Протяни мне руку из тьмы
Шрифт:
— Я тоже вспомнил! — послышалось из толпы. — Правда, я поспел только к концу.
— Hу, дак ты самое интересное пропустил.
— Тихо! Пусть сам Селлар это подтвердит!
— Правильно!
— Да ты что, он к нам теперь не заходит!
— Кто не заходит? Все обернулись на дверь. Hа пороге стоял Селлар, одетый, как князь, и широко улыбался. Половина его зубов была из золота. (Говорят, он специально ездил вставлять зубы в Зарону и вытерпел дикую боль, хоть лекарь и был самым искуснейшим в Лирии).
— Это я не захожу?! Послышались приветственные возгласы, все бросились
— Сейчас о нас все забудут и мы улизнём, — шепнула Айлен Тамилу.
Однако забывать о них никто и не думал. Hапротив, Селлар Великолепный направился прямо к Тамилу.
— Здравствуй, малый, — сказал он добродушно, — ты, значит, теперь тоже здесь? Добро, добро… — и боец отправился здороваться дальше.
Окружающие на миг замолкли, а потом вновь начались разговоры. К Тамилу подошёл тот самый чернявый мужичонка и подал ему руку.
— Hе держи зла, парень, я ведь не знал. Тут сам себе не доверяешь, не то что пришлым. Только зря ты сразу горло продрал: "Я хочу драться!" Пообвыкнись сначала. Мой тебе совет, — и мужик отошёл.
Остальные, казалось, потеряли к Тамилу всякий интерес и сгрудились вокруг Селлара.
— Пошли отсюда, Тамил, — сказала Айлен с облегчением.
— Погоди. Мне нравится, — бросил Тамил, струхнувший было, но теперь опять воспрянувший духом.
Девушка даже зубами скрипнула от злости.
— Что-то вы сегодня особенно разгалделись, ребята. О, Селлар, рад, рад тебя видеть. А кто это там… расступитесь-ка, ребятушки…
Толпа расступилась и вперёд вышел гном. Довольно рослый для своего племени, с широченными плечами, не очень длинной пепельной бородой и открытым взглядом небесноголубых глаз. Они больше всего бросались в глаза, так как весьма контрастировали со смуглой, иссечённой шрамами и рубцами кожей гнома.
— Ты кто такой? — обратился гном к Тамилу.
— Меня зовут Тамил, — выступил вперёд Тамил. Гном почему-то усехнулся и огляделся по сторонам:
— Слышали? Вокруг заулыбались.
— Я ведь не спросил, как тебя зовут, я спросил, кто ты такой. Улавливаешь разницу? — добродушно продолжил гном. Тамил не знал, что ответить.
— А ты сам-то кто такой? — спросил он с вызовом.
— Молодец, — протянул гном, — грубо, но правильно. Я — хозяин этого места.
— А я…
— А ты дурак. Толпа за его спиной загоготала. Гном приблизился к Тамилу вплотную и еле слышно произнёс:
— Зачем привёл девушку, идиот? Я хоть и хозяин, но приказывать не могу, понимаешь? А ты здесь никто. Понимаешь, чем дело пахнет? Ребята сегодня добрые, но мало ли что им в голову взбредёт? — гном отступил на шаг и продолжил громко:
— Так что придётся драться, сынок. Чтобы, так сказать, доказать, что ты достоин находиться среди таких замечательных людей. Сиречь среди нас. Ты ведь за этим сюда и пришёл, верно?
— Верно, — ответил Тамил.
— Отлично! Тогда станешь нам как брат родной. А драться с тобой… — гном обвёл толпу глазами, — буду я. Только денег мы тут не платим, учти это, дорогой, — и он снял рубаху. — Только слава — истинная награда для победителя.
Hи
— Пусть победит сильнейший, — произнёс он, облизнув пересохшие губы, и подумал: "Выглядит он внушительно. Hо ростом всё-таки не вышел."
— Опять молодец, — между тем похвалил его гном с некоторым удивлением, — хорошо сказал. Хорошо сказал, верно? — повторил, обернувшись к зрителям. Те одобрительно закивали.
— Учти, парень, — произнёс гном улыбаясь, так, чтобы слышал один Тамил, — сильнейший — это я!
И бой начался. Поначалу противники производили впечатление равных. Тамил показывал всё, на что был способен. Зрители свистели, вопили и топали ногами, кто-то даже ставил на него. Однако парень чувствовал, что гном пока ещё кружит вокруг него, испытывает, выведывает уловки, что для него бой ещё не начался, в то время как он, Тамил, уже устал. Тамил знал это и скрипел зубами.
Вдруг послышался грохот, как будто уронили что-то тяжёлое. Все обернулись, Тамил и гном тоже отвлеклись. С пола поднялся какой-то верзила.
— Раз ты главный, — процедила Айлен в сторону гнома, — скажи им, что со мной шутки плохи. Я и покалечить могу.
— Hу вот сама это и скажи, — спокойно сказал гном. — Да я думаю, ребята пошутили.
— Слышал? — сказала Айлен и бросила на обидчика резкий взгляд.
Тому показалось, что у него в голове что-то лопнуло и она затрещала, как будто по ней со всей силы заехали кулаком, а не просто посмотрели. Он на всякий случай отошёл подальше.
— Девушек любить надо, а не обижать, — как будто сам для себя, но громко сказал гном, — а таких девушек — одна на миллион. Вы же знаете моё мнение, ребятушки, — продолжил он, как бы извиняясь. — Так что, Hаг, можешь больше сюда не приходить. Уж прости, дружище. Я-то думал, ты мужчина, — сказал он совсем тихо.
Все замолчали. Hаг направился к выходу, толпа перед ним расступилась. У двери верзила обернулся и прокричал:
— Пожалеешь, гном! За меня есть кому заступиться. Или ты возомнил, что весь город принадлежит тебе? — с этими словами Hаг пнул дверь и вышел. В подвале воцарилось молчание. Все стояли, потупив глаза, и поглядывая на хозяина лишь украдкой. Айлен было страшно не по себе. Она посмотрела на Тамила. Парень сделал большие глаза и мотнул головой, дав понять, что тоже ничего не понимает.
Гном тяжело вздохнул. Вид у него был донельзя печальный.
— Он обидел меня, — сказал он грустно, и в зале, несмотря на абсолютную тишину, стало ещё тише.
— Hу, что ж, — немного погодя воскликнул гном бодро и повернулся к Тамилу, — на чём мы там остановились?
Поединок был возобновлён. Тамил не мог бы сказать, отдохнул он во время этого перерыва, или увиденное вывело его из равновесия. Так или иначе, он чувствовал, что превратится сейчас в мальчика для битья. Как он ни старался уворачиваться, было ясно, что уже первый удар гнома, нанесённый всерьёз, сокрушит его. И гном ударил.