Проверка на бессмертие
Шрифт:
Он заметил темный силуэт, метнувшийся со скоростью, казавшейся невозможной для человека. Фигура подпрыгнула, будто кошка, мелькнули лезвия, и дрон рухнул на грязный асфальт.
Приземлившись, девушка выпрямилась и хмуро глянула на Лана. Ашен вообще не видел, чтобы она хоть когда-то улыбалась.
Стройная, гибкая, в черном костюме с высоким горлом. На широком кожаном поясе выгравированный бордовый дракон. Темная помада и выразительные глаза, подведенные красным. В собранных волосах заплетенные косички, на кончиках пальцев титановые когти золотистого
Шэнь Фэйлин могла казаться красивой девушкой, но давно являлась главным Когтем Дракона. Она подошла стремительно и, не убирая лезвия, ткнула одним в грудь Лана:
— Мог предупредить о встрече.
— Я знал, что будешь следить за мной.
— Теперь ты — Великий дракон. Ты не можешь просто так уйти на встречу, как обычный человек.
— Ты права, — ровно сказал Лан. — Теперь я Великий дракон. Это значит, я буду делать то, что считаю нужным.
Фэйлин прищурилась, но не ответила. Как подозревал Ашен, она следила за Ланом от самого самолета и беспокоилась не из-за того, что Лан теперь глава клана.
Лан — ее старший брат.
— Пусть дрон заберут, — сказал Лан. — Посмотрим, чья разработка, хотя вряд ли что выясним. Кланы и корпорации прощупывают нас. Фэйлин, захвати вот этого господина, хотя скорее всего ему заплатили минут пятнадцать назад.
Лан ткнул носком ботинка лежавшего без сознания нападавшего. Повернулся к Ашену:
— Я хочу знать все подробности о смерти Брайана.
Он вздохнул и скрыл зевок в кулаке. Ашен Сон прекрасно знал, что Лан может быть беспощадным драконом, но ему и Фэйлин мог показать, что он еще и человек.
— Поеду посплю, — закончил Лан. — Проклятый джетлаг!
Ашен Сон помнил, как в том опиумном притоне Лан руководил жестко и бескомпромиссно. А потом его рвало за углом из-за опиума. Ашен тогда неловко поддерживал и никому не сказал ни слова — с этого и началась их дружба.
v.1.2
Здание «Моран индастриз» возвышалось в деловом центре Гонконга. Небоскреб, утопающий в огнях из окон и многочисленной рекламе. Этим вечером в воздухе висела влага, так что неоновый свет казался размытым.
Ева считала, реклама уродует здание. С другой стороны, она расцвечивала весь Гонконг, споря с ночным мраком, будто делая город светлее.
Сейчас Ева поднималась на лифте, и стеклянная кабина скользила по внешней части здания «Моран индастриз», а реклама мерцала со всех сторон. Ева проехала мимо огромного светодиодного экрана, на котором женское лицо без единого изъяна демонстрировало новые ампулы нанитов для разглаживания морщин.
Отсюда открывался прекрасный вид на часть города, и в другое время Ева с удовольствием бы им полюбовалась, но сейчас ее слишком заботила предстоящая встреча.
Лифт связывал между собой ключевые этажи, но воспользоваться им могли только члены правления или семья Моран, так что Ева не опасалась, что кого-то встретит. Мелькнула мысль, что нужно убрать из базы Брайана, он больше
Натянув на руки тонкие черные перчатки, Ева вышла из остановившейся кабины. Прошла через приемную комнату и сразу оказалась в собственном офисе.
— Свет, вариант два.
Сияние пошло из-под большого рабочего стола и стула для посетителей. Вполне достаточно, чтобы создать неофициальную обстановку, но напомнить, что вообще-то Ева здесь главная, а пришедший всего лишь будет работать на нее. К тому же Еве просто нравилось, как приглушенный свет не мешал любоваться ночным городом.
Прошелестев длинным бархатным платьем, Ева подошла к панорамному окну, смотря на вечерний город и собираясь с мыслями. Когда-то она родилась в Гонконге, но не разделяла энтузиазма брата. Вот он искренне восторгался здешней атмосферой, впитывал ее. Городской неон отражался у него в глазах, подземка вибрировала в такт биению сердца, море в бухте шелестело, как дыхание.
Уезжая в Америку на учебу, Ева жалела о том, что расстается с братом и семьей, но не испытывала сожалений о городе. Хотя в школе-пансионе ее удивляли местные привычки, и Ева не раз ловила себя на мысли, что азиатские люди ей ближе.
В Гарварде она уже не вспоминала об этом. Училась с удовольствием, со страстью. Думала задержаться в Штатах, но отец категорично вызвал в Гонконг.
— Ты получила степень в менеджменте. Употреби ее на благо семейного дела.
Теперь Ева смотрела на пульсирующий огнями и жизнью город и не могла понять, чего в ней больше, отца-европейца и западного образования или матери-китаянки и тяги к местной земле, заставлявшей ее сжигать благовония и консультироваться с мастером по фэн-шую.
«Ты продолжение этого города. Он тоже соткан из противоречий востока и запада. Поэтому все корпорации здесь. Пульсирующее сердце».
— Ты же не моешь подслушивать мои мысли, — пробормотала Ева.
Голос в голове вроде бы засмеялся, но звучало сухо, пергаментно.
«Я и не слышу. Но ты смотришь на город, и я знаю тебя».
— Прекрати. Ты меня не знаешь.
Брайан знал. Старший брат и наследник отца, который всегда отмахивался от дел компании. Его интересовали разработки, которые проводили «Моран индастриз». Ева радовалась, что отец не стал настаивать и отправил Брайна туда, к чему лежала его душа. Он руководил отделом разработок.
Они часто встречались за ужином и ходили в непримечательные заведения, которые выбирал Брайан. Он размахивал палочками вместо того, чтобы есть, жестикулировал, рассказывая о новом проекте. Он внимательно слушал.
Брайан любил морепродукты и не переносил молоко. Он великолепно ругался на нескольких диалектах, местные его уважали. Он любил поэзию и к созданию искусственных интеллектов подходил как к поэмам.
Он был. Но теперь он мертв. Ева хотела выяснить, кто это сделал. А потом найти ублюдка и вспороть ему глотку.