Провинциалка для сноба

Волгина Надежда

Почему? Да потому что она, оказывается, жуткая трусиха!

— В первый день пока не разобралась, что к чему. Так привычнее. Алексей Витальевич… — решилась перейти Люда к сути разговора, но он ее перебил.

— Как ты? Устроилась на новом месте?

Ну вот что тут ответишь? Ему она точно не станет рассказывать все в красках, как тому же Владу. Да даже как с Курбатовым с Алексеем говорить не получалось. Потому что это он — мужчина-загадка, привлекательный и отталкивающий одновременно, владеющий ее мыслями и телом даже тогда, когда она этого не замечает, фантом, наваждение и главный раздражитель

в ее жизни!

— Хорошо устроилась, спасибо! — ограничилась она ответом, и сама содрогнулась, так сухо он прозвучал. — Алексей Витальевич, я звоню по делу, и у меня, к сожалению, не так много времени. Рабочий день уже закончился…

Боже! Как же ей было противно все это ему говорить! Но по-другому не получалось. Она не хотела поддаваться тому, что испытывала. С этим мужчиной ей еще придется не раз общаться, так пусть их общение сводится к официальной части. Возможно, со временем, она к этому и привыкнет.

Следующие полчаса они обсуждали спорные и неясные моменты. В некоторых даже приходилось с ним спорить, отстаивая собственную правоту. В итоге, соглашение было достигнуто, и Люда получила обещание выслать обновленный пакет документов.

— Все? — спросил он. — Или остались еще вопросы?

Да. Вопросов было еще много, но ни один из них не касался работы. Скучает ли он хоть немного? Думает ли о ней вечерами, как она о нем, даже тогда когда гонит эти мысли? Продолжает ли он встречаться с Ларисой? Насколько далеко зашли их отношения, если да?.. Но все эти вопросы она не задаст ему никогда.

— Нет. Это все, — проговорила Люда, и голос ее предательски дрогнул.

— Тогда, пока? — он явно чего-то ждал еще.

— Пока, — только и ответила Люда, молясь, чтоб он не отключался и не смея сказать ему что-то еще. — До связи, — разве что добавила.

— До связи, Люда, — повторил он и отключился первый.

Она же еще какое-то время продолжала сидеть с губящей в тишине кабинета трубкой телефона в куре. А в душе разливалась такая тоска, то хотелось реветь в голос. Один разговор, который свел на нет все ее усилия! Оказалось достаточно услышать его голос, чтобы он вновь поселился в ее мыслях, душе, сердце… Это невыносимо!

Люда вскочила, бросила трубку и поспешила на выход.

Гардеробщица проводила ее недовольным взглядом, выдав одежду. Но Люда этого не заметила. Она задыхалась в стерильной чистоте. Срочно нужен был воздух! Возможно, он поможет ей прийти в себя.

Глава 8

— Ты меня прости, Алеша, может лезу не в свое дело, но что-то не нравишься ты мне в последнее время, — Петр Сергеевич снял очки и растер натруженную переносицу. Перевел подслеповатый взгляд на Алексея. — Уставший, даже измотанный. Не случилось ли у тебя чего?

Они сидели в кабинете Алексея. Рабочий день уже давно закончился, но финансовые документы давили на плечи срочностью, неотложностью. Потому и пришлось задержаться допоздна, пока не разобрались со всеми. Не первый декабрь на памяти Алексея выдавался таким авральным, но кажется, в этом году последний месяц переплюнул все предыдущие. Да и сегодня была пятница. Как ни крути, а разобраться со всем срочным нужно было до выходных.

Уставший? Измотанный? Неужели?.. Да он же робот, по внешнему виду которого

ничего и никогда невозможно понять. Или уже нет?

Все началось с понедельника. Вернее, даже не началось, а вспыхнуло снова, стоило ему только услышать голос, который он сразу же узнал. А может, он узнал ее по дыханию. Или же просто почувствовал, что она сейчас позвонит.

Они говорили исключительно по делу, на личные вопросы она отвечать отказалась, вежливо уйдя от тех. И Алексей ее прекрасно понимал. Кто он такой, чтоб делиться с ним новостями из личной жизни. Но как же ему хотелось послушать ее! О чем угодно, любую бытовую мелочь с ненужными подробностями, пусть даже половину пропуская мимо ушей. Ведь когда она рассказывала о своей жизни, вспоминала что-то давно забытое или даже смешное, то и голос ее звучал иначе. А все эти маркетинговые термины, выдержки из документов, взаимовыгодные рациональные предложения… все это сводило на нет ее такую не похожую ни на кого манеру говорить, склонять голову набок, улыбаться своим мыслям или собеседнику…

Они простились, придя к соглашению. Но еще долго в ушах Алексея звучал ее голос. Даже по пути домой и дома тоже. Чтоб заглушить его он немного выпил. Мышцы расслабились, прогоняя усталость, а вот разум лишь пополнился новыми воспоминаниями, что всплывали одно за другим. Даже засыпая, он думал о ней, представляя ее улыбку, адресованную ему.

Вопреки ожиданиям, во вторник ему легче не стало. А даже наоборот. Безостановочные мысли об этой девушке, настолько навязчивые, что не давали сосредоточиться на работе, немало выводили из себя, заставляли злиться. Злость выливалась в беспричинные придирки. А по-простому, он пару раз отчитал подчиненных ни за что, просто чтобы выпустить пар. И от такого поведения стало самому себе противно.

В среду на смену раздражению пришла тоска. Какая-то глухая и непроходящая. Он работал, вникая во все с особым рвением, но весь день приходилось бороться с желанием напиться до галлюцинаций и полной отключки. А вечером, дома, желание превратилось в настолько навязчивое, что Алексей даже обрадовался приходу Ларисы, хоть и мелькнула мысль, а не зачастила ли она к нему.

А закончился вечер отвратительнее некуда — Алексей выгнал Ларису из собственного дома, после того, как та отказалась понять даже не намек, а открытый текст на тему, что между ними не может быть ничего, кроме старой доброй дружбы.

— Да пошел ты к черту, импотент херов! — бросила Лариса ему в лицо обвинение. — Это ведь все из-за этой суки?! Ты сам не захотел ее, а теперь, когда мой ловкий братец прибрал ее к рукам, локти себе кусаешь? Так тебе и надо, козлина дикая!

Отвечать ей он не собирался. Как и оправдываться или что-то объяснять. Да и он сам виноват. Знал же, когда первый раз приглашал Ларису на свидание, что рано или поздно она потребует большего. Знал, но не поменял своего решения. Правильно она его назвала — козлина дикая. Смешно, по-детски, но в точку! Уволить бы эту стерву, особенно после всех тех слухов, что дошли до него, что не без ее участия Веселовский этот травил новенькую. Уволить без выходного пособия и рекомендаций, чтоб помыкалась в поисках новой работы. Но разве может он так поступить с сестрой лучшего друга, даже если тот увел у него девушку?