Проверка на прочность
Шрифт:
— Джон, я боюсь этой… этой адской машины, которая вечно висит в ожидании твоих приказов.
— Но почему, Моника? Именно эта адская машина, как ты ее называешь, сделала свободные выборы возможными, и даже теперь только она держит старую организацию Косло под контролем.
— Джон, — она схватила его за руку. — С этой штукой, которая всегда ждет твоего сигнала,
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Это неправильно, Джон, чтобы кто-то имел такую власть, даже ты. Ни один человек не должен подвергаться такому испытанию.
Его лицо напряглось.
— Я ее как-то не так использовал?
— Пока нет. Вот почему…
— Ты хочешь сказать, что я это сделаю?
— Ты человек, с недостатками, присущими человеку.
— Я делаю только то, что несет добро людям Земли, — сказал он резко.
— Ты что, хочешь, чтобы я добровольно выбросил единственное оружие, которое может защитить нашу с таким трудом добытую победу?
— Но, Джон, кто ты такой, чтобы самому решать, что является добром для людей Земли?
— Я правитель республики…
— И все равно ты только человек. Остановись, пока ты еще человек!
Он изучал ее лицо.
— Тебя возмущает моя победа, не так ли? И что ты предлагаешь мне делать? Уйти в отставку?
— Я хочу, чтобы ты отослал эту машину туда, откуда она прибыла.
Он сдержанно рассмеялся.
— Ты что сошла с ума? Я еще не начал извлекать из нее имеющиеся в ней технические секреты.
— Мы еще не готовы к этим секретам, Джон. Наша цивилизация не готова. Машина уже изменила тебя. В конце концов она просто уничтожит тебя как человека.
— Ерунда. Я полностью контролирую ее. Она словно продолжение моего собственного мозга.
— Джон, пожалуйста, если не ради меня и не ради себя, то хотя бы ради Дианы.
— Какое отношение к этому имеет ребенок?
— Она твоя дочь. Едва ли она видит тебя хоть раз в неделю.
— Это цена, которую ей приходится платить за то, что она — наследница величайшего
— Джон, — голос ее перешел в шепот, в его напряженности чувствовалась боль, — отошли ее отсюда.
— Нет, я не отошлю ее.
Ее лицо побледнело.
— Очень хорошо, Джон. Как ты пожелаешь.
— Да, как я пожелаю.
После того, как она вышла из комнаты, Мэллори долгое время стоял, пристально глядя через высокое окно на крошечный корабль, парящий в голубом воздухе в пятидесяти футах от него, молчаливый, ждущий.
— Мозг Ри, — обратился он к нему. — Проверь комнаты женщины, Моники. У меня есть основания подозревать, что она затевает государственную измену…
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Для меня мой собственный рассказ часто бывает так же поучителен, как, я надеюсь, и для читателя.
Я начал с того, что подверг человека предельному испытанию, точно так же, как это делает инженер, прикладывая к балке груз до тех пор, пока она не сломается, проверяя ее на прочность. Именно в связанных с эмоциональным напряжением, ситуациях, мы сталкиваемся с нашими самыми серьезными испытаниями: страх, любовь, гнев заставляют нас проявить свои предельные возможности. Таким образом, канва рассказа сложилась сама собой.
По мере того, как развивался сюжет, стало ясно, что всякая власть, вознамерившаяся подвергнуть человечество проверке, как это сделали Косло и Ри, ставит на чашу весов свою собственную судьбу.
В конце Мэллори обнаруживает подлинную силу человека, используя мощь своих врагов против них самих. В результате победы он обретает не только свободу и здравый ум, но и огромную власть над другими людьми.
И только тогда опасность такой полной победы становится очевидной. Последним испытанием для человека является проверка его способности одержать победу над самим собой.
Это то испытание, которое мы до сих пор не выдерживали.