Проводник
Шрифт:
* * *
Несколько часов спустя, когда Дилан проснулась, на улице было все еще темно. Она посмотрела на потолок и подумала о том, что, проснувшись, могла бы оказаться где угодно. Дома, в своей тесной комнате в окружении плакатов и плюшевых медведей, или в неведомой ей комнате в Абердине, готовилась к еще одному дню общения с папой. Но она была здесь. Она оказалась в доме безопасности. И была мертва.
Ребра стянуло стальной лентой. Она не могла дышать.
В комнате
15
– Тристан! – ахнула Дилан. Спрыгнула с кровати и чуть не упала, спеша пересечь комнату. Он стоял, и она, подбежав к нему, с облегчением обняла его. Из груди вырвались тихие рыдания. Она положила голову на его плечо, чувствуя, как радость вытесняет все страхи.
Тристан с мгновение стоял неподвижно, а потом крепко обнял ее, и пока она продолжала плакать, поглаживал по спине.
Наконец Дилан почувствовала, что эмоции начали затихать, и тут же неловко отодвинулась. Ее опыт объятий с парнями был совсем небольшим, если вообще был, и щеки, как всегда, запылали, но она заставила себя посмотреть ему в глаза.
– Привет, – прошептала она.
Тристан стоял спиной к огню, лицо скрывалось в тени.
– Привет, – в его голосе слышалась улыбка.
– Я думала… я думала, ты погиб. – Голос Дилан надломился, но она отчаянно хотела все знать. – Что произошло, Тристан? Ты ведь был рядом…
Воцарилась тишина. Дилан рассматривала его в темноте, но по-прежнему не видела лица.
– Извини, – прошептал он. Взял ее за руку, подвел к кровати и сел рядом с ней.
Дилан ахнула, наконец разглядев его.
– О господи, Тристан, что с тобой произошло?
Тристана едва можно было узнать. Один глаз заплыл, другой налился кровью. Челюсть опухла, по щеке тянулся глубокий порез. Он попытался улыбнуться, но попытка явно сопровождалась болью. В глазах также плескалась боль.
Дилан подняла руку, чтобы погладить его но щеке, но замешкалась.
– Не важно, – ответил он. – Ничего страшного.
Дилан покачала головой. Как это ничего страшного? Лицо Тристана было искалечено. Из-за нее?
– Тристан…
– Тс… – успокоил он ее. – Я же сказал, ничего страшного. Ты все еще продолжаешь спать, – прокомментировал он, явно пытаясь сменить тему.
Она кивнула.
– Просто чтобы убить время.
– Думаю, тебе надо еще немного отдохнуть. – Она вскинула брови, а он продолжил: – Завтра нас ждет долгий путь, так что тебе стоит прилечь.
Дилан уставилась на него с мольбой в глазах. Она понимала – он пытается избежать вопросов о себе, но, может, он вообще не хочет с ней разговаривать? Она почувствовала себя отвергнутой. Как дура бросилась ему на шею, радуясь возвращению… Теперь это казалось
Словно почувствовав ее эмоции, он коснулся ее плеча:
– Отдохни, Дилан. Я буду с тобой.
– Я… – произнесла она неуверенно.
Его голос в темноте звучал как шепот.
– Ложись со мной, – попросил он. – Пожалуйста.
Он лег и подтянул ее к себе. Она устроилась рядом с ним, чувствуя себя неловко, но в безопасности. Казалось, он не хотел разговаривать, но явно был рад ее близости. Дилан улыбнулась и впервые за два дня позволила себе расслабиться.
* * *
Утром раны Тристана выглядели еще хуже. Вместо левого глаза – размытое пятно синего и черного, на челюсти – все оттенки фиолетового, коричневого и желтого. Царапина на щеке начала затягиваться, но засохшая кровь резко выделялась на фоне белой кожи. Еще несколько длинных безобразных царапин тянулись по его рукам.
Когда утро окончательно прогнало мрак, Дилан провела пальцами по глубокой ране, протянувшейся по предплечью. Она все еще лежала в его объятиях, и хоть ощущала себя невероятно комфортно и спокойно, но боялась заговорить и нарушить тишину.
– Нам пора выдвигаться, – прошептал ей на ухо Тристан. Его голос был мягким и тихим, дыхание щекотало шею и вызывало мурашки. Она смущенно спрыгнула с кровати и остановилась посреди комнаты, напротив окна. Выглянула в него и увидела, что пустоши вернулся прежний вид.
– Она изменилась, – ахнула она.
– Что ты имеешь в виду? – Тристан резко вскинул голову.
– Вчера до твоего прихода я выглянула за дверь и… и… – Дилан не знала, как описать увиденный ею мир. – Все было красным – солнце, небо, земля. И я видела души, сотни душ, больше… Они шли за своими проводниками. Я видела демонов, они были везде…
Голос перешел на шепот, когда она потерялась в воспоминаниях.
Тристан хмуро смотрел на нее. Он не мог вспомнить, когда хоть одна душа так много узнала об этом мире. Никто никогда не выживал в атаке демонов, если отделялся от своего проводника. Дилан должна была исчезнуть, но она здесь. Он был изумлен и ощутимо признателен, что она стояла перед ним. Как эта внешне обычная душа могла быть такой необычайной?
– Настоящую пустошь видишь, только когда теряешь связь с проводником, – сообщил он ей. – Я – сосуд, который создает проекцию.
– Так это все фальшивка? Все, что я вижу, фальшивка? Это всего лишь у меня в голове?
Тристан уже говорил ей про это, но она не совсем понимала смысл. До этого момента. И это ей не нравилось. То, что она видела вчера, пугало ее, но претила мысль, что Тристан обманывал ее.
– Дилан, – нежно произнес он. Его слова никак не подсластить, поэтому он попытался смягчить удар тоном. – Ты мертва. То, что ты видишь, вернее даже не видишь, а воображаешь в своей голове, – единственное, что у тебя есть. Это место – единственный для тебя способ совершить переход. Вот что реально.