Противостояние Риперу

Уайлд Джоанна

— Я в курсе.

Хейс плотнее прижался бедрами ко мне, демонстрируя, насколько был осведомлен. Я сглотнула, когда почувствовала, как его твердая длина вжалась в мой живот. Жар пронзил меня, скапливаясь между моих ног, потому что независимо от того, кем был Риз Хейс, он был невероятно сексуален. Он наклонился ко мне, а затем скользнул своим носом вверх и вдоль моего лица. Я почувствовала его теплое дыхание, и как тот прошептал мне в щеку. Его губы зависли в нескольких миллиметрах над моими, и я закрыла глаза.

— Просто попробуй, — прошептал он. Я молча кивнула, неспособная ни на что другое.

Риз

коснулся своими губами моих, а одной из рук скользнул в мои волосы, ослабляя узел банданы. Затем провел языком между моих губ, безмолвно прося войти внутрь.

И, вздохнув, я позволила ему это сделать.

Поцелуй был удивительно нежным по своей интенсивности. Риз глубоко проникал языком в мой рот и словно играл в игру «охота и погоня», которая посылала искры удовольствия вниз к кончикам моих пальцев и обратно вверх. Не отдавая себе отчета, я прижалась грудью к его груди, пораженная и взволнованная тем, как хорошо тот чувствовался рядом со мной. Его бедра двигались в медленном, устойчивом ритме, когда он просунул колено между моими. Я почувствовала, как он схватил меня рукой сзади, а затем без всяких усилий толкнул, прижав к стене. И инстинктивно обвила его ногами. О, так естественно.

И тут реальность происходящего обрушилась на меня.

Риз Хейс прижался членом прямо к моей киске. Мое предательское тело прильнуло к нему, и я поняла, что мы были опасно близки к точке невозврата.

Я представила себе улыбающееся лицо Нейта и заставила себя разорвать поцелуй. Продолжая крепко удерживать мое тело, Хейс отпустил мой рот и прижался лбом к моему, тяжело дыша. Я вжалась спиной в стену, чувствуя прилив адреналина, но деваться было некуда. Не то чтобы поцелуй был жестоким, грубым или даже настолько страстным… Я просто никогда не испытывала ничего похожего безмолвной силе этого человека.

И мне никогда никого не хотелось так сильно, как Риза Хейса в этот момент.

— Мне нужно идти, — прошептала я. — Джесси ждет меня.

— Останься.

— Не могу, я нужна ей. Ты тоже родитель, поэтому понимаешь. Знаю, что понимаешь.

— Ты не сможешь ее изменить, — прошептал он мне на ухо, и жар его губ коснулся мочки моего уха. — Она уже большая девочка и должна сама принимать решения. Рано или поздно мы должны позволить им вырасти.

— Так вот что ты делал со своими девочками? — переспросила я. Он замер, потом с тихим смешком покачал головой.

— Черт возьми, нет, — признался он. — Я сделал все, что мог, чтобы защитить их и обеспечить им безопасность. В конце концов, это не принесло мне ни черта хорошего. Кит сходит с ума, а Эм спит с ублюдком. И я бы все отдал, чтобы закопать его в землю.

— Тогда ты знаешь, почему я должна сейчас уйти.

Хейс медленно опустил меня. Мы изучали друг друга в течение нескольких секунд, разделяя своего рода понимание. И еще десять минут назад, я бы никогда не поверила, что это возможно.

— Я провожу тебя до машины, — сказал он.

— Спасибо.

Странная смесь осознания и напряжения преследовала нас, пока мы спускались по лестнице и шли через главный зал Клуба. На нас бросали задумчивые взгляды, которые я игнорировала.

Я также смогла не обращать внимания на гудение своего тела — фух, я справилась с поставленной задачей.

Очень подавленная

Джессика ждала снаружи рядом с минивэном на стоянке. Бэнкс стоял достаточно близко, чтобы наблюдать за ней, но не настолько близко, чтобы спокойно разговаривать. Он выглядел скучающим, но настороженным, явно решив следовать указаниям своего президента.

Вот тебе и вся юная любовь.

Я разблокировала вэн своим брелоком. Джесс уже залезла внутрь, пока я только тянулась к своей двери. Хейс схватил меня за плечо и развернул лицом к себе.

— В понедельник, в три часа.

— Я проверю свой график.

— Уж будь добра, — произнес он с ленивой, лукавой усмешкой, потому что мы оба чертовски хорошо знали, что я приду вовремя и буду готова к работе. У меня было такое чувство, что он выследит меня, если я этого не сделаю. Я открыла водительскую дверцу и забралась внутрь, вставляя ключ в замок зажигания.

Джесс отказывалась смотреть на меня, и это хорошо, потому что мне действительно не хотелось разговаривать с ней прямо сейчас. Мы уже были на полпути домой, когда она нарушила молчание.

— Мама никогда бы меня так не смутила.

После всего, она собиралась ставить Эмбер в пример мне?

Что-то уродливое внутри меня подняло свою голову. Меня будто переклинило.

— Нет, она бы обвинила их в том, что они тебя трахнули, и попросила бы деньги за это, потому что никогда ничего не отдавала бесплатно.

Джессика ахнула, и я тут же почувствовала себя ужасно. Может быть, это и правда, но я не имела права опускать Эмбер перед ее дочерью. Я лучше других знала…

— Мне очень жаль…

— К черту тебя, — произнесла она холодным, мрачным голосом, полным такой ненависти, что я вздрогнула. — Я хочу жить вместе с ней. Со своей настоящей матерью.

Я нажала на тормоз, чтобы остановить вэн. Я все испортила и знала это. Джесс отвернулась.

— Просто веди машину. Я не хочу разговаривать. Ты не моя мама и не мой босс. Я уже взрослая. К черту тебя… — повторила она, но на этот раз в ее голосе не было прежней силы. Нет. Это был скорее болезненный шепот. Мое сердце разрывалось пополам, потому что независимо от того, насколько сильно пострадала Джесс, это была не ее вина. С момента зачатия она пропитывалась химическими веществами в ядовитой утробе своей матери, и теперь ей придется жить с этим всю оставшуюся жизнь.

В уединении своего разума я позволила себе еще одно проклятие на эту ночь.

Нахуй тебя, Эмбер.

Понедельник

Лондон

— Должна признаться, я подумала, что у тебя могут возникнуть проблемы с этим… — призналась я, проведя пальцем по краю своего стакана с водой. В тот вечер мы запланировали сходить на свидание, но чуть ранее позвонил Нейт и сказал, что у него появилась кое-какая работа, так что мы решили встретиться в центре города за ланчем.