Проводник
Шрифт:
– И что, они в эти зоны вводят войска?
– Нет. Усиливают местные органы милиции и вводят контрольные посты на дорогах.
– Наверно, это вам невыгодно?
– Может и невыгодно, но пока жаловаться не приходится.
– Ничего хорошего. У нас одна крупная дорога на Малиновое Озеро и достаточно ее перекрыть, как можно считать, что граница перекрыта.
– Вы же сами говорите про крупную дорогу, но мелких дорог там тысячи и не только на Малиновое Озеро. По моим сведениям, вы иногда переправляете через границу товар из Рубцовска
– Так.
– Ну вот, видите. На тысячу дорог сил охраны все равно не хватит. Поэтому у меня возникла мысль, почему бы вам не проводить наши караваны с товарами из Рубцовска прямо за границу. В этом случае мы удваиваем тариф и дает вам за каждую машину в два раза больше.
– Это решаю в основном не я. Как решат мужики.
– Как вы им посоветуете, так они и решат. Я это знаю. Давайте выпьем за успех нашей деятельности.
Мы выпиваем еще по стопочке. Я в душе проклинаю эту деятельность, но чувствую, что пока в его руках. Мне надо сделать Гуле подарок и добиться развода со старой женой.
– Так что мне делать с разводом?
– Завтра, прямо с утра, приходите в суд и все будет в порядке.
В этот вечер мы еще выпили пару стопок и я поспешил откланяться.
В суде меня ждали. Испуганный секретарь, передавала мне бумаги.
– Вот ваши документы. Я очень рада, что у вас так быстро решился вопрос.
Действительно, все было в порядке. Решением городского суда меня развели с моей бывшей супругой. Эдуард Николаевич человек дела...
Свадьбу с Гюлей мы сыграли тихо. Решили в зимние каникулы, поехать к ее родным в Мазуреки и там отгулять все с полна.
– Ты уезжаешь к себе?
– спросила меня Гуля, через неделю после свадьбы.
– Да. Считай мой отпуск кончился. Там дом, хозяйство. Надо убирать картошку, солить капусту, готовиться к зиме.
– Опять мы разъезжаемся...
– Я буду каждое свободное время приезжать к тебе.
– Постарайся, пожалуйста.
Мужики выслушали меня и загалдели.
– Это что же, - сразу заявил Васька-Кривой, - нам нужно пробираться в Рубцово, от туда проводим караван до Мазурек, а потом опять пешедралом домой. Здесь нужен тройной тариф...
– То-то я гляжу, - встрял Колька, - помните силосную башню за Малиновым Озером?
– Помним.
– Там в заброшенной хате у дороги, появилась милиция из Кулунды и стала создавать пост. У же поставили шлагбаум.
– Началось значит. На самой станции, тоже прибавили двух мильтонов. Ты сам то, как, Тимофей, думаешь?
– Жить нам, мужики, надо. Детей своих растить. Раньше мы работали, кто в сельском хозяйстве, кто в леспромхозе, а теперь мы после раздела страны никому не нужны. Старый колхоз остался на той стороне границы и мы уже в него не входим. Леспромхоз развалился. Все кому не лень, свободно воруют древесину. Теперь у нас один промысел, заниматься перевозом контрабанды через границу.
–
– Может ты нам предложишь что-нибудь другое? Предложи. Пока работы почти не у кого нет. Вон из Малинового Озера, оборотистые мужики поставили у нас два ларька, скупили магазин, забили все товаром и больше рабочих мест нет. Зато ты за несколько рейсов контрабанды, можешь и приодеться и семью накормить на пол года. Запретят нам этим делом заниматься, село вымрет. Все разбегутся. Видели беженцев?
– Видели.
– Узнали бы, как они устроились? В Алтайском крае организовали несколько хозяйств и поселили их туда. При нашей неразберихе и неумении вести дела, хозяйства развалились и большинство семей проело все, что вывезло и теперь пошли по миру. Неужели вы так хотите?
– Нет.
– Значит, давайте выживать, мужики.
Мастерская полна дыма. Мужики курят импортную дрянь, накупленную в ларьках, и что то мыслят.
– Оно, конечно, ты прав, - тянет Гришка- Раскольник, - однако все противозаконно.
– Иди ты в...,- не выдержал Колька.
– Мужики, я думаю так. Прав Тимофей, пережить надо будет это время, потом все наладиться, мы будем работать, границу сделают по настоящему и никто этим... заниматься больше не будет.
– Скоро сюда нового уполномоченного пришлют, - заявил Васька-Кривой.
– Ну и что? Разве мы не сила. Вспомните, как наклали каравану, который платил фальшивыми деньгами. Если уполномоченный окончательный идиот, то ему здесь не жить, если поймет в чем дело, будет работать с нами.
– Правильно, - послышались голоса.
В этот день мы приняли условия Эдуарда Николаевича.
Через два дня в село прикатил потрепанный ЗИЛ. С семьей и вещами прибыл новый уполномоченный, капитан Славин Григорий Павлович. Пока сельчане, собравшись вокруг дома, куда он въехал, обсуждали новых поселенцев, в моей мастерской появился молодой бритоголовый парень.
– Вы Тимофей Иванович?
– Я.
– Вам привет от Эдуарда Николаевича.
– Спасибо.
– Он просил через два дня встретить караван машин в Рубцовске и провести его минуя Мазуреки до Иртыша.
– Но мы договаривались до Мазурек.
– Изменились обстоятельства. В Мазуреках, в Марьях и других селах, казахи выставили посты, это очень осложняет переход границы. Эдуард Николаевич предлагает вам за каждую машину, в случае успеха, по пятдесят баксов.
– Пойдет. Где мне встретить караван?
– В Рубцовске, на улице Рыбинской в восемь утра. Вы найдете старшего, Кайманова Сашку, и передадите ему привет от Сальмы.
– Договорились. А как вы здесь оказались?
– Я на мотоцикле. Его не доезжая села спрятал в кустах. Сейчас с вами по телефону опасно связываться, говорят приграничные села все прослушиваются, а какая здесь обстановка мы не знаем. Вот я и решил пробраться тихо.