Протяни руку - и возьми
Шрифт:
А потому Гвен снова опустила раму и села в кресло. Ничего, она подождет до ночи. Когда все улягутся спать, снова попробует. К черту вещи, пусть он подавится ее вещами. Она отправится к отцу в чем есть, если потребуется, будет идти всю ночь, но дойдет и никто, никто не сумеет ее остановить.
— Пусть только попробуют, — прошипела она, — пусть только попробуют.
Когда Гвен столь эффектно удалилась, произведя на слуг незабываемое впечатление, дворецкий нерешительно посмотрел на Мэри
— Что происходит, мисс Келли? Отчего миссис Лестрейдж так… так сердита?
— Ох, — вздохнула горничная, — она узнала про мисс Харгрейв и теперь считает, что это было сделано специально, чтобы над ней посмеяться.
— А я ведь предупреждал, что из этого ничего хорошего не выйдет, — отозвался Тэллер, — не нужно было ее оставлять. Но он только смеялся. И вот, что теперь вышло, — он махнул рукой.
— Если она кого-нибудь не убьет до обеда, это будет чудом.
Дворецкий посмотрел на нее укоризненно, но не стал возражать, так как сам думал о чем-то подобном.
Тем временем, Джек ходил по комнате из угла в угол, заложив руки за спину. Его вот уже минут пятнадцать неотступно сверлила настойчивая мысль. При этом он бормотал что-то себе под нос. Потом вдруг остановился и вполголоса произнес:
— Черт, как хочется выпить.
Выглянув за дверь, Джек махнул рукой дворецкому.
— Тэллер, велите принести бутылку бренди и стакан.
— Да, сэр, — отозвался тот, делая несколько шагов вперед.
Но когда дверь закрылась, он вновь многозначительно посмотрел на Мэри:
— Вот, пожалуйста. Снова начинается. Я уже начинал думать, что хозяин покончил с этим.
— Я принесу все, что он просил, — сказала Мэри и ушла.
Тэллер громко вздохнул.
Горничная внесла в гостиную требуемое и поставила на стол. Она не спешила уходить, но Джек совершенно не обращал на нее внимания. Он шагнул к столу, налил в стакан бренди и сделал большой глоток.
— Сэр, — тихо и осторожно начала Мэри, именно за этим она сюда и пришла, — может быть, не стоит так… так нервничать? Попробуйте поговорить с ней спокойно.
— Спокойно? — Джек приподнял брови, — ты ее видела? С ней можно разговаривать спокойно? Иди попробуй, поговори.
Мэри опустила голову, не зная, что можно на это возразить.
— Извините, сэр, — наконец, сказала она, — это, конечно, не мое дело.
— Ступай, — велел ей он.
Горничная вышла. Дворецкий до сих пор не покидал своего поста неподалеку от двери. Завидев Мэри, он кинулся к ней.
— Ну что?
Она только вздохнула.
— Ясно, — отозвался он и махнул рукой.
— Я, наверное, попробую поговорить с ней…, - горничная не договорила.
Тэллер перебил ее.
— Вы с ума сошли! И не вздумайте! Вы
Он почти дословно повторил слова своего хозяина. Но Мэри его не послушала. Она сделала глубокий вдох и отправилась на третий этаж. Дворецкий, открыв рот, наблюдал за ней, не делая никаких попыток остановить.
Перед дверью комнаты Гвен горничная снова вздохнула, набираясь смелости и постучала. Не расслышав ответа, нажала на ручку и заглянула внутрь.
— Вон, — коротко и ясно проговорила девушка.
Мэри не стала настаивать. Она сразу поняла, что это бесполезно.
Гвен сидела в кресле уже довольно давно и почти не двигалась, смотря на противоположную стену. Ее до сих пор душил гнев и она ничего не могла с этим поделать, хотя и пыталась его подавить. Выяснилось, что это бессмысленно. Никогда раньше она не приходила в такое состояние, а теперь, когда пришла, поняла, что куда легче разозлиться, чем успокоиться. Впрочем, в ее случае все не так просто. Есть люди, которые быстро вспыхивают, но при этом быстро остывают. А есть такие, что накаляются медленно, а в результате им нужно много времени для того, чтобы остыть. Она относилась к последним.
Между тем, подходило время обеда, но в доме никто об этом и не вспомнил. Особенно, сама Гвен, которой совершенно не хотелось есть, когда она была зла, расстроена или взбудоражена. Девушка пыталась немного отвлечься, к примеру, что-нибудь почитать, но когда оглядела комнату, то заметила, что в ней не было ни одной книги. Можно было, конечно, позвать Мэри и дать ей поручение, но Гвен не хотела никого видеть. Поэтому она снова уселась в кресло и за неимением лучшего, взяла лист бумаги и перо.
Несколько минут она рисовала цветочки и фигурки, как вдруг услышала, как открылась дверь. Не сомневаясь, что это Мэри, девушка подняла голову и четко проговорила:
— Я, кажется, ясно сказала, убирайся отсюда.
— Это я, — сообщил Джек, входя.
Гвен перекосилась. Если он думал, что его приход обрадует ее больше, чем приход горничной, то жестоко просчитался.
— Вон, — процедила девушка сквозь зубы, — вон отсюда.
— Извини, — он покачал головой и поплотнее закрыл дверь.
Потом развернулся.
Гвен отложила перо и выпрямилась в кресле.
— Убирайтесь. Немедленно.
— Не могу, — Джек шагнул ближе, взял один из стульев и поставил его радом с ее креслом.
Сел.
— Почему не можете? — яростно осведомилась она.
— Мне нужно с тобой поговорить.
— А мне этого совершенно не требуется.
— Я вижу, злить тебя не стоит. Это просто опасно. Ты насмерть перепугала всех слуг.
— А мне наплевать на это.
— Не сомневаюсь.