Проводник СРС
Шрифт:
Микаэл испытующе посмотрел на Андрея:
— Мы не спрашиваем тебя, удачным ли был твой поход. Если бы обнаружилось что-нибудь интересное, ты и сам сказал бы. Мы также не спрашиваем, что сказал тебе сторож дед Вахтанг. Мы знаем, что он ничего не смог рассказать…
Микаэл выждал паузу и налил в стаканчик вино.
— Собаке надо бы дать напиться, — попросил Андрей, чувствуя, что он не в силах двинуться с места.
— Не беспокойся! — Новое движение густых черных бровей, легкий кивок седой головы — и под деревом появился черепок с
Карай принялся напористо и жадно лакать воду, а потом тяжко вздохнул и уютно пристроился под абрикосовым деревом. Он тоже устал.
— Мы пьем за здоровье товарища Зарзанда, — сказал Микаэл. — Выпей с нами… Товарищ Зарзанд! За тебя можно выпить как за прекрасного руководителя, видного советского работника. Под твоим руководством и благодаря тебе, и именно тебе, наше село процветает. Ты строишь дома, товарищ Зарзанд, ты поднимаешь колхозное садоводство…
Председатель сельсовета молчал и, по-бычьи склонив голову, внимательно слушал, как его хвалят. Когда Микаэл заговорил про садоводство, он оживился и буркнул:
— Животноводство тоже! Потому что это теперь главный вопрос!
— Вот! — подхватил Микаэл. — Животноводство тоже поднимаешь, правильно. Ты, Зарзанд, клянусь богом, самый уважаемый из руководителей нашего села. Тебе в районном центре работать. И это будет! Но я не за это пью…
Он поднялся на ноги и заговорил еще более торжественно:
— Наш дорогой Зарзанд… — тут Микаэл подтолкнул Андрея, как бы приглашая повнимательнее слушать, — наш Зарзанд — замечательный семьянин. У него шестеро деток, один другого лучше. Клянусь богом, прекрасные дети! Будь здоров и счастлив со своими шестью детками, дорогой Зарзанд! Но я не за это пью…
Микаэл помолчал и обвел гостей глазами — у всех ли наполнены бокалы, все ли готовы по его знаку осушить единым духом вино, чтобы с честью поддержать провозглашенный им тост.
— А вот за что я пью, — сказал он чуть потише, но еще более значительно, чем прежде, — за человека, за друга, за отзывчивую душу! Ты живешь, дорогой Зарзанд, и мы при тебе живем. С большим чувством пью! Будь здоров и живи, наш дорогой Зарзанд, долго живи и процветай!
Все чокнулись с Зарзандом. Он мрачно кивнул головой и одним глотком опорожнил свой стаканчик.
В просвете между деревьями была видна площадка, посыпанная песком. Там стоял турник, а на перекладине висели кольца. Подросток в белой майке с трудом подошел на слишком высоких для него ходулях к турнику и уцепился за перекладину. Затем он исчез, но вскоре появился с другой стороны, теперь уже на ходулях красного цвета.
— Один сынок или несколько? — спросил Андрей, глядя на мальчишку, который все еще путешествовал вокруг турника.
— Один! — Микаэл зажмурил глаза и затряс седой головой. — Старший
— Так у вас при клубе есть как будто спортивная площадка?
— То общая, а это своя!
Микаэл вдруг поднялся и пошел к каменному забору, с вытянутыми вперед руками. В сад входил Геворк, держа на поводке Маузера.
— Здравствуй, дорогой Геворк! — Микаэл сладко жмурился. — Почет тебе и уважение! Милости просим под мой кров!.. Жена, стакан!
— Здравствуй, Микаэл, — сухо проговорил Геворк.
— Дорогой гость, ах, вовремя приехал! Прошу на ковер… Товарищи! — кричал Микаэл. — Товарищ Зарзанд! Вы знаете, кто это приехал? Это наш дорогой Геворк приехал!
Председатель сельсовета угрюмо бросил:
— Ну, приехал — пусть выпьет.
Геворк, расставив ноги в желтых крагах, коротко со всеми поздоровался и отстранил хозяйку, которая несла ему стакан.
— Я на работе. На работе не пьют. Лейтенанта Витюгина прошу проследовать за мной и доложить обстановку.
Они отошли вглубь сада. Хозяин и гости, казалось, были недовольны.
— Работа! — фыркнул Зарзанд. — Как будто мы не на работе… Еще и не такие люди приезжали к нам — из центра даже приезжали и то не отказывались выпить стаканчик…
— Дорогой Зарзанд! — подхватил Микаэл. — Вот за это люблю, что ты своим проницательным глазом всегда правду видишь. Я этого Геворка давно знаю. Что могу сказать? А ты одну секунду посмотрел на него — и сразу все понял. Твое здоровье, дорогой Зарзанд!
Говоря так, Микаэл поставил два граненых стаканчика на свою широкую ладонь и наполнил их вином из кувшина. «Все же гости, — он пожал плечами, — надо отнести гостям вина…»
Зарзанд удержал его:
— Что это ты за ними бегаешь? Захотят выпить — сами к нам придут.
Между тем Геворк уводил Андрея все дальше от пирующих. Собаки шли возле своих хозяев и даже не переглядывались. Но видно было, что им очень хочется обнюхать друг дружку, порычать, а может, и подраться.
— Что ж ты, — осуждающе произнес Геворк, — к бутылочке потянуло?
— Да я не пил. У меня свои соображения.
— Вон оно что — соображения! Ну, у тебя было время действовать по своему соображению. Результатов что-то мы не увидели. Теперь я приехал — попробуем действовать по моему соображению. Доложи обстановку!
Андрей сказал: «Есть!» — и начал рассказывать о камне, у которого теряется след, об инвентаризации в магазине, о продавце Грикоре Самвеляне.
— Грабители могли на машине уехать, — перебил Геворк, — потому и следа нет.
— Машины не было, — твердо возразил Андрей. — Во-первых, почти ничего не взято в магазине, и не взяли потому, что на руках тяжело нести; а если б была машина, то в нее уж обязательно положили бы кое-какие ценные вещи. Там, например, есть драп. Знаешь, сколько стоит? Во-вторых, к тому месту, где прерывается след, машину не подведешь.