Проверка на бессмертие
Шрифт:
А он только отошел от атаки Девочки в красном и вырубленных имплантов.
— Давай уйдем.
— Мы не можем, Эндрю.
Яо говорил с искренним сожалением. Он накрыл рукой левую ладонь друга, и тот вздрогнул. Костяшки шелушились, кожа покраснела.
— Нужно починить твой имплант.
— Может подождать, — упрямо ответил Эндрю. — Он барахлит последние месяцы! Продержался бы еще чуть-чуть.
— Месяцы? — ахнул Яо. Он не знал об этом. — Почему не сказал?
— Ненавижу врачей.
— Но импланты надо поддерживать!
— Многие не
— Ага, а потом им руки ампутируют!
— Можно заменить на протез, — не сдавался Эндрю с нелогичным упрямством.
— Или вечно будешь ходить с дрожащими руками! Этого хочешь? Как тогда будешь хакерить?
Перед простой истиной Эндрю спасовал, возражений у него не нашлось. Он опустил плечи:
— Ты прав. Извини.
Яо вздохнул. Эндрю выглядел так, будто действительно считал себя виноватым, и от этого вину чувствовал Яо. Это было их вечным и неизменным предметом спора: не то чтобы Эндрю относился к здоровью невнимательно, но не придавал ему значения, считал, что само пройдет.
Или вот неделями с неисправным имплантом ходил! Монитором скрытности! Полез с ним к Девочке в красном!
Хотя понятно, почему он не любил врачей. У него с ними только неприятные воспоминания. Эндрю как-то признался, что после разрушения дома у него как будто новая жизнь, и ее первые воспоминания — это больница, бесконечные уколы и капельницы. Новости, что ему некуда возвращаться.
— Всё будет в порядке, — мягко сказал Яо. — Но твоим имплантом должны заняться.
Он старался не особо тревожить руку Эндрю, хотя видел, как та распухла, и это почти пугало. Похоже, после сбоя из-за дронов едва работающий имплант совсем вышел из строя. Иногда везло, и это происходило почти незаметно. Но чаще электроника плохо реагировала с плотью, как будто не могла оставаться бесполезным куском металла. Или плоть пыталась вытолкнуть инородное тело.
— Хорошо, — тихо сказал Эндрю. — Ты прав.
— Больно?
Эндрю кивнул, но тут же добавил:
— Внутри постоянно дергает. Но если ты трогаешь, нормально. Даже успокаивает.
Когда они двинулись дальше, Яо положил ладонь на опухшую руку Эндрю, надеясь, что это хоть немного поможет ему.
Лан повел их на уровень ниже, но не добрался до улицы и свернул к ярко освещенной площадке. Она вся была запружена людьми, но Яо увидел простую светящуюся вывеску: «Кувшинки».
Это была не лавка, а вполне себе помещение, скрывавшееся за плексигласовой дверью. За ней обнаружилась светлая приемная. Тоже с толпой народа, но здесь ее движение представлялось системным. Лан набрал что-то на висевшем в воздухе экране и кивнул на одну из дверей:
— Теперь подождать.
Приемный зал оказался простеньким: пластиковые стулья, чахлые растения в кадках. На белую стену транслировался ролик о том, как важно бережно относиться к имплантами и регулярно проходить медицинские проверки.
Почти все места были заняты, но очередь двигалась шустро, так что вскоре вся их группка смогла урвать место в углу. Эндрю заметно успокоился
Ашен Сон уселся прямо на полу, скрестив ноги, и развернул экран. Насколько успел узнать его Яо, он вполне мог уже влезать в местные системы безопасности.
Устав сидеть, Яо отправился на поиски автомата с водой, но в итоге свернул к туалету. Такой же опрятный и аккуратный, как вся клиника. Когда Яо вошел, в закрытой кабинке кого-то рвало, но мужчина почти сразу вышел, бледный и слегка шатающийся. Что ж, похоже, у него неисправен имплант каких-то внутренних органов. Самые неприятные штуки.
Когда Яо вышел из кабинки, он с удивлением заметил Лана. Тот с невозмутимым видом мыл руки, потом также молча их высушил.
— Как тебе здесь? — спросил Лан.
— Интересно, — осторожно ответил Яо.
Лана он немного опасался, не мог видеть в нем всего лишь соучастника их побега. Он оставался Великим драконом, почти недосягаемым главой корпорации. Даже сейчас, в этой клинике среди работяг он выделялся осанкой, манерами. Как и Ева. Как Фэйлин. Только Ашен Сон мог тут сойти за своего, хотя вряд ли его это волновало. Для Яо с Эндрю эта среда была родной.
Возможно, потому Лан и спрашивал.
— Что это за место? — спросил Яо. — Нам хватит предоплаченных карт?
— Это благотворительная организация. Здесь не берут деньги.
— Но кто-то же всё равно платит.
— «Шэньхун».
С удивлением и непониманием Яо посмотрел на Лана. Тот пояснил:
— У «Кувшинок» несколько клиник в Коулуне, они принадлежат подставным фирмам, те третьим лицам… но это нужно ради того, чтобы не связали с «Шэньхуном». Как бы не при делах. Но это наш проект.
— Зачем?
— Согласно аналитике, мы можем снизить стоимость обслуживания имплантов. «Кувшинки» доказывают это и собирают статистику о необходимости удешевления процедур.
Прищурившись, Яо внимательно посмотрел на Лана и почему-то сразу осмелел:
— А попроще?
Если Лан и удивился, то виду не подал и вздохнул:
— Я хочу сделать обслуживание дешевле. Никто не должен мучиться от боли только из-за того, что у него нет денег.
— Но это везде происходит. Имплаты ставят все, но хорошо зарабатывают единицы.
С этим Яо смирился еще давно. Может, и не стоило, но он никогда не считал, что в его силах изменить мир. Он умел подстраиваться под него, извлекать максимум пользы и принимать как данность, что жизнь несправедлива. А люди в основном жестоки, так что удивляться, если они платят за чужие страдания в Красной комнате.
Впервые Яо подумал, что у Лана совсем другое положение. Будучи главой корпорации, он и правда мог изменить мир. Вот то, что он этого в принципе хотел, удивляло.
И Брайан мог изменить мир своим изобретением. И много кто еще. Возможно, мир уже менялся, каждый день, маленькими шагами.