Провидица

Джеймс Питер

– Ты собирался предложить гостям портвейн, Ричард, – сказала Сэм, стараясь произносить слова четко, чтобы никто не заметил дрожи в ее голосе.

Бамфорд О’Коннелл посмотрел на нее, улыбнулся сочувственно, словно уговаривая не беспокоиться, не расстраиваться: дескать, вообще-то, Ричард хороший парень, только немного перебрал.

– Да, портвейн. У нас хороший портвейн. «Уоррс» шестьдесят третьего года. Арчи, попробуешь?

– Великолепный сыр, вот этот, такой мягкий, – заметила жена банкира не менее мягким голосом.

«Его

делают из грудей жирных блондинок» – так и подмывало сказать Сэм, и ей пришлось прикусить язык, чтобы не произнести эти слова вслух.

– Называется камбоцола, – язвительно пояснила она, однако, вспомнив об обязанностях хозяйки, тут же снова изобразила улыбку. – Вкусный, правда?

– Сэм, а как там у вас обстоят дела с особняком? – поинтересовался О’Коннелл.

– Скажешь тоже – особняк! Просто старый фермерский дом.

– Я думал, это построенное бог весть когда здание, внутри которого обитают привидения или что-нибудь в этом роде.

Сэм отрицательно покачала головой:

– Боюсь, никаких привидений там нет и в помине.

– Вы переезжаете за город? – вдруг оживился Арчи.

– У нас был маленький коттедж, куда мы ездили на выходные. А потом мы приобрели дом посолиднее, но его сильно повредило ураганом.

– Хорошая идея – уехать из Лондона, – сказал О’Коннелл. – Сбежать подальше от всякой шушеры.

– Ну, положим, за городом тоже полно разных хмырей, – возразил Ричард. – Только они ездят не на автомобилях, а на тракторах.

Сэм принесла кофе, стала разливать. О’Коннелл передавал чашки гостям.

– Спасибо, – поблагодарила она, когда они закончили.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

– Да… нормально… – Сэм не стала вдаваться в объяснения.

– У тебя слегка усталый вид. Много работаешь?

– Не больше обычного. Просто я сегодня пережила небольшой шок, только и всего.

– А что случилось?

– Я… – Сэм почувствовала, как румянец обжег ей щеки. – Я… Слушай, Бамфорд, а ты хорошо разбираешься в снах?

– В снах? Если кто-то скажет тебе, что хорошо разбирается в снах, то этот человек стопроцентно лжец. Мне, вероятно, известно об этом не больше, чем другим. А почему ты спрашиваешь?

– Ты используешь сны в своей работе?

– Конечно. Они очень важны… но мы пока мало что о них знаем.

– Член Адама – запретный плод, – прокомментировал Ричард. – Это очевидно. Змий. Классический Фрейд. Это был Адамов пенис.

– Как проницательно, – проворковала блондинка. – Я об этом никогда не думала.

Сэм отхлебнула «Перье», потом покрутила стакан в руках и посмотрела на психиатра.

– Как думаешь, можно ли во сне увидеть будущее? – спросила она, слегка смутившись.

– Тебя интересует предвидение?

– Это так называется?

– Ты имеешь в виду, что человек во сне видит события, которые впоследствии действительно происходят?

– Да.

О’Коннелл взял

бокал и пригубил портвейн с таким явным удовольствием, что Сэм тоже невольно захотелось выпить.

– Прекрасное вино, – одобрил он. – Просто отличный портвейн. У меня от спиртного завтра будет жуткая мигрень. Это предвидение?

Сэм наклонила голову:

– Я серьезно, Бамфорд.

Он улыбнулся, потом нахмурился:

– Это как-то связано с сегодняшней авиакатастрофой? Той, о которой говорил Ричард?

Сэм кивнула.

Он внимательно посмотрел на нее:

– У меня есть пациенты, которые все время предвидят будущее.

– Правда?

– Ну, они так считают.

– А на самом деле это неправда?

– Ха, будь это правдой, я бы давно стал миллионером! Я бы просил их предсказывать победителей на скачках. Мог бы продавать Ричарду информацию о выгодных вложениях. Мы бы подмяли под себя весь рынок.

Тут прямо над головой у Сэм раздался громкий хлопок, и она почувствовала острую боль в ладони. Она вскрикнула, опустила глаза. Осколки стекла сверкали на столе вокруг нее. По указательному пальцу растекалась капелька крови. Сэм недоуменно оглянулась. Все гости подняли головы и разглядывали люстру.

– Как странно, – сказал кто-то.

– Вероятно, на лампочку попала краска, – раздался еще чей-то голос. – Из-за краски такое случается.

– Скорее, скачок напряжения. Во время рекламной паузы все кидаются в туалет. Вот электрические сети и не выдерживают перегрузки.

– Но уже первый час ночи.

Сэм посмотрела на люстру. Одна из лампочек взорвалась, из патрона торчали неровные стеклянные зубцы.

Холодный укол страха пронзил ее. Звук хлопка эхом звучал в голове, затухал, потом снова набирал силу, навевая смутное, очень смутное воспоминание о прошлом.

Сэм нахмурилась, опустила глаза: она разглядывала гроздь винограда, изображенную на дощечке для нарезки сыра, крохотные осколки стекла, сверкавшие в пламени свечей, ряд перстней на пухлых пальцах блондинки – очень смахивает на кастет; потом уставилась на темное пространство квартиры вдали от стола. Воспоминание пронзило ее мозг, как боль в пальце. И снова Сэм встретилась взглядом с Андреасом. Его пальцы в перчатке обвивали бокал, и Адреас улыбался ей.

6

Сэм услышала звук льющейся воды и энергичный скрежет зубной щетки. Она повернулась в кровати; было неприятно осознавать, что наступил новый день, но старый при этом еще вроде как не кончился. Она медленно открыла глаза – в них словно насыпали песка, а веки сшили проволокой. Из двери ванной проникал столб света, который заглушался серой темнотой, неторопливой театральной темнотой раннего зимнего утра. Сэм казалось, что она чувствует чью-то неторопливую руку, лежащую на рукоятке смены ночи и дня. «Так, повернем совсем чуть-чуть! У нас по сценарию утро!»