Провинциал. Книга 8
Шрифт:
В общем чудо конструкторско-палаческой мысли. Её квинтэссенция, хе-хе.
Я на всякий случай попросил и Боню и Проньку быть поблизости, так как вид всей этой машинерии, созданной пытливыми умами заплечных дел мастеров меня немного обеспокоил.
То, с какой основательностью эти ребята подошли к вопросу обеспечения разговорчивости своих клиентов заставило даже меня опасаться того, что мои защитные поля могут и спасовать. Ведь если меня на дыбу повесят, например, то убережёт ли меня от травм навороченный серёгин девайс?
Это
А я что-то не расположен получать негативный опыт, а потому и призвал петов, которые в критический момент могут помочь с устранением персонажей, доставляющих мне неприятные ощущения.
— Теперь готовься, — гыгыкнула в глубине моего сознания Зоэ, явно наслаждающаяся разворачивающимся действом, — сейчас сюда зайдёт огромный, пузатый, волосатый мужик в заляпанном кровью фартуке из грубой кожи и с красным колпаком, полностью зарывающим лицо.
— Ага, — внутренне хмыкнул я, — я тоже предполагаю нечто подобное.
Но тут мои ожидания не оправдались.
Как только мои конвоиры, оказавшиеся ещё, в добавок ко всему, не только простыми вертухаями, а ещё и ассистентами хозяина этого облицованного кафелем склепа, усадили меня в кресло и надёжно зафиксировали, неприметная дверь в дальнем углу с душераздирающим скрипом начала приоткрываться.
В комнату вошёл человек. Просто человек. В слегка помятом сером, как-то самое одеяло, костюме.
И, если бы не соответствующий интерьер, то за дознавателя и палача в одном лице никто его бы и не принял.
Он производил впечатление заштатного представителя офисного планктона. Да, и воротничок у него был явно не свежим. И галстук кричащей попугайской расцветки, резко контрастирующий со всем остальным его обликом.
Полная безвкусица, в общем.
Но, к моему удивлению, оба мордоворота, стоявшие по бокам моего кресла, заметно подобрались, и даже, как мне показалось, предприняли попытку встать по стойке «смирно». Впрочем, получилось это у них на слабую троечку.
Вошедший, тем не менее, окинул удовлетворённым взглядом обоих своих подчинённых, что-то пробормотал себе под нос и подошёл ближе.
— Здравия желаем, — заорали вдруг оба молодца, что стояли по бокам кресла.
Это было, гммм, неожиданно.
И, если бы не затейливые фиксаторы, которые исключали моё малейшее движение, то я бы, наверное, заметно подпрыгнул на этом кресле, настолько неожиданным для меня был этот вопль.
Скерый человек, тем не менее, довольно улыбнулся.
И, вы знаете, не смотря на то, что я был уверен в том, что никакого вреда мне тут причинить не смогут, от улыбки этой по спине проскакало стадо мурашек, с кулак, наверное, размером. Характерная такая улыбочка маньяка-садиста.
— Итак, давайте познакомимся, — бесцветным голосом произнёс серый человек, глядя на меня, — впрочем, вас я знаю, вы мелкий провинциальный аристократишка, которому посчастливилось
— Ну, своего имени я и не скрываю, — я решил ответить, так как я тоже заинтересован в диалоге и получении информации об организаторах всего этого безобразия, — а вот вас вижу впервые, а потому было бы здорово, если бы вы представились.
— А вы, я смотрю, не робкого десятка, — он посмотрел на меня рыбьим, бесстрастным взглядом, после чего назвал себя, — что ж, я принадлежу к фамилии Скуратовых-Бельских. А зовут меня Григорий Лукьянович — и выжидательно на меня посмотрел, ожидая, наверное, что мне что-то известно о нём, или его, как он выразился, фамилии.
Но, похоже, что выражение моего лица его расстроило, и на нём он, вместо узнавания, прочёл мучительную работу моей мысли, пытающейся припомнить, а не попадалось ли мне что-нибудь похожее. Но, кроме сказки о Малюте Скуратове, вершившем расправы по указанию не менее мифического, чем он сам, русского царя Иоанна Грозного, ничего вспомнить не мог.
Но тут прорезалась Зоэ. Уже привычным мне противным голосом нудной училки она поведала мне следующее:
— А, кстати, Малюта — это всего лишь прозвище опричника Скуратова, — сказала она, — а его полное имя — Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский, — и рассыпалась мелким издевательским смехом.
— Жаль, что имя моё вам ничего не сказало, — вздохнул серый человек, — но, ничего, и ваша безграмотность и небрежение родной историей будут надлежащим образом наказаны.
Я подумал, что говорить ничего не надо, хотя про себя и отметил, что легенды приписывали Малюте Скуратову жестокость. И, в то же время, он беспрекословно служил самодержцу. А этот о каком-то шефе говорил. Если бы он на Императора работал бы, то так бы и сказал бы.
Хотя, он, вполне может статься, и на Императора работает, но вот обработку моей тушки с целью развязывания языка ему заказал, определённо, кто-то другой. И вот этот-то кто-то мне и нужен, скорее всего.
И, для того, чтобы на этого кого-то выйти, следует сейчас рот держать на замке, и только после того, как этот рыбоглазый изувер убедится в собственной несостоятельности есть смысл поднимать вопрос о возможности разговора с его шефом. Тет-на-тет, как любил в таких случаях говорить мой сослуживец Поль.
Значит, в несознанку ухожу, хе-хе.
Следующие несколько часов прошли весьма занимательно. Что только этот тип, и его подручные, со мною только не пытались сделать. Меня и током бить пытались, опутав электродами, и инъекции делать, и банально загонять иглы под ногти…
Но после того, как я со скучающим видом высидел под капающей на моё темечко водой время, достаточное для того, чтобы гарантировано сойти с ума, к моим палачам пришло понимание того, что что-то явно пошло не так, как они ожидали.