Провидица
Шрифт:
– То есть ты хочешь меня порадовать при помощи этой поездки?
– Разумеется, – они игриво улыбнулись друг другу, – И ещё кое-что, есть одна вещь, которую я не хочу, чтобы ты не снимала.
– Мм? И, что же это? – кончиками своих длинных пальцев она водила ими по его плечам и груди. Карл вынул из кармана своих брюк какую-то склянку с красной жидкостью. Она висела на цепочке.
– Внутри моя кровь, – Карл посмотрел в удивлённые расширенные глаза жены,– Я просто хочу, чтобы ты держала этот флакон при себе на случай, если что-то однажды с тобой случится, то моя кровь поможет тебе исцелится.
–
– Это просто на всякий случай, пожалуйста сделай, как я прошу. Мне так будет спокойнее, – Карл выглядел серьёзным.
– Ладно, – без особых возражений ясновидящая повесила себе на шею стеклянку с кровью, – Если ты так хочешь, то я не возражаю.
Ясновидящая видела, что её муж слишком сильно беспокоится за её жизнь, поэтому продолжала молчать, видя его старания. Она не была бессмертной и в последнее время Карл начал ощущать хрупкость её жизни, как никогда прежде. Он смертельно боялся её потерять. Этот страх появился у него, как только ему сообщили о том, что она чуть было неожиданно не умерла. В ту секунду он осознал, что с его возлюбленной может случится всё, что угодно в любой момент, а он об этом может даже и не узнать. Её жизнь слишком хрупка и ненадёжна. Поэтому он всеми силами старался её обезопасить, уберечь, сохранить целостность её жизни, а самое главное ускорить процесс её обращения в бессмертное существо. Для него эта задача стояла в приоритете. Именно поэтому он и старался всеми правдами и неправдами её убедить сделать этот нелёгкий для неё самой шаг.
На следующий день, вечер, спальня Александры:
Ясновидящая стояла возле широкого деревянного стола в своей комнате. На ней было фиолетового цвета сари с красивой вышивкой. Её волосы были распушены, завиты и красиво заколоты сзади тонкими заколками. На ней, как всегда, было много украшений: ожерелья, браслеты, большие серьги с драгоценными камнями.
Она держала в руках длинную зажжённую палочку, которую через секунду потушила. В комнату кто-то зашёл.
– Ну, зачем ты меня звала? – насмешливый женский голос послышался из-за спины провидицы. Александра даже не глядя могла понять, что это Корделия.
Ясновидящая положила потухшую палочку обратно на стол и нисколько не обращая внимания на колкости фиолетововолосой со спокойным лицом повернулась к ней, – И тебе здравствуй, Корделия. Я попросила повара приготовить твои любимые блюда и накрыть стол в моих покоях. Прошу, – она указала рукой на небольшого размера круглый стол, стоящий по середине спальни. Он был полностью обставлен едой.
Вампирша удивлённо посмотрела на свою соперницу, – Ты, что позвала меня для того, чтобы просто поесть со мной?
– Не совсем. Я позвала тебя для того, чтобы поговорить и посчитала, что будет лучше, если я сделаю это за мирным ужином. Давай просто спокойно поедим и поговорим. Думаю, так будет лучше для нас обоих, разве нет? – спокойным тоном поправила Корделию Александра. Она вновь указала на вечерний стол. Вокруг горели свечи. Всё действительно выглядело, как обычный ужин, – Карл уехал вместе с Уильямом в город играть в карты, поэтому вернутся они скорее всего лишь под утро. Дети уже спят. Поэтому нам никто не помешает. Мы можем не торопиться, – Корделия с важной походкой, изображая бесстрашие, села на один из стульев за стол. Однако её глаза выдавали её.
– Что это? – Корделия насторожилась, увидев в руках Александры какой-то подозрительный горящий пучок травы. От него шёл противный белый дым, который уже начал обволакивать комнату.
– Хи-хи, не волнуйся, это не навредит тебе, – насмешливо сказала Александра, заметив беспокойство Корделии, – Это полынь. Я заколдовала её, чтобы не бояться, что нас подслушают. В этом замке куча лишних ушей: дети, прислуга, охранники, а я хочу поговорить с тобой наедине. Благодаря моему небольшому заклинанию всё, что тут будет сказано, навсегда останется в этой комнате.
– Один из твоих магических трюков? Разве Карл не запретил тебе колдовать? – на её лице появилась хитрая, заносчивая улыбка.
– О Господи, кто услышит, подумает, что ты заботишься обо мне, – насмешливо ответила Александра, а Корделия ухмыльнулась, – Не бойся ты так, это заклинание очень простое и к тому же относится к светлой магии. Оно мне нисколько не навредит, – провидица положила всё ещё догорающий пучок полыни в небольшую чёрную чашу, похожую на миску, и села за стол напротив вампирши.
Они начали есть. Александра взяла в руки столовый прибор – серебряную ложку и начала есть томатный суп. Корделия тоже принялась медленно отдирать от запечённой утки мясо и класть себе в рот. Она ела с некой осторожностью, будто проверяя, нету ли внутри яда или ещё чего. Это заметила Александра, что не могло её не радовать.
– Ну, что ты, Корделия, не бойся, не стану же я травить тебя в своих же собственных покоях, – ей явно доставляло удовольствие видеть страх в глазах вампирши. Она получала удовольствие, глядя на то, как Корделия мечется из угла в угол от неизвестности её действий. Вампирша слащаво улыбнулась в ответ и всё-таки продолжила есть.
– И всё же, о чём ты хотела со мной поговорить?
– Я говорила с Уильямом, – начала издалека Александра, будто специально растягивая момент. Корделию аж передёрнуло, когда она услышала о своём отце.
– С каких это пор ты начала называть его по имени? – вампирше явно не нравилось то, что ясновидящая так сильно сблизилась с её отцом.
Александра проигнорировала этот вопрос и просто продолжила, – Скажем так, я и он пришли к единому мнению.
– О чём ты говоришь?
– Я очень зла на тебя за то, что ты пыталась разлучить меня с мужем – Корделия фыркнула и повернула голову в сторону, но Александра всё равно продолжила, – Карл тоже не в восторге от всего этого. Я хочу сказать, что я тебя понимаю.
– Неужели? – ядовито хмыкнула вампирша.
– Да. Ты пытаешься удержать своего мужа при себе, но у тебя не получается. Он продолжает отдалятся прямо на твоих глазах. Должно быть это очень больно видеть подобное, – сожалеюще произнесла ясновидящая.
– К чему ты клонишь?! – Корделия начинала злиться. Ей не нравилось, что её жалеют.
– Я лишь говорю о том, что я понимаю твою боль, но это нисколько не отменяет того, что ты сотворила. Ты несчастная женщина, лишённая ласки не только своего мужа, но и даже твои собственные дети больше не желают тебя видеть.