Противостояние
Шрифт:
* * *
Павел припарковал свой "опель" за два квартала до пивной Фрица на Ханенштрассе, под большим красным флагом, со свастикой, вписанной в белый круг. Он запер машину и оставшееся расстояние прошел пешком. На улице было многолюдно. Озабоченные, веселые, безразличные прохожие спешили по делам или неторопливо прогуливались. По булыжной мостовой прогрохотали коваными сапогами два эсэсовца.
"Удачную форму придумали, гады, - подумал Павел.
– Само воплощение превосходства и агрессии. И сами они вышагивают как сверхчеловеки. Гражданские, вон, смотрят на этих вояк как на защитников, воинов, несущих им процветание и славу. Ничего, недолго осталось.
Павел свернул за угол. Пивная Фрица была теперь перед ним. Конечно, поставить машину на приличном расстоянии от места встречи и проверить, нет ли "хвоста", требовали правила агентурной работы. Однако Павел был рад пройтись пешком после многочасовой езды на автомобиле до Кельна. Немецкие дороги, безусловно, хороши, ("Ничего, и у себя не хуже построим, когда с буржуями разберемся", - каждый раз думал Павел, выводя автомобиль на автобан), но несколько часов за рулем - это все же утомительно. А ведь ему сегодня еще возвращаться в Берлин. Павел уже второй раз был в Кельне и снова намеревался подойти к знаменитому собору. Уж очень он напоминал кафедральный собор в средневековой части Петербурга. Эх, Петербург... Ничего, скоро мы будем там.
Павел прошел внутрь пивной и уселся за столик в глубине зала, заказал кружку пива мгновенно подскочившему официанту. Теперь надо было ждать.
Зигмунд фон Бюлоф, бывший король Ингерманландии, заметно постаревший, уже совсем седой, но все такой же сухопарый и желчный, подсел к нему и тут же заказал себе кружку баварского пива.
– Здравствуйте, господин фон Бюлоф, - глядя мимо собеседника, произнес Павел.
– Рад вас видеть.
– Не могу сказать того же, - процедил Зигмунд.
– В прошлый раз наш союз не принес нам успеха. Вы предали меня.
Со стороны могло показаться, что двое впервые встретившихся добропорядочных бюргеров беседуют о погоде.
– Так сложились обстоятельства, - пожал плечами Павел.
– Думаю, если бы речь шла о судьбе германского государства, правительство в Берлине повело бы себя так же. Ко мне, полагаю, вы претензий иметь не можете. Если помните, моя бригада сражалась за вас до конца. Впрочем, у меня для вас приятные новости. Между Москвой и Берлином сейчас идет интенсивная дипломатическая переписка. Возможно заключение пакта о ненападении* и обширного торгового договора. Кроме того, возможно заключение секретного пакта о разделе сфер влияния в Европе. Я уполномочен сообщить, что по вопросу Северороссии достигнута договоренность о восстановлении немецкого, национально ориентированного государства в Ингерманландии.
– Что будет с остальными землями Северороссии?
– безразличным тоном осведомился фон Бюлоф.
– Новгородские, псковские, архангельские земли и Карелия войдут в зону влияния Советского Союза, - произнес Павел.
– На этих территориях будет создана Североросская Народная Республика, со столицей в Новгороде. Разумеется, политический режим нового государства будет... э-э-э, предельно дружественен Москве.
– Понятно.
– Фон Бюлоф пожевал губами.
– Это логично. Немцы должны жить под правлением немецкого правительства, русские - русского.
– Каким вы видите политический режим Ингерманландского государства? откинулся на спинку стула Павел.
– Правление организации "Ингерманландское возрождение" считает нецелесообразным восстановление монархии. Мы полагаем, что требованиям времени отвечает президентская форма правления. Среди немецкого
* В нашем мире, как и в этом, пакт, получивший название пакта Молотова-Риббентропа, был заключен 23 августа 1939 года.
– Я сообщу о вашей позиции в Москву, - кивнул Павел.
– Полагаю, возражений она не вызовет.
– "Ингерманландское возрождение" готово к выступлению, - наклонился вперед Зигмунд.
– Когда нас поддержите вы?
– Сразу после кардинального решения польского вопроса.
– Вы даже не будете штурмовать вначале Крым?
– поднял брови Зигмунд.
– Вячеслав Михайлович Молотов просил уведомить вас, что решение Североросского вопроса для нас более важно.
– В прошлый раз мы потерпели поражение из-за того, что с юга по вам ударили белые армии, - произнес фон Бюлоф.
– Не повторится ли это?
– Сейчас не девятнадцатый, - улыбнулся Павел.- Красная армия значительно сильнее, а белая слабее.
– Ой ли?
– покачал головой Зигмунд.
– Предоставьте это нам, - поморщился Павел.
– У вас еще есть вопросы?
– Да. Как мы согласовали в день "икс", "Ингерманландское возрождение" поднимет восстание в Петербурге, Выборге и Гатчине. В тот же день Берлин направит ноту Оладьину о неспособности властей защитить ингрийских немцев. На следующее утро начнется высадка морских десантов на Балтийском побережье и воздушных - по всей территории Северороссии. В ту же ночь Красная армия перейдет границу и начнет брать под свой контроль все намеченные вами территории. Какова будет политическая подоплека советской аннексии?
– Одновременно с вашим выступлением коммунистические и другие левые организации поднимут восстания в Новгороде, Пскове, Архангельске и других городах. Мы придем на помощь нашим братьям, изнемогающим в неравной борьбе с диктаторским режимом адмирала Оладьина, - пояснил Павел.
– Меня это устраивает, - кивнул Зигмунд.
"Еще бы, - подумал Павел.
– Только тебе пока не надо звать, что официально мы еще придем спасать братский североросский народ от немецко-фашистского путча. Вам это не понравится, господа нацисты, но придется перетерпеть пощечину. Вы получите земли, которых добивались. А нам, кроме обоснования ввода войск, надо заложить еще идеологический базис, чтобы прихлопнуть весь ваш режим годика через полтора". Вслух он, однако, сказал:
– Вы принесли?
– Да.
– Зигмунд выложил на стол сложенную газету.
– Здесь все данные, которые агентуре "Ингерманландского возрождения" удалось собрать об армии, военной промышленности и оборонительных укреплениях Северороссии.
– Хорошо, - улыбнулся Павел, - очередной платеж будет переведен на ваш счет в "Дойче банке" сегодня.
– Надеюсь, - буркнул фон Бюлоф.
– Всего доброго.
Он бросил деньги за пиво на стол, поднялся и вышел, оставив рядом с собеседником газету. Павел посидел еще минут пять, потягивая пивко, затем неспешно положил на стол деньги, подхватил газету, оставленную Зигмундом, и вышел в уборную, где аккуратно перепрятал переданную ему в газете микропленку в тайник, устроенный в портсигаре. Закончив эту процедуру, он, весело посвистывая, вышел из пивной. "Ну, Алексей, держись, новый раунд. Теперь уже мы вас добьем", - думал он зло.