Противостояние

Афанасьев Александр

На воротах временного КП стоял ефрейтор Деревских - не из его группы, но человек знакомый. Когда он увидел неспешно идущего к расположению Скворцова - он настолько изумился, что побежал к нему навстречу, напрочь забыв про обязанности часового.

– Товарищ... лейтенант

Глаза его были размером с чайное блюдце, не меньше...

– Я уж год как лейтенант. Ты почему с поста то сорвался...

– Товарищ лейтенант... вас в самоволке объявили, майор Квача распорядился как только вы появитесь... сразу к нему...

Вот

это номера... Теперь и в самоволку его отправили...

– Товарищ лейтенант.

– Дойду сам. Учи устав караульной службы, солдат!
– отработанным движением, Скворцов слегка сбил широкую панаму-афганку, коей была увенчана голова ефрейтора Деревских...

Квача сидел в штабном модуле, по форме и с автоматом под рукой. Пил чай...

– Товарищ майор, лейтенант Скворцов по вашему приказанию прибыл!

Хотя никакого приказания прибыть к нему майор Квача не отдавал - Скворцов решил доложиться именно так, чтобы не навлекать на свою голову начальственный гнев - явился, мол... не запылился. Хотя как раз запылился, грязный как...

Квача отставил чашку в сторону.

– Хоть и не приказывал - а все равно прибыл. Проходи, присаживайся... Рассказывай, что ты сумел такого натворить, что самого батю в Кабул на ковер вызвали?

– В Кабул?!

– Ну, да. Час как улетел, вертушку за ним прислали...

Вот это - попал...

– Не могу знать, товарищ майор...

– То есть как это - знать не можешь?

– Не могу знать. Меня в Кабуле спрашивали - я ответил то же самое. Пленного я сдал как положено, спросите подполковника Руденко...

Квача как то разом сменил тон

– Да спрашивали... Бред какой то... Руденко говорит, что был звонок из Кабула, по этому звонку он передал пленного КГБшникам. Они вместе с ХАДовцами прибыли, местными. В журнале запись есть. КГБшников таких нет. В Кабульском представительстве КГБ звонок не зафиксирован, у местных тоже. Вот и думай - что хочешь.

– Товарищ майор а как Руденко...

– Руденко с батей улетел. Объяснительные писать. Мутное дело это...

Чая не было. На двоих прикончили целую бутылку голландского лимонада Сиси, теплого и противного - палило нещадно...

– А ХАДовцы?

– Что - ХАДовцы?

– Ну ХАДовцы! Они же настоящие, так? Почему у них не спросить?

Майор Квача недобро посмотрел на подчиненного.

– Отставить. Мало того что уже наделали... Батя вернется из Кабула - тогда и будет разбираться... кто... почему... и кого.

– Есть...

Шило сидел в своем модуле, грязном и засранном. Голый по пояс. Чуть пьяный - но лишь чуть-чуть. И злой - как собака.

– Здрав будь, командир!
– поприветствовал он шагнувшего в модуль Скворцова

Скворцов подозрительно принюхался

– Это на каком?

– А хрен знает... На старославянском...наверное.

Как ни странно - в Афганистане старославянский, или то что

солдаты считали за старославянский, приобрело особую популярность. Равно как и мат вкупе с "музыкой", блатным жаргоном. Дело было в том, что нужно было какое-то средство общения - и по связи и в письменном виде - позволяющее достоверно установить, что информация исходит от русского, а не от духа. Среди афганцев, в том числе и тех кто воевал в рядах вооруженной оппозиции, было немало тех, кто учился в Советском союзе, или имел русских жен - по-русски они разговаривали не хуже самих русских. Это могло привести к проблемам. А вот если ты обстрелял подозрительную группу в зоне твоей ответственности, а в ответ тебя по связи послали и по папе и по маме - тут к гадалке не ходи, спецназ идет. В духов переодевшийся. Так и опознавались - матом и жаргоном.

– Докладывай, замок. Как вы тут без меня разлагались?

– Как разлагались... Батя злой как черт, на него из Розового дома выходили по связи, потом он орал долго. Группу отправили...

– Куда отправили?

– На операцию. Доктор Набир объявился. Сука...

– Не добили, значит.

Доктор Набир был не афганцем - непонятно кем. Лидер бандформирования, до двухсот активных штыков. Месяц назад сумел уйти в Пакистан, выскользнуть из тисков, когда проводилась операция по зачистке зоны, но точно была подтверждена информация о его ранении. Потом по каналам ХАД пришла информация о его кончине от ран в пакистанском госпитале. И вот - здравствуйте... И как теперь верить партнерам?

– Не добили...

– А ты что сидишь? С кем группа ушла?

– Батя приказал нам двоим в расположении сидеть... до выяснения всей этой истории. А нашей группой - группу Михальчука усилили.

– Михальчука... Как же он командовать то будет?

– Скомандует. У него замком Рыбак - он на нашу группу и встал. Нормально все будет.

Скворцов нашел себе место для сидения - грязный, сколоченный из досок, в которых раньше артиллеристы свои снаряды хранили, табурет.

– Что делать будем?

– А что предлагаешь?

– Да не нравится мне все это. Чувствую, соседи опять что-то темнят. Ну, ладно, КГБшников, которые пленного забирали - мы не знаем, корочками махнули - мы и уши развесили. Но ХАДовцы то знакомые местные, так?

– Допустим.

– Так если у кого и спрашивать - так это у них. Они-то должны знать - что за гэбье, где они его взяли, что потом было, как они пленника забрали?

Шило покачал головой

– Вон ты о чем, старшой... Не... я не подписываюсь. Меня уже и так тут наградили... орденом святого Ебукентия с закруткой на спине.

– Надо разобраться. По горячему. Потом поздно будет.

– Кому надо - тот и разберется, старшой. Давай хоть выспимся в кой веки раз... как люди.

– Как знаешь...
– Скворцов поднялся со стула, угрожающе скрипнувшего...

– Стой, старшой...
– Шило окликнул командира, когда тот уже открыл дверцу модуля - на чем тронемся то ...