Протозанщики. Дилогия
Шрифт:
Люди прибывали! Требовалось вооружение. Кузни безостановочно звенели металлическими голосами, рожая потенциальную смерть, и новорожденные мечи тут же попадали в учебные схватки, даря нужный опыт.
Северные ворота открылись без скрипа — новые петли мягко развели створки, и парламентеры вышли за пределы Велия. Замерзшая земля хрустела под ногами, звуки воинских учений стихли за створами. Переговорщики уверенно шествовали вперед, в сторону пугающего Сикария.
Едва различимая тропа покатилась вниз — по пейзажу угадывалась река. Действительно, замерзшее
— Осторожно! — предупредил Руслан, указав рукой на тонкий, прозрачный лед, — Тут похоже родники подо льдом, можно провалиться.
Обошли стороной. Лед выдержал, и путники переправились на другой берег.
Снова лес. Испуганные, уже знакомые с человеком звери разбегались по густому подлеску. Черные птицы с едким харканьем поднимались с ветвей и устремлялись ввысь, закрывая тяжелый небосвод.
Лес расступился. Вынырнула деревянная крепость. С тех пор, как проты видели Сикарий в предыдущий раз, юззи успели покрыть стены темной смолистой гадостью — защитить поверженное дерево подручными средствами.
— Рассчитывают долго здесь пробыть, — вслух рассуждал Антип, лицезря мерзкую черную громадину крепости.
Возле ворот горели костры, в утробах котлов булькала еда. Юззи ватагами располагались у огня, согреваясь кипящим пойлом. Звучало множество голосов. До ворот оставалось несколько метров.
Крики смолкли — юззи заметили парламентеров. Люди вскочили с мест и, дохлебывая на ходу из глиняных плошек, утекли за стены. Раздались звуки труб, предупреждающих о появлении чужаков. Ворота захлопнулись.
— Эй, — громко выкрикнул Руслан, держа белый флаг в вытянутой руке, — Кто тут главный, выходи. Есть разговор.
На стене над воротами появилось заплывшее жиром лицо. Взрослый мужик невысокого роста, но с наглым, самоуверенным взглядом, вступил в переговоры:
— Что надо? Сдаваться пришли?
— Не дождешься! — резко ответил Антип, — Ты тут главный?
— Зависит от того, что нужно.
— Хотим вызвать вас на бой!
— Приходите и сражайтесь, — издевательски произнес толстяк.
— Нет, — настаивал Руслан, — Выходите вы. Встретимся на нейтральной территории и сразимся.
— Ждите. Доложу, — и щекастое лицо исчезло за стеной.
Сотни глаз уставились на гостей: кто-то со страхом, кто-то с любопытством. Через десять минут ворота открылись. Чудовищной толщины створы, оббитые железом — и где только берут металл? — распахнулись навстречу парламентерам. За воротами возник знакомый толстяк в окружении сотни охранников.
— Заходите. Вас ждут.
— Ну что, пойдем внутрь? — неуверенно спросил Антип у Руслана, — Или не поверим?
— Пошли, — пожал плечами Руслан, — Для этого же мы здесь.
— Лучше бы поговорить отсюда, — идея оказаться втроем посреди
— Не переживай, — «успокоил» Израдец, — Никого, кроме тебя, убить не могут.
— Да пошел ты, — одними губами проговорил Антип, но все же направился в крепость.
В Сикарии, сразу за воротами, начинались деревянные постройки. Огромные, неказистые коробки бараков, сложенные из толстых бревен, образовывали узкие улицы. Окон в домах нет. Дверей не видно.
За зданиями слева площадь: в тесные проходы проглядывались шеренги юззи — бесчисленное количество врагов, выстроенных в широкие колонны. Войска стояли без движений, мерзли, скованные командой. Только небольшие красные точки на одежде, и без того алые, воспламенялись кровавыми всполохами, когда парламентеры оказывались напротив них. Создавалось впечатление, что пространство за бараками полностью заполнено людьми, по которым пробегает вслед за протами отсвет инфернального пламени.
Юззи «закованы» в «доспехи»: кожаные куртки, старые, вышедшие из моды лет пятнадцать — двадцать назад, похабно обшиты пластинами металла. Выглядело комично, но, вспоминая с каким оружием будут иметь дело, не так и глупо.
— Сколько же их, — не то испугался, не то восхитился Антип.
— Меньше, чем кажется, — огрызнулся демон, — Одни и те же рожи замечаю. Пока идем, перебегают за домами и снова выстраиваются.
— Думаешь, понты?
— Уверен!
— Эй, уважаемый, — громко проговорил Антип, — А к кому ведешь? К Савриилу?
— Да ты что, — перетрухнул толстяк, — К нему никто не ходит. Ты еще к самому Начальнику преисподней обратись! К коменданту веду.
— Гы, — тихо, но отчетливо произнес Антип, а Израдец пробурчал что-то неразборчивое, но явно злобное.
В пустой комнате столы и лавки, сколоченные из располовиненных бревен. Где-то за стеной монотонно урчит генератор, вырабатывая электричество. Толстый кабель, пропущенный через окно, оживляет технику на столе. Компьютера нет. Телефона не видно. Зато огромный, старый ксерокс, тяжело дыша, рожает бесчисленные копии.
Возле стола куча тряпья, издающего омерзительный запах отсутствия гигиены. Рванье шевельнулось, и на поверхности появилась уродливая голова. Губы, вернее треснувшие, рассохшиеся шматки плоти, некогда бывшие губами, искривились в гримасе. Подвижные глаза осмотрели парламентеров. Вены, синими трубами выступающие на красной роже, добавляли мерзости в облик коменданта Сикария.
Мутант поднялся на ноги, вырастая почти до потолка. Грязное тряпье, оказавшееся одеждой, развивалась лоскутами, источая зловоние. Голову покрывал длинный смешной колпак ярко-красного цвета.
— Знакомые лица, — прошипел комендант.
— Откуда же? Мы вроде не встречались? — вызывающе вставил Антип.
— Смотри в ксероксе, — не отводя взгляда от Израдца, кивком указал урод.
Антип подошел к технике. На лету поймал одну из копий, и с улыбкой рассмотрел листовку с изображением себя, Рустама, Руслана, Андрея и Волны.