Проучить магистра

Ваганова Ирина Львовна

— Нового человека сразу вычислят. Мне никак нельзя бродить по академии в таком виде.

— Вычислят, и…

— Обмен телами запрещён. Запрещён, и точка. Даже если это обратная магия, нам не позволят. Ещё и накажут обеих.

Как именно накажут, я не стала уточнять. Не всё ли равно. Нельзя, значит, нельзя.

Взяла протянутую мне чашку, с удовольствием втянула горьковатый аромат, обжигаясь, сделала крохотный глоток. Как же я соскучилась по кофе!

Вэллар уверенно хозяйничала, будто она, а не я, провела на этой кухне последние два года. Вскоре на столе

появилась керамическая маслёнка, тонкие ломтики сыра на тарелочке, ветчина, тосты. Выверенные экономнее движения — без лишней суеты. Я сделала вывод, что моё тело служило подселенке куда лучше, чем её мне.

— Вижу, здорово освоилась, — заметила не без ехидства.

— Да. Мне здесь всё нравится.

— Возвращаться когда думала?

Милаина заняла второй табурет, соорудила бутерброд, откусила, прожевала. Я терпеливо ждала ответа. Наконец, удостоилась прямого взгляда:

— Я покинула академию навсегда.

Чуть не поперхнулась, услышав это. Прокашлялась и хрипло переспросила:

— Что, значит, навсегда? Мне казалось, что ты хотела пропустить испытание у магистра.

— Это лишь ускорило побег, — Милаина сокрушённо покачала головой, — вообще-то я хотела уходить накануне присяги, тогда бы ты точно не успела разобраться с порталом.

Какого… У меня тупо не было слов для определения этой наглости!

— Но почему? Зачем ты поступала в академию, если не хотела там учиться?

— Чтобы сбежать с Испола. Моя детская мечта — покинуть гибнущий мир.

У меня одной впечатление, что у девочки проблемы с головой?

— Какой ещё гибнущий? — я встала и принялась расхаживать по кухне. — С чего ты взяла, что гибнущий? Ничего такого я не слышала.

— Это скрывают, чтобы избежать паники.

— Скрывают, — хмыкнула я, продолжая топтаться на небольшом пятачке. — От всех скрывают, а одна не в меру продвинутая девчонка, дорылась до правды. Так?

Вэллар, продолжая смотреть в стол, неторопливо объясняла:

— Я была неудержимым книгочеем. С десяти лет интересовалась редкими изданиями всевозможной тематики, пропадала в библиотеках и букинистических лавках. Однажды мне в руки попало пророчество. Испол погибнет и это будет страшно.

— В детстве? — перебила я её, останавливаясь. — До сих пор не погиб, как я понимаю.

Милаина резко обернулась и взглянула на меня с ненавистью:

— Ничего ты не понимаешь! Разумеется, точной даты нет. Но я испугалась не за себя, не хотела, чтобы мои потомки пострадали. Внуки, правнуки… Какая разница, кому придётся испытать весь этот ужас?

Я села и взяла её ладонь, успокаивая:

— Милочка, послушай. В каждом мире есть такие пророчества. На Земле тоже говорят о последних временах, конце света и прочем.

Она кивнула:

— Да, я ошиблась, но… Разве осуществить свою мечту, пусть даже она окажется не такой лучезарной, не есть счастье?

— Не есть, — ответила я, передразнивая её. — У нас говорят: на чужом несчастье счастья не построишь.

Её взгляд обжёг меня:

— Разве тебе не понравилось в академии? Разве тебя не увлекла магия, с которой ты не сталкивалась

раньше? Наблюдая за тобой, я не сомневалась, что ты оценишь мой дар. Ведь здесь ты жила как механизм, постоянно кому-то что-то доказывая, а там можешь расслабиться и стать по-настоящему счастливой.

— Как смеешь судить обо мне! — я отшвырнула её руку. — Меня устраивает моя жизнь, мой мир, моё тело! Хватит!

— Ты так и не встретила любви, и не найдёшь её! Ни один мужчина рядом с тобой не сможет чувствовать себя полноценным.

Я откинулась, прижавшись к стенке:

— Мне вот интересно, как ты сумела меня изучить? Целыми днями торчала в просмотровой? Каким образом туда попадает информация?

— Ваши технические достижения, — засмеялась Вэллар, — Интернет! Такого больше нет нигде. Обычно в мир отправляют четырёх наблюдателей. Иногда больше. На Земле хватает одного.

— Он тупо шерстит социальные сети, шпионя за всеми жителями?

— Здешний наблюдатель наладил постоянный канал. Я нашла способ подключиться. Сначала штудировала университетские сайты, потом твой аккаунт.

— Почему именно мой?

— Мне понравились отзывы о тебе. И сама тоже. Захотелось стать такой: женщиной, которую все уважают и побаиваются.

— Хм… Не могу сказать, что меня это радует. — Я покусала губу, изучая сидевшую с мечтательным видом иномирянку. — Не логичнее было бы переселиться в тело абитуриентки? Зачем тебе взрослеть на семь лет?

— Учиться? — криво улыбнулась Вэллар. — Нет. Я привыкла к самообразованию. — Она постучала по временно принадлежащей ей голове и добавила: — Здесь полный порядок. Не переживай, я вполне справляюсь.

— Значит, решила прийти на готовенькое? — Диссер защищён, зарплата неплохая, репутация… Пожинай себе плоды чужих трудов.

— Не скажи… — продолжала улыбаться Милаина, — Меня, кстати, назначили заведующей кафедрой.

Я даже привстала и повысила голос:

— Меня! Меня назначили!

— Нет, — спокойно возразила наглая девчонка, — поначалу большинство было за Лёву, но я наладила отношения буквально с каждым из коллег. Особенно с начальством.

Пришлось сесть обратно. Вэллар права. Инну Валерьевну многие недолюбливали, отдавая предпочтение другому кандидату. И хотя исполняющей обязанности, пока прежний завкафедрой находился на самоизоляции, была я, и он лично видел преемницей именно меня, надежд на утверждение в должности было мало.

— Как там Михал Семёнович?

— Рад, что передаёт дело в надёжные руки. Звонил, поздравлял. От болезни пока не оправился.

Мы снова замолчали. Я допила холодный кофе, доела бутерброд, провела ладонью по столу, похлопала по нему и вздохнула. Придётся топать в академию. Паула, наверное, заждалась.

— Вот что мы сделаем, — наклонилась я к своей дублёрше. — Я приготовлю зелье и вернусь. Обещай, что расстанешься с Олегом и больше не станешь выкидывать фортелей.

— Но я люблю его!

— Ничего. Вернёшься в академию, займёшься наукой — профессор Казим предложил. Погрузившись в увлекательную проблематику, забудешь этого оболтуса.