Проверка 2
Шрифт:
Простившись с Зелениным, Настя через несколько минут была дома. Она хотела успеть, подготовиться к экзаменам, пока не заработала клиника, но не успевала.
– Может, уже займешься моей красотой?
– пристала Оля.
– У Джуны все получается, значит, должно получиться и у меня!
Мордочка мартышки действительно с каждым днем становилась все симпатичней. Глаза увеличились раза в два, а ресницам могла позавидовать кукла, образ которой Настя взяла для заклинания. Защечные мешки ушли, окончательно сформировался очаровательный носик, складки разгладились,
– Куда ты торопишься?
– сказала Настя.
– Ты подумала, что будем делать, если у меня получится какая-нибудь ерунда? Подожди хотя бы месяц. А сейчас не мешай, мне нужно заниматься.
Отделавшись от сестры, она взяла из стопки учебников "Естествознание" и легла с ним на кровать. Долго учиться не получилось. Сначала опять помешала Оля, которой надоело заниматься математикой. Она вспомнила, что еще не показывала Насте купленную вчера кофту и пришла хвастаться. Вторым помешавшим был Раш.
"Отвлекись от учебника, - сказал он девочке.
– Все равно от такого изучения не будет толку. Нужно сосредоточиться на том, что читаешь, а чем занимаешься ты?"
"Ты уже научился заглядывать в мои мысли?" - с подозрением спросила она.
"Мне и заглядывать не нужно, - ответил браслет.
– Я не читаю твоих мыслей, но чувствую состояние. Опять эта вселенская печаль! Когда зомбировали редакторов, ты от нее отошла, а теперь опять грустишь. Слетала бы к нему и сняла свои запреты. Люди бывают разные, а тебе попался рационально мыслящий кадр. Ну не хватило у него фантазии, чтобы сходу поверить в твою сказку! Так что, из-за этого его мучить и мучиться самой? Ты в таком состоянии не сможешь ни учиться, ни даже медитировать".
"Отстань, Раш, - рассердилась Настя.
– С этим я разберусь сама!"
"Как же, разберешься!
– ехидно сказал браслет.
– Это у тебя точно первая любовь, из-за которой перестают нормально соображать. А ведь есть хорошее средство, и ты его знаешь".
"Это какое же?
– с подозрением спросила девочка.
– Ты мне не "убийцу эмоций" предлагаешь? Так я тебя за такое предложение сейчас засуну куда-нибудь в шкаф и не выну, пока не понадобится сила!"
"Он убивает не все эмоции, - ответил Раш, - а только связанные с тем объектом, который на него наложишь. Наложи образ своего красавчика, и будешь опять радоваться жизни. Все равно тебе рано любить. И его можешь точно так же обработать, чтобы не мучился".
"Точно, в шкаф!" - решила она.
"Как хочешь, - не стал спорить Раш, - я могу полежать в шкафу, мне там будет спокойно, в отличие от тебя. А лучше подумай своей красивой головкой, может, поймешь, что я прав. Кто сказал фээсбэшникам, что я умнее тебя? По-моему, это была ты. И учти, что у меня перед тобой есть огромное преимущество: нет мозгов и гормонов, которые отключают в них соображение. Ты же умница! Не хочешь убивать те ростков любви или дружбы, которые у вас зародились? Тогда дай им расти! Чувство, как и жизнь, не может застыть в одном состоянии. Оно или развивается
"Слетаю!
– решила Настя.
– Сейчас переоденусь..."
Она сняла помявшийся костюм и надела платье, в котором ходила сдавать экзамены. Когда одевалась, подумала, что нужно заняться своей одеждой. Мысль появилась и исчезла, смытая страхом и волнением.
"Раш прав, в том, что мне это ненужно, - подумала она, с трудом застегнув молнию.
– Черт бы побрал этот экстернат и эту школу, и ее директора, которые свели нас вместе! Пусть это случается со всеми, но не в четырнадцать с половиной лет!"
Сфера послушно пролетела сквозь стену и устремилась к соседнему дому. Отсчитав восьмой этаж, Настя полетела вдоль окон, заглядывая в каждое. Комнату Олега узнала сразу и тут же увидела его самого. Юноша сидел за столом и что-то рассматривал. Когда она оказалась в комнате, увидела, что он уставился в ее фотографию. Настя убрала сферу, но, для того чтобы обратить на себя внимание, пришлось заговорить.
– Давно так сидишь?
– спросила девочка.
– Ты?
– оторопел он.
– Точно, пошли глюки! Ну и ладно, пусть ты глюк, только не исчезай!
– Стукнуть тебя, что ли?
– задумчиво сказала она.
– Во всех книгах читала, что галлюцинации проверяют болью. Ты хорошо терпишь боль?
– Точно Настя!
– воскликнул Олег и вскочил, опрокинув стул.
– Как ты здесь очутилась?
– Сейчас вспомнишь, - сказала девочка и сняла блокировку памяти.
– Ты заставила меня забыть!
– возмущенно крикнул он.
– Кто дал тебе право копаться в моей голове! Почему ты меня оттолкнула? Ведь я тебе нравился, иначе ты бы меня не взяла на остров! Я тебя интересовал, а потом вдруг стал безразличен. Почему?
– Нравился, - согласилась Настя, - но ты неправ: у меня не было к тебе безразличия, просто ты меня обидел. Я открыла тебе свой секрет, хотя для меня это смертельно опасно. Если о моих возможностях узнают, я долго не проживу. Не ты первый, кому я доверяла, но все или забыли мои откровения, или получили магическое внушение. Ты говорил о правах. Любой человек вправе защищать свою жизнь, я это тоже делаю как умею.
– И чем же я тебя обидел?
– спросил Олег.
– Тем, что не поверил в твою сказку?
– Ты не поверил мне!
– крикнула она, и лежавшая на столе фотография вспыхнула и мгновенно сгорела.
– Я не сказала тебе ни слова неправды, наоборот, рассказала больше, чем говорила другим! Но они мне поверили, даже такой скептик, как мой дед, даже руководство государства! Сказка! Тебя бы засунуть в эту сказку, ты бы в ней долго не прожил! Слабак, который прячется за свой рационализм! Зря я сюда пришла. Не бойся, я больше не полезу в твою память, но внушение ты получишь. Оно никак на тебя не повлияет, просто не сможешь никому рассказать то, что обо мне узнал. А чтобы ты поверил, что это магия, а не гипноз...