы, девочки, были маленькими, мы на время расстались с вашей мамой. У нас была спорная ситуация насчет опеки, поэтому мы решили пожить вместе, пока вы не подрастете. Это были худшие полгода в моей жизни. Я любил вашу мать, но ей надоело, что я ставил «Разрушителей» на первое место. Сиззл не хотела, чтобы я уходил из клуба, просто хотела, чтобы я одинаково уделял время и клубу, и ей. Я был глуп и поставил клуб на первое место, а вас — на второе. Когда я пропустил вечеринку в честь дня рождения Секси Пистон,
— Как вы снова сошлись? — спросила Даймонд.
— Благодаря тебе.
Ее глаза округлились от удивления.
— Мне?
— После того как ты увидела меня в клубе с той женщиной и перестала разговаривать со мной, мы с твоей мамой поговорили. Она не могла понять перемены в твоем отношении ко мне. Ты превратилась из папиной девочки в ту, кто не хотел сидеть за одним обеденным столом со мной, поэтому да, она понимала, что что-то не так.
— А как ты узнал?
— Один из моих парней видел, как ты выбежала с черного входа клуба. Когда я приехал домой, по тому, как ты вела себя со мной, я понял, что именно ты видела. Я не знал, что сказать тебе, и Сиззл, наконец, заставила меня рассказать ей. Это был худший день в моей жизни, когда я признался, что изменял ей и делал это уже очень давно. Оказалось, что она давно об этом знала, и это была еще одна причина, по которой она не жаловала клуб. Мы проговорили весь день и всю ночь, Даймонд, и все уладили, но я заплатил за тот день годами. Это разрушило мои отношения с тобой, и твоя мать долго не хотела выходить за меня замуж. Я утратил ее доверие, и мне потребовались все эти годы, чтобы вернуть его, но я потерял свою маленькую девочку навсегда. Даймонд, борись за Нокса, заставь его поговорить с тобой. — Отец посмотрел на Даймонд со слезами на глазах.
— Но ты любил маму, а Ноксу на меня плевать.
— Он давал тебе какое-либо прозвище? Даже когда вы кувыркались вместе? — Отец покраснел от этого вопроса.
— Нет.
— Ни разу? — настаивал он.
— Ни разу, он всегда называл меня Даймонд.
— Ты знаешь, почему мы назвали тебя Даймонд? — спросил отец хриплым голосом.
— Нет.
— Потому что в ту секунду, как только увидели тебя, поняли, что ты станешь самой драгоценной для нас в этом мире. Наш драгоценный камень, наш маленький бриллиант. (Примеч.: игра слов, Даймонд (Diamond) — дословно можно перевести как алмаз, бриллиант).
Даймонд разрыдалась, крепко обняв отца, оплакивая все то время, что они потеряли.
— Если Нокс никак по-другому не называл тебя, тогда он понимает, что было в его руках, просто слишком упрям, чтобы признать это. Иди и поговори с ним, милая.
— Может быть, я увижу его завтра, — уклончиво ответила Даймонд.
— Нахрен это. Поднимай свою задницу, я отвезу тебя.
Шокированная голосом Секси Пистон, Даймонд поднялась и увидела маму с сестрой, стоящих позади качели.
— Вперед, Даймонд. Что ты теряешь? — настаивал ее отец.
— Мое достоинство?
— Достоинство не согреет сегодня твою задницу, так что пошевеливайся. — Секси Пистон схватила сестру за руку и потянула за собой в дом.
Они дошли до входной двери, но внезапно Секси Пистон передумала и развернулась вместе с Даймонд по направлению к своей спальне.
— Ты не можешь выйти на охоту в этой фигне, которая на тебе надета. — Она подошла к шкафу и достала оттуда пару джинсов и сдернула топ с вешалки. — Переодевайся.
Даймонд осмотрела себя. На ней был темно-синий деловой костюм, который она носила целый день, и на этот раз она была согласилась с сестрой. Сняв его, втиснулась в джинсы сестры и натянула топ. Ее грудь была больше, чем у Секси Пистон, а у топа был глубокий вырез. Грудь оказалась выставлена напоказ до такой степени, которую Даймонд считала абсолютно неприличной.